Цель вижу! Дилогия
Шрифт:
Она посмотрела по сторонам, словно искала чего-то:
– Пока к эшелону кого-то отправят, пока там, на месте сообразят… - И она пристально посмотрела на свою бывшую ученицу.
– А ведь не успеют этих фрицев перехватить, Милка!.. Как пить дать не успеют!.. И что теперь?
– А теперь мы будем воевать по-настоящему, товарищ старшина!
– В голосе Сизовой зазвучал металл, а в глазах появились странные огоньки.
– Сколько у нас есть патронов?
– То, что успела прихватить и то, что есть у девчонок…
Морозова подтянула поближе к себе выцветший армейский «сидор»,
– Вот, товарищ лейтенант… Семь пачек, по десять обойм… Итого триста пятьдесят патронов… На семь ружей… - И тут она резко осеклась, посмотрела на небольшой холмик и продолжила.
– На шесть ружей, если попусту не тратить, то почти на батальон немцев хватит укокошить!
– На батальон нам не надо… - Проговорила задумчиво Сизова.
– Я насчитала девятнадцать пар сапог… Ну, плюс головной и замыкающий дозоры… Их всего человек 65-70…
– Откуда такой счет, товарищ лейтенант?
– Я слышала, что они разделились на три равноценных отряда и идут параллельно… К реке идут!… А главный у них… Я за этим гадом уже охотилась однажды, Зоя Павловна… Только он тогда от меня ушел - хитрый, как лис!..
– Сизова облизнула губы, как это наверняка сделала бы пантера, которая почуяла свою дичь.
– Подполковник! Профессор-преподаватель в берлинской школе диверсантов! Барон Хайнц фон Ульбрихт!.. Гад, каких поискать!.. Вся армейская разведка знает, что если поблизости появился барон фон «Диверсия», то где-то в этом районе намечается очень большая пакость, Зоя Павловна! Этот подполковник почти легенда диверсантского ремесла!.. Кавалер Рыцарского Креста! Его этой сволоте сам Гитлер лично вручал!..
– Значит надо сделать так, чтобы больше не вручал!
– Отрезала старшина.
– Сколько их? Около семидесяти?
– Примерно, старшина…
– Ну, и что такого? По две с половиной обоймы точных выстрелов на каждую?
– Старшина как-то даже зло посмотрела на лейтенанта.
– Неужто не справимся? А на кой ляд мы тогда наших девчонок полгода своему ремеслу учили? Да мы сами с тобой, Милка, половину этих гавриков уложим - девкам делать будет нечего! Или не помнишь, как перед войной они к нам на первенство приезжали и только облизнулись! Ни один из ихних стрелков даже в первую «десятку» не попал - все призовые места нашими были!..
Сизова только вздохнула в ответ:
– Надо справиться, товарищ старшина… Только здесь будет другое первенство… Кто первый выживет…
Она посмотрела на циферблат своих наручных часов и тихо проговорила, не обращаясь ни к кому:
– Слушай приказ, красноармейцы… Задача - задержать немецкий диверсионный отряд… По возможности - уничтожить!.. Вспомнить все, чему вас учили - эти немце не «обычные»! Эта команда специально подготовлена для проведения крупных диверсий в тылу врага, а это значит - в нашем тылу… - Она взяла в руки свою проверенную «мосинку» и стерла ладонью крупные капли росы с ее приклада.
– Подмога будет, девочки… За тех полсуток, что прошли с момента расстрела нашего эшелона, командование уже должно было ее направить… Но пока она придет… Пока она придет, мы должны выполнить свой долг, и задержать немцев в этом лесу, не позволив им переправиться через реку! Приказ ясен?
– Так точно?
– Был ответ, беззвучный, одними губами.
– Знать бы еще, сколько до той реки… - Проговорила тихо Морозова-старшая.
– Ни карты, ни компаса нет…
– Километра три-четыре, не больше!
– Сказала вдруг Капа Яровая.
Старшина усмехнулась скептически:
– Тебе-то откуда знать? Или ты воду, как верблюд в пустыне под песком, на расстоянии нескольких километров чуешь?
– Морозова-старшая даже отвернулась к ней спиной.
– Тоже мне еще!.. Если б хоть Зарина такое сказала… Это она может чуять! А эта… Тоже мне еще, розыскная собака!
– Туман… - Только и ответила Капа.
– Что туман?
– Переспросила Сизова, заметив уверенный взгляд сибирячки.
– Говори!
– Я всю жизнь в тайгу хожу!
– Капитолина словно оправдываясь, заговорила очень быстро, что было совершенно не свойственно ее размеренному, и почти флегматичному характеру.
– В зимовьях ночевала!.. Я по туману утреннему, точно могу сказать, есть рядом река или нет, и сколько до нее! Туман, он же от воды! Чем до воды ближе, тем туман гуще!.. Километра три-четыре здесь до реки, никак не больше!!!
Морозова и Сизова только переглянулись…
Лейтенант подумала над словами Капы несколько минут, и, наконец-то, приняла окончательное решение:
– Слушать меня всем!
– Проговорила она строго, но без «суровой командирской нотки» в голосе.
– Значит так, бойцы!.. Девочки мои… Нас мало, а их раз в десять больше… Но задержать этих гадов в этом лесу больше некому… И делать это придется нам…
Она посмотрела на старшину Морозову:
– Говорю это не только своему заместителю, Зое Павловне, а всем вам, чтобы ни одна из вас не растерялась, если со мной или с ней в бою что-то случится… Вы все должны знать, и понимать свою задачу, и действовать как настоящие снайперы - не дожидаясь дополнительного приказа!.. Потому, что его может и не поступить - бой есть бой, и случится, может всякое…
Она посмотрела на старшину и увидела одобрительный кивок головой.
– Поэтому!.. Сейчас мы будем есть!
– Такого поворота не ожидал никто.
Все просто опешили от последних слов лейтенанта…
Первой нашлась Ольга Рублева:
– Разрешите обратиться, товарищ лейтенант?
– Говори, красноармеец!
– Вы только что нам сказали, что… Ну, что немцев нельзя из этого леса… Что это очень важно, и мы здесь одни… И теперь есть?
Сизова только улыбнулась уголком рта:
– А ты когда ела в последний раз, Рублева?
– Вчера… Перед…
– А ты, Рахимова?
– Спросила лейтенант.
Зарина скосила в сторону свои глаза степной серны, и проговорила, как всегда, словно стеснялась своих слов:
– Я только вчера утром… Вечером не хотелось - я рисовала…
И тут старшина Морозова, видимо поняв мысль Сизовой, подхватила, и продолжила этот «допрос личного состава»:
– Боец Морозова! А вы когда принимали пищу в последний раз?
– Как все… Вчера в поезде… - Ответила Маша, робко взглянув на свою, такую строгую мать.
– Чай хотели с девчонками пить… Только не успели…