Целительница моей души
Шрифт:
— Вдовствующей? — принц дёрнул узел шейного платка, пытаясь оттянуть его от горла, словно ему воздуха не хватало.
А я удивилась — зачем она это сказала? На эмоциях, но всё же. А потом поняла — Мэнора уже совершила такое, за что положена смертная казнь, и если ей не удастся уйти, хуже уже не будет. А если удастся… тоже разницы уже никакой.
— А ты думаешь, что надолго меня пережил бы? — король посмотрел на брата с жалостью. Потом вновь сосредоточился на невестке. — Я согласен. Но пойду с вами. Доведу порталами до самого дворца.
— Пусть приведут Наэлла.
— Нет. Сына я тебе не отдам! — вскричал принц.
— Олдвен, так нужно.
— Нет, Кейденс. Я не стану менять сына на твою невесту. Он мне дороже жизни любого человека.
– лдвен, будь благоразумен!
— Нет, я сказал!
— Тогда я убью её, — видя, что её план под угрозой, вскричала Мэнора, и я поняла — пора действовать.
Это было не сложно, главное — вовремя отстраниться, когда нож дёрнулся, а потом выпал из безвольной руки, а сама женщина обмякла и сломанной куклой рухнула на стоящий между нами стул. И теперь уже не она меня, а я держала её за запястье, контролируя ситуацию.
— Дина! — король в два шага подбежал и крепко обнял меня. — Ты в порядке?
— В полном, — кивнула в ответ, поскольку ранку уже залечила полностью. — Я контролировала ситуацию.
— Что с ней? — мужчина кивнул на лежащую без движения Мэнору. Лишь едва заметное движение грудной клетки показывало, что она жива.
— Кровоизлияние в мозг. Небольшое, просто чтобы выключить. Я всё контролирую, и если оказать ей помощь, то она полностью восстановится.
— А если не оказать? — уточнил король. — Умрёт?
— Вряд ли. Но на здоровье может сказаться — с памятью проблемы могут быть, с речью, парализовать может. Или пройдёт без последствий. Мне просто нужно было, чтобы она отключилась и при этом не успела рукой дёрнуть и перерезать мне горло. Казнить — это уже не моя задача.
— Казнить? — Олдвен в ужасе перевёл взгляд с жены на меня, потом на брата.
— Твоя жена организовала покушение на меня, по её вине моя жена погибла, а сын стал калекой. Даже чего-то одного из этого уже достаточно для казни, ты должен это понимать.
— Но… но… она же моя жена! У нас дети!
— Трое из которых ей, похоже, вообще не нужны. И она бы тебя не пожалела. Её слова, не мои.
— Но я люблю её! — выкрикнул Олдвен, потом запнулся и практически прошептал: — Любил… Как же так… Что я детям скажу?
— У меня тоже дети. Есть и будут. И я не хочу всю оставшуюся жизнь опасаться за них. Да и твоя жизнь для неё медной монеты не стоила.
— Это всё слишком для меня! — Олдвен закрыл лицо руками и буквально рухнул на стул, словно потерял все жизненные силы. — Всё же было так хорошо, ещё утром у меня была любящая жена, я был счастлив, а теперь всё рухнуло. Всё рухнуло! Как жить дальше? Как сказать детям, что их мать… — Мужчина бормотал что-то ещё, но разобрать было сложно.
– лдвен, возьми себя в руки, — нахмурился король. — Хотя бы ради детей ты должен быть сильным.
— Ради детей? — принц поднял голову и зло взглянул на брата. — Какое тебе дело до моих детей? Ты готов был отдать моего сына ради своей… — он не договорил, явно проглотив что-то не самое приличное.
— Глупец. Я бы вернул тебе Наэлла в тот же миг, как Меллина оказалась бы в безопасности. И с родной матерью ему бы ничего не угрожало. Пойми это, наконец. Твоя жена — вовсе не та, кого ты знал все эти годы, но сына она любит.
— А ты хочешь лишить его матери, — пробормотал Олдвен уже без прежнего напора, скорее в его голосе звучало смирение и обида. Потом он вновь посмотрел на жену и вскрикнул: — Почему ты отпустила её руку? Ты же сказала, что контролируешь! А вдруг Мэнора умрёт?
— Не умрёт, — я пожала плечами. Да, на королевского братца сегодня свалилось слишком многое, но мог бы и правда уже взять себя в руки. Я в десять лет умела держать лицо лучше, чем он, будучи взрослым. И это брат короля? — Кровоизлияние я уже вылечила, сейчас она просто спит. Очень крепко, разбудить не получится.
— И как долго она будет спать? — поинтересовался король, задумчиво глядя на невестку.
— Так — не меньше часа. Я, конечно, смогу её разбудить, но обычные способы — крики, ледяная вода в лицо, вонючка какая-нибудь под нос, — бесполезны. А потом может хоть до утра проспать, но это будет уже самый обычный сон.
— А продлить до двух часов сможешь? — король прищурился, словно что-то просчитывая.
— Да хоть до двух лет, — пожала я плечами. — Только дольше пары суток нежелательно, в таком состоянии человека не напоишь, а обезвоживание опасно.
— Двух часов будет вполне достаточно, — кивнул Кейденс. — Сделай, пожалуйста.
— Что ты задумал? — лдвен с подозрением наблюдал, как я беру его жену за руку, чтобы продлить её зачарованный сон. Я в такой иногда погружала больного, если не было возможности быстро заняться его лечением, а он маялся от боли.
— Для начала — провести ритуал лишения магии.
— Нет… Нет! Она не сможет с этим жить! Так нельзя! Нельзя!
— Я еще не до конца уверен, будет ли она в принципе жить, — жёстко сказал король, прерывая причитания своего брата. — Но если будет — то уже не магом.
— Но… как же?.. Она же быстро постареет, словно обычный человек…
— Тебя это волновать уже не должно. Что бы дальше ни случилось, ни ты, ни мои племянники эту женщину больше не увидите.
— Но… что ты задумал?
Я с любопытством посмотрела на короля — и правда, что? Неужели можно оставить в живых ту, что организовала такое страшное преступление? Но помалкивала, тут и без меня есть, кому задать вопросы.
– битель Богини-Матери. Закрытая, — чётко произнёс король.
— Закрытая? — ахнул Олдвен, а я мысленно содрогнулась.