Цена Мира
Шрифт:
Император Кариташа по-прежнему сидел на ступенях возле подножия собственного трона, неловко вытянув пострадавшую ногу, но, как и сама Кай'я Лэ несколько мгновений назад, казалось, вовсе не чувствовал боли. Но если для Хозяйки оборотней все другие чувства перекрывала ярость, то на лице человека были написаны совсем иные эмоции. Притягивая к себе оной рукой, а второй пытаясь зажать рану, из которой обильно текла кровь, Середор держал на коленях тело Акмаля Гару. Тот был без сознания. А если бы не обостренные чувства высшего оборотня, ловившие слабый пульс человека, Занила бы и вовсе решила, что он мертв, - во всяком случае, цвет стремительно серевшей кожи говорил в пользу этого.
Кай'я Лэ, сама не зная, зачем она это делает,
Занила присела на корточки перед ступенями трона, одновременно опускаясь по уровням зрения. Если от заклинания осталось достаточно, чтобы суметь разобраться в том, как оно работает, то, возможно, к следующему разу она придумает от него надежную защиту.
– Вы сможете ему помочь?
– голос Середора, раздавшийся совсем близко от Кай'я Лэ, оторвал ту от изучения заклинания. Занила мысленно выругалась, но все же поднялась по уровням зрения, чтобы взглянуть в лицо человека. Светлые глаза кариташского императора, окруженные сетью глубоких морщин, но оттого не утратившие ни блеска, ни зоркости, смотрели на нее со смесью боли, отчаяния и не мене отчаянной надежды. Занила сдержалась, чтобы не ругнуться снова, на этот раз уже вслух. Видят Темные Боги и Лес, она ничего не сделала, чтобы заслужить подобный взгляд! Во всяком случае, не собиралась... Но Середор, очевидно, достаточно переживал из-за смертельной раны командира своей стражи, чтобы хвататься даже за самую призрачную надежду на помощь. Может быть потому, что пострадал Акмаль Гару, защищая его жизнь. А может быть, та догадка Кай'я Лэ по поводу куда более близких родственных связей императора и командира его стражи была куда ближе к истине, чем даже сама Занила предполагала.
– Я не лекарь, - она покачала головой, и уже в следующее мгновение по тому, как вновь вспыхнули решимостью глаза старого императора, поняла, что ее слова были восприняты не как ответ, а как уход от ответа!
– Я видел, на что вы способны! Неужели вы не можете помочь?..
– император крепче сжал плечо Гару, окончательно пряча от Занилы остатки заклинания, которые она хотела изучить. Кай'я Лэ с трудом сдержала глухой разочарованный рык, уже дрожавший в горле, и так рассудительно, как вряд ли когда-то была способна, произнесла, кивком головы указав на меч, все еще лежавший возле бедра Середора - так близко, что можно было схватить, лишь протянув руку.
– Вам ли не знать, что уметь причинять вред - совсем не одно и то же, что быть в состоянии его исправить!
– Тогда почему вы просто не скажете: нет?!
Занила открыла рот, уже набрав воздуха в легкие, и вновь его закрыла. Почему-то под взглядом этого человека не получалось ни соврать, ни сказать правду, ни углубиться в дебри рассуждений о том, что оборотню своей стаи она, разумеется, помогла бы. Даже с магом, возникни у нее такое желание, стоило бы попытаться. Но Занила вновь, как и в случае с Кариджан, просто не представляла, как подступиться к лечению человека, в чьем теле не было энергетического кружева - ничего такого, на что Кай'я Лэ могла бы воздействовать своей силой.
История вообще казалась ей повторяющейся... Еще одно государство, еще один правитель, еще один его... кхм, ну, условно скажем, его приближенный, чья жизнь оказалась на волоске и которого теперь Хозяйке оборотней полагается спасать. Скольким еще людям не повезет попасть между ней и Талгатом, пока оборотень и маг не закончат свою войну уже хоть чем-нибудь?! Ярость тлела и осыпалась пеплом... Но - и сейчас Занила знала это как никогда четко - сколько бы людей, сколько жизней, сколько стран, сколько городов - сколько бы они не разрушили на своем пути - ни для нее, ни для Талгата это не станет поводом остановиться! И Середор зря смотрит на нее с такой надеждой: уметь убивать совсем не значит уметь спасать жизнь. И она ничем не может помочь командиру его стражников.
Хотя...
Занила осторожно отвела руку императора от плеча Акмаля Гару и на этот раз отнюдь не для того, чтобы изучить хитрости плетения магии Талгата. Ей нужно было посмотреть... Нет, очередное обращение она проводить не собиралась (тем более что об этом ее пока никто не просил!), но кое-что в голову Хозяйке оборотней все же пришло.
– Собираешься нити заклинания удалить?
– произнес Намо, вместе с двумя остальными оборотнями успевший подойти к ним и теперь не без любопытства следивший за действиями Кай'я Лэ. Занила кивнула, не оборачиваясь:
– Тогда, по крайней мере, можно будет попытаться остановить кровь, - объяснила она.
– Пока нити в ране, та не закроется.
Занила ждала, что Середор станет возражать или, по крайней мере, потребует все ему подробно объяснить, но человек лишь кивнул, не давая ей шанса передумать. Кай'я Лэ вновь протянула руку к ране на плече командира стражников, одновременно заставляя энергетический уровень реальности ярче проступить перед глазами. Но ничего сделать, даже прикоснуться к ране она не успела. Акмаль Гару вдруг открыл глаза и посмотрел на нее вполне осмысленным взглядом, мгновенно заставив поверить, что отнюдь не был без сознания, а просто берег силы, не вступая в разговор, пока тот тек в нужном ему направлении.
– Почему я должен верить тебе?
– правая рука человека, единственная еще слушавшаяся его, легла на рукоять кинжала в поясных ножнах, предупреждая движение Кай'я Лэ.
– Ты нарушила клятву, выступив против того, кого обязалась защищать... Так почему?
Занила нахмурилась. Она не могла понять, говорил ли Акмаль Гару серьезно или выбрал столь неподходящее время для очередной своей, до конца понятной лишь ему одному, шутки. Нет, она знала, что в Кариташе наемнический кодекс исполнялся куда строже иных законов, а понятие чести было тем, ради чего каждый второй (если не каждый первый!), не задумываясь, пожертвовал бы жизнью. Знала... Но понять этого так и не могла. Неужели Гару, да и все остальные, всерьез предполагали, что наемники станут драться на стороне напавших тивирильцев лишь потому, что им за это заплатили?
Вновь, во второй раз за слишком короткий промежуток времени, Занила не могла подобрать слов. Как объяснить людям, ничего не знающим о ней, то, что она даже не думала, а ощущала на каком-то инстинктивном уровне?.. Она не верила в предательство. Как не верила и в преданность. Или верила и в то, и в другое. Но не в преданность кому-либо и не в предательство кого-либо. Сложно?.. Просто?.. Просто каждый раз, когда судьба ставила ее (маленькую девочку Занилу, рабыню по имени Зан, новообращенного оборотня или Хозяйку стаи) перед выбором, он всегда выглядел не как: предать или остаться верной, а как: кому остаться верной! Собственному долгу или собственному сердцу?.. Людям, к которым она принадлежала по рождению, или тем, кого много лет спустя она вновь назвала семьей? Своим убитым родным, своим клятвам, своей ненависти, своей любви?.. Себе?.. Даже сохраняя верность, мы всегда предаем. Но и предавая, мы все же остаемся верными.