Цена любви
Шрифт:
Она умолкла. Рядом с Ричардом, одетым в хаки, стоял худощавый мужчина в синей форме летчика.
— А это мой друг пилот Пэт Уэланд, — сказал Ричард. — Он часто любовался вами в «Кафе де Натал»… Не правда ли, старина? — обратился он к приятелю.
Пилот Уэланд и Кэра пожали друг другу руки.
— К сожалению, не так часто, как бы хотелось, — сказал Пэт, а про себя подумал: «Как могла эта актриса оказаться дома у Ричарда? В жизни она не менее очаровательна, чем на сцене… Но почему она здесь?…»
Такой чудесной, почти прозрачной кожи и таких изумительных платиновых волос пилот Уэланд еще не видел. К тому же на Кэре было роскошное вечернее платье из черного бархата.
Со своей стороны, Кэра успела заметить, что пилот очень симпатичный: черные волосы, темные глаза. Вдобавок орлиный взгляд. Сразу чувствовалось, что большую часть времени он проводит под небесами… Кэра повернулась к Ричарду. Она и сама не ожидала, что его появление так обрадует ее.
Они сели. Ричард занялся приготовлением напитков. Разговор начался самый обычный… Но когда Ричард подошел к Кэре с бокалом шерри и их руки встретились, девушка вздрогнула, словно от электрического разряда. Она покраснела. Ничего подобного с ней никогда не бывало. Она, искушенная актриса, избалованная вниманием публики и мужскими комплиментами, была охвачена странным волнением. С какой стати ее сердце трепещет, словно пойманная птица, если Ричард Хэрриот принадлежит другой женщине?… Да и сама Кэра еще совсем недавно была помолвлена.
Куда же подевалась прежняя любовь к Клоду? Неужели умерла в те ужасные дни во французском госпитале, когда впервые развеялись иллюзии относительно Клода?… Неужели этот голубоглазый загорелый человек сумел перевернуть всю ее жизнь и даже заставил забыть прошлое — забыть слабого, жестокого и, увы, неблагодарного Клода?
«Прочь мечты, детка! — одернула себя Кэра. — Ричард пытался отомстить судьбе, и что из этого вышло! Смотри, как бы нечто подобное не случилось и с тобой!..»
Впрочем, кажется, она запоздала с этими рассуждениями.
Ричард уселся в кресло и протянул ноги поближе к огню. Его взгляд любовно заскользил по книжным полкам, уставленным томами с кожаными корешками, и наконец остановился на стройной девичьей фигурке в черном вечернем платье.
— Господи, — проговорил он, — как чудесно снова оказаться дома!
Пэт Уэланд поднял бокал.
— За Англию, за дом и… за красоту! — провозгласил он, посмотрев на Кэру.
— Как ты речист, — заметил другу Ричард. — Берегитесь Пэта, Кэра, в его жилах течет горячая ирландская кровь, и он обожает говорить тосты.
— Я тоже люблю хорошие тосты, — улыбнулась Кэра. — Пусть говорит, сколько хочет… Но скажите, как вам удалось так скоро вернуться в Лондон? Ведь вы уехали лишь неделю назад…
Однако Ричард не мог ответить на этот вопрос. Это была военная тайна.
— Могу только сказать, что буду дома неопределенно долго, — пробормотал он. — Буду ночевать здесь, а вечером, если не слишком задержусь в министерстве обороны, возвращаться обратно…
— Ваша матушка будет очень рада, — сказала Кэра.
— Конечно, но, к сожалению, ей пришлось уехать в Плимут. Надеюсь, старый дядюшка Ричард поправится. Меня назвали в его честь…
— А вы пытались дозвониться до мисс Спайрз? — через силу поинтересовалась Кэра.
Ричард поставил бокал на столик и достал из кармана трубку. Он опустил голову, и девушка не заметила, что в эту секунду его взгляд потух, а затем в его глазах появилось беспокойство. Он вспомнил о том, что помолвлен с Филиппой.
— Нет, — резко сказал он, — я даже не представляю, где она может быть… Возможно, она на пути домой, но я звонил туда, и служанка сказала, что ничего об этом не знает. Ей лишь известно, что миссис Спайрз все еще лежит в больнице в Брайтоне…
Ричард понимал, что было бы естественно, если бы отсутствие Филиппы огорчало его. Было бы нормально, если бы ему хотелось поскорее увидеться с невестой, прижать ее к своей груди… Едва приехав во Францию, он получил от нее одно письмо. Оно было проникнуто не столько страстью, сколько убеждением, что теперь Ричард принадлежит только ей. Филиппа писала о том, какие дела ожидают Ричарда в следующий его приезд. (Словно они уже были мужем и женой!) Филиппа вообще недоумевала, зачем нужно было откладывать свадьбу.
Это первое «любовное» письмо от невесты нисколько не взволновало Ричарда как мужчину, но зато повергло его в панику. Уже через неделю, оказавшись вдали от дома и от матери, он осознал, что напрасно дал себя втянуть в эту историю с помолвкой. Он, конечно, весьма высоко ценил Филиппу. В тот вечер, когда состоялась их помолвка, она с готовностью откликнулась на его поцелуи, и ей, понятное дело, ничего не стоило завести мужчину… Но ведь это была не любовь! Даже не жаркая страсть… Настоящее чувство Ричард испытал во Франции, когда держал в объятиях Кэру.
Теперь, спустя неделю, он успел все хорошенько обдумать и понял, что его, как последнего дурака, сумели окрутить. Но в тот момент он, конечно, еще не знал, что Кэра свободна, и до сих пор не оправился от удивления, узнав об этом.
Когда они прощались во Франции, Ричард был уверен, что больше никогда ее не увидит. Но судьба распорядилась иначе. Он сам пригласил Кэру в свой дом. Да еще его приказом отозвали в Англию… Ему предстояло служить в Лондоне. То есть в городе, где жила она, Кэра. Кэра, страдавшая от одиночества… От одного этого могла закружиться голова!
Внутри у него все ликовало. Она снова была рядом, а Филиппа отсутствовала. Довольно двусмысленное положение.
Он избегал ее взгляда и завел с Пэтом Уэландом разговор о войне. Уэланд прибыл в отпуск из Эдинбурга.
— Напомни, чтобы потом я показал тебе ту книгу, которую купил год назад в Берлине, — обратился он к нему. — Она тебя заинтересует. Только сейчас я не помню, где ее искать…
— Я знаю, где она, — сказала Кэра. — В кабинете на столе.
Ричард удивленно поднял брови.