Цена страсти
Шрифт:
– Маша, – я услышала, как он улыбнулся. – Ну, вот минувшие две с половиной недели пришлось торчать в Лондоне, прилетел как раз вчера утром. Там груз задержали… очень важный. Надо было на месте, лично, с людьми встречаться… убеждать…
– Убедил?
Он не ответил.
– Убедил, значит. А сурьмяный завод – это тоже несерьёзная проблема?
– Ну, теперь, очевидно, серьёзная. Раз Шубин… – Олег осёкся.
– Тебя подключил? Попросил со мной разобраться?
– Нет. Не просил. Я сам.
– Что? Я не понимаю…
Олег вздохнул, будто размышляя, говорить или нет дальше.
– Он мне вчера утром
– И ты…
– И я поехал сразу к нему.
– Помочь угомонить?
– Я хотел убедиться, что это не ты. Надеялся, что это не ты. Но потом вот увидел твоё досье… и фото... А потом… тебя увидел…
Я снова вспомнила, какое потрясение пережила, увидев Олега в кабинете Шубина. Словами не передать… И вот он рядом, и я в полном раздрае. И уже не знаю, что чувствую, чего хочу…
– Но как ты… как вообще ты с Шубиным связался? Он же сволочь, гад, подонок. А ты ведь не такой!
Помолчав, Олег произнёс:
– Ты не знаешь, какой я. В любом случае, это всего лишь работа.
– Работа? Подкупать, запугивать, угрожать, причинять вред – это всего лишь работа?
– Тебе вред никто не причинит. И угрожать тебе никто не станет.
– Уже, Олег, уже… – горько усмехнулась я. – А тебе… знаешь, тебе лучше уйти. Мы с тобой теперь… враги, я так понимаю.
Он и с места не сдвинулся.
– Олег, я серьёзно. Уходи.
Я ведь сказала то, что думала, но почему-то сердце так больно сжалось… Господи, я сейчас расплачусь, как дура…
Я метнулась влево – хотела скрыться в комнате, вырваться от него, разрушить эту слишком волнующую, непозволительную близость. Нечаянно толкнула его плечом, но он даже не пошевельнулся. Но когда я повернулась к нему спиной, он вдруг поймал меня за руку, прихватив чуть повыше локтя, и развернул к себе лицом так неожиданно, что я по инерции качнулась вперёд и столкнулась с ним, угодив носом в его грудь, обтянутую тонкой тканью рубашки.
Олег разворачивает меня к себе, так неожиданно, что я впечатываюсь в его грудь.
На мгновение вдыхаю его запах. До чего же он одуряющий, этот его запах! Я просто пьянею, но тут же испуганно отклоняюсь назад. Замираю в напряжении. В висках стучит кровь.
Его лицо так близко, его дыхание обжигает. А в следующую секунду он впивается жёстким поцелуем в мои губы, жадно сминая их, втягивая, подчиняя. Крепкая тёплая ладонь ложится на затылок. Подушечки пальцев касаются кожи за ухом, посылая щекочущее удовольствие по венам.
Нет, это неправильно!
Я пробую отстраниться, но проще сдвинуть каменную стену. Да и, уж будем честны, слишком вяло я сопротивляюсь, словно это всего лишь жалкая попытка договориться со своей совестью, чтобы потом хоть как-то оправдать этот грех. И тут же я ощущаю вторую его руку у себя на пояснице. Он прижимает меня к себе так плотно, что, кажется, в меня волнами проникает жар его тела и вибрацией отзывается мощный стук его сердца.
Боже, как давно я не испытывала ничего подобного! Как мне не хватало этих ощущений! И как хочется в них полностью раствориться...
А затем я ловлю себя на том, что невольно отвечаю
Его руки то хаотично скользят по моей спине, то зарываются в волосы, то ныряют под нижний край кофты. Касаются кожи, оставляя ожоги. Кажется, у меня самой жар, запредельный... лихорадка... Низ живота наливается томительной тяжестью.
Мимолётно замечаю, что мы уже в комнате. Здесь горят свечи, рассеивая тёплое янтарное мерцание.
Олег на миг отрывается от меня, но лишь затем, чтобы рывком сдёрнуть пиджак. Следом на пол летит рубашка. Я совсем теряю разум, глядя на его безупречное тело.
Какое же оно красивое, словно вылепленное искусным скульптором. Широкие плечи, литые мышцы, подтянутый живот с пресловутыми кубиками пресса. От пупка вниз убегает узкая тёмная дорожка, скрываясь под ремнём брюк.
Не могу удержаться и мягко обвожу кончиками пальцев смуглую гладкую кожу. Его горячечный взгляд тотчас подергивается поволокой. Рваный вздох срывается с его губ. И он снова привлекает меня к себе, покрывая жаркими беспорядочными поцелуями лицо, шею, ключицы. Вновь останавливается на короткое мгновение и вновь лишь затем, чтобы нетерпеливо стянуть теперь уже с меня кофту, а затем и домашнюю майку. Смотрит на мою грудь, и его взгляд становится совсем шальной, как у мальчишки, который впервые видит обнажённую женщину. Или как у человека, который очень давно, страстно и безуспешно желал чем-то обладать, и вот наконец получил. И, что странно, этот взгляд меня заводит ещё больше, до дрожи. Я как натянутая струна, которая вот-вот лопнет.
Олег подхватывает меня, точно я невесомая, и усаживает на стол. На диване, наверняка, удобнее, мелькает мысль, но стол ближе, а ждать даже секунду лишнюю – кажется невыносимым. Он вклинивается между моих ног, припадает к шее горячими губами, заставляя меня выгибаться дугой и до белых костяшек сжимать края столешницы. Это не поцелуи – это сладкая и мучительная пытка.
Он спускается ниже и захватывает губами тугой, невозможно чувствительный сосок, обводит языком, втягивает… и острое наслаждение прошивает меня насквозь. Рассудок, сознание, мысли уплывают. Всё заслоняет желание, пульсирующее внизу живота, такое жгучее и неутолимое.
Я сама обвиваю его торс ногами, сама тянусь к нему, уже изнывая. Но его и не надо просить. Он тоже на грани. Я завороженно смотрю, как он расстёгивает ремень, как приспускает брюки… Стыдливо краснею, но отвести взгляд не в силах. Он и там красив – просто воплощение мужественности и силы.
Олег оглаживает меня полупьяным и каким-то голодным взглядом, сглотнув, подхватывает под бёдра и рывком притягивает к себе. Я замираю в ожидании, даже не дышу… И он вторгается так, будто завоёвывает и покоряет, сметая все преграды, но сейчас я жажду этого вторжения. Размеренные поначалу толчки вскоре становятся всё быстрее, мощнее, порывистее. Руки его всё крепче сжимают мои бёдра. Удовольствие накатывает волнами, чаще, сильнее, пока не разрывается слепящими искрами оргазма. Ещё несколько секунд – и Олег изливается мне на живот. Лицо его выглядит сейчас непривычно – совсем нет жёсткости в его чертах, нет мрачной тяжести во взгляде. Он и правда как будто пьян.