Цена искупления
Шрифт:
— Ты уверен? — выдохнула она ему в затылок.
— Да, Гермиона, уверен, — отрезал Теодор и открыл папку с колдографиями мест преступления.
Она склонилась над столом и принялась рассматривать кадр, на котором была запечатлена лужайка у дома Томаса Бартенса. Дом на заднем плане был цел и невредим, чего нельзя было сказать о самом Бартенсе. Он был привязан за щиколотки к высокому столбу. Кожа свисала аккуратными полосами с его икр, бедер, живота и спины. Срезанные с его рук и ног пальцы лежали у подножия столба, там же лежал и половой член. Клочья волос, вырванные вместе с кожей, подгоняемые ветром, перекатывались
— А еще есть? — с жадностью в голосе спросила Грейнджер.
Тео без слов перевернул лист в папке. Перед его взором предстали фото с места, где нашли Алису Райли.
— Она ночевала тогда у кузины, которая и нашла ее поутру, — пояснил Тео.
Алиса Райли висела в воздухе безо всяческих столбов. Связанные руки словно тянулись к небу. С рук кожу сняли, будто рукава, оставив ее только на тонких ухоженных пальцах. Впрочем, пальцы были переломаны, и острые осколки костей торчали наружу. На месте грудей зияли кровоточащие дыры, да и все тело Райли словно терзали дикие звери — вырванные, будто острыми зубами, куски плоти, были сложены на пороге дома сестры. Тео предпочитал не присматриваться, но это невозможно было не заметить: руки Алисы были связаны ее собственными волосами, срезанными вместе с кожей с ее черепа. Ноги Райли болтались, вывернутые коленями назад. Тео зажмурился, стараясь сдержать тугой ком, ползущий вверх по горлу.
Страницу с колдографиями дворика Альфреда Уиллоу Грейнджер открыла сама. Видимо, кто-то из его подопечных очень любил аккуратные заборчики с остроконечными досточками. Это сыграло с несчастным Альфредом злую шутку. Оторванные ноги и руки торчали на острых концах пальцами вверх. Голова была насажена на столбик калитки, как на средневековую пику, и смотрела в кадр пустыми глазницами. Сами же глаза торчали из открытого рта с посиневшими губами. Кожа, нарезанная чересчур ровными лоскутами, была выложена с линию вдоль забора. Других останков в кадре не наблюдалось.
— А где все тело? Ну, сердце, печень, почки? Живот?
Тео зажал руками рот и бросился прочь из кухни.
— А, я прочитала! Спасибо! — крикнула из кухни Грейнджер, пока Теодор выворачивал содержимое желудка в унитаз. — Интересно, что сделал бедняга Альфред, раз убийца захотел сложить его органы в комнате его матушки.
Тео попытался вдохнуть, но его снова вывернуло.
Прошло около десяти минут, прежде чем он наконец смог прополоскать рот, умыться и даже намочить голову.
— Я сделала тебе крепкий и очень сладкий чай, — донесся с кухни голос Грейнджер. — Извини, больше ничем не могу помочь.
— Можешь закрыть эту чертову папку или хотя бы рассматривать снимки без моего участия, — буркнул Тео, выключил свет в ванной и побрел на кухню.
Ожидание Поттера тянулось мучительно долго. Теодор подозревал, что такие вопросы за день не решаются, но все никак не мог осмелиться сообщить об этом Грейнджер. Однако та, похоже, и сама поняла, что сегодня уже надеяться особо не на что. Пока Тео пытался
— Тео, а тебе не кажется, что вы не там искали? — спросила она, когда Теодор, весь в масле, переворачивал на сковороде бифштексы.
— Ты о чем?
— Да вот же, свидетельства родственников пострадавших. Томас Бартенс за пару месяцев до смерти оборвал контакты с оставшимися тремя друзьями, практически не разговаривал с родными. Мать нередко слышала, как ночью он бродит по своей комнате. Алиса Райли и так не отличалась общительностью, а за пару месяцев до смерти и вовсе стала затворницей. Отец ругался, конечно, но при этом отметил, что Алиса стала допоздна засиживаться за книгами. Альфред Уиллоу…
— Я понял, — Тео бросил лопатку в раковину, выключил огонь и повернулся к Грейнджер. — Ты думаешь, они сами готовились к ритуалу?
— Уверена. По крайней мере, их даты рождений дают мне основания так полагать.
Тео склонился над столом и посмотрел на три досье, которые Грейнджер разложила перед собой.
— Теперь об убийце, — она выложила поверх фотографий жертв снимки с мест преступления.
— Ох, Грейнджер, пожалуйста, — простонал Тео. — Мы обедать собирались!
— После сегодняшней ночи разрешаю называть меня по имени, — отмахнулась она. — Можешь не смотреть на снимки, но послушай: ваш убийца ужасно педантичен. Даже эксперты отметили это, а вы проморгали. Кожа Томаса снята аккуратными полосками шириной ровно два дюйма. А это первое убийство, заметь. Неопытный бы просто содрал всю кожу, раз уж ему так хотелось это сделать. Но нет, здесь прослеживается аккуратность, граничащая с помешательством.
— Гермиона, пожалуйста, — взмолился Теодор.
— Тише-тише, не перебивай. Раны на теле Алисы Райли тоже все одной и той же глубины. Если ты будешь вырывать куски из чего-то, сделаешь ты такие ровные ямки? Разумеется, нет. Руки Альфреда Уиллоу убийца расположил с двух сторон от калитки и повернул ладонями к голове. Так же и ноги — ступнями к голове. И опять ровно нарезанная кожа. Тео, ты много знаешь людей, которые даже к такому делу, как расчленение убитого, подойдут с такой педантичностью?
— Не знаю, может парочку ужасных педантов и вспомню. Но у них либо будет алиби, либо…
— Ну конечно же! Установленное время смерти! — воскликнула Грейнджер и принялась торопливо листать папки. Тео вздохнул и с тоской посмотрел на бифштексы. Есть уже не особо хотелось, а если Грейнджер и дальше собиралась продолжать беседу о выпотрошенных трупах, то обед и вовсе становился бессмысленным переводом продуктов.
— Тео, все сходится! Время смерти у всех совпадает с тем временем, когда они должны были произносить свои формулы.
— Что ты хочешь этим сказать? Что никакого убийцы не было, и их просто пожрала тьма?
— Ну уж нет. Если бы тьма пожрала этих бедолаг, они бы просто бесследно исчезли. Нет, это дело рук человека, но он явно связан с тьмой.
— Может, какой-то ритуал? Ты не знаешь никаких ритуалов с жертвоприношениями?
— Не могу сказать точно, но я более чем уверена, что для жертв темных ритуалов жертвы не должны сами стоять на темном пути. Скорее всего, мы столкнулись с какой-то группировкой. Даже сектой.