Цена вздоха
Шрифт:
Старик вздыхает, мальчик застывает, мгновенно изменяясь в лице, а вслед за жестом Айвы, в дом влетает три оленьих туши. Колдунья успевает по пути вытащить из них кости, а оставшееся, подранное мясо, раздирает силой ветра на мелкие куски уже здесь, в доме, и тут же все мясо сваливается на стол огромной горой.
Старик, натянув улыбку, поворачивается к мальчику и хлопает по плечу, пока колдунья усаживается на свободный табурет, сразу же принимаясь за еду.
— Поешь. — Говорит волшебник, едва заметно улыбаясь. —
Впрочем, Алеша еще какое-то время таращится удивленно и только смотрит. Проходит каких-то несколько мгновений, а колдунья умудряется проглотить столько мяса, сколько мальчик вряд ли бы съел за раз. Алеша ждет, смотрит удивленно, а когда спохватывается, то Айва, на пару с волшебником, уже съедают половину туши.
Скоро волшебник с колдуньей приканчивают целую тушу, и мяса на столе заметно убавляется. Они едят по-разному, волшебник аккуратно проглатывает один кусок за другим, а колдунья заталкивает мясо чуть ли не прямо в глотку. Единственное, в чем они друг на друга походят — невероятная скорость, с которой и волшебник, и колдунья поглощают еду.
Вдруг, Алеша понимает, что слова волшебника совсем не были шуткой. А к мальчику уже поворачивается колдунья, сделав в трапезе короткую паузу.
— Ну что? — Улыбается она хитро, отодвинув один уголок губ и слегка прищурив глаза. — Не будешь?
Она сразу же отворачивается и на Алешу больше не смотрит, но теперь мальчик не медлит и принимается есть. Поначалу жутко наблюдать, как оленина бесследно растворяется в желудках старика и колдуньи, но Алеша старается поспевать, быстро привыкает, и, наконец, беспокойство растворяется в трапезе.
Дело медленно идет к ночи, а на плечи сваливается усталость. И едва заканчивается долгий обед, протянувшийся почти на всю оставшуюся половину дня, как мальчик тут же заваливается на спину, чувствуя, как раздувшийся живот, требует тишины и покоя.
Становится тихо. Пусть и ненадолго.
Глава 7 — Цветок
— Все! Достал! — Ударяет колдунья руками по столу.
Старик с мальчиком оба взглядывают на Айву, и Алеша даже успевает слегка испугаться.
— Видеть твою кислую рожу уже не могу. — Говорит мальчику колдунья, но вздыхает, откидывается назад, кажется, будто падает, но зависает в воздухе, вместе с шатким табуретом, раскачивается, но на пол не валится. — Не на похоронах….
Айва осекается, возвращается в нормальное положение и с неловкой улыбкой тут же поворачивает голову.
— Старик, — зовет она, — клянусь своей колдовской силой, я такой вкуснятины давненько уже не ела!
Волшебник сразу же бросает на колдунью сердитый взгляд.
— Что? — Реагирует Айва.
— Ты сказала… колдовской силой? — Спрашивает мальчик.
Колдунья медленно поворачивается к нему, старик вздыхает, а на лице Айвы всплывает растерянное выражение.
— Я? Э… да. Да, и что? — Поначалу теряется колдунья, но потом снова начинает говорить уверенно. — Какое тебе дело?
Мальчик смотрит теперь иначе, осторожно, как простолюдин на боярина.
— Так ты…, - говорит он осторожным тоном, вытягивая слова, — …ведьма?
Всего миг Айва сидит неподвижно. Затем, ее золотые глаза открываются шире, колдунья встает из-за стола и с размаха ударяет по нему ладонью.
— Ведьма?! — Нависает она над мальчиком. — Ах ты деревенщина тупоголовая! Да ты хоть знаешь….
— Хватит. — Вдруг раздается голос старика.
Голос волшебника едва можно расслышать, но и мальчик, и Айва поворачивают головы, и мгновенно становится тихо. А старик продолжает молчать, и колдунья поднимается, фыркает и выходит, ничего не добавив.
Алеша виновато опускает задумчивый взгляд.
— Рассердил ты ее. — Улыбается старик.
Алеша обижено хмурит брови.
— А чего она? — Отворачивается мальчик. — Сама же про колдовство сказала. Да еще злая.
Старик пододвигается вместе с табуретом, берет Алешу за плечо и уже одним касанием помогает немного успокоиться.
— Те, кого вы зовете ведьмами, — тихим голосом объясняет старик, — это жуткие, страшные чудища, в которые превращаются иногда женщины, если пытаются колдовать. А она… колдунья она. Это не то же самое. И все же, тебе лучше никому не говорить, а иначе….
Старик начинает глядеть хмуро и серьезно, и жутко становится, Алешу до костей пробирает, как в прошлый раз, когда старик говорил то же самое. Только в этот раз с мальчиком все как-то иначе, он опускает голову, хмурится, но ни капли не боится.
— Да кому я теперь скажу? — Опускает Алеша голову.
И старик, глядя на него, печально вздыхает.
— Не надо оно тебе. — Вдруг говорит старик, погодя. — Но колдуньи от ведьм отличаются. Только люди этого не знают обычно. А между волшебником и колдуньей, наоборот, нет никакой разницы. Да и волшебники, такие как я, злыми могут оказаться, а колдуньи добрыми бывают. А что ты мог от людей услышать — все это слухи. По эту сторону леса о мастерах никто почти ничего не знает.
Мальчик сразу разгорается интересом.
— Мастерах?
Старик не отвечает, но Алеша не сдерживает интерес, а с ним и рождающиеся вопросы.
— А ты, значит, правда волшебник?!
— Забудь об этом. Ты меня понял? — Спрашивает волшебник тяжелым, серьезным голосом.
И мальчику остается только кивнуть, забыв о недовольстве.
— Догадываешься, чем ее рассердил?
— Неа.
Алеша глядит с интересом, и старик хлопает его по плечу.
— Ведьмы жуткие, страшные. — Улыбается волшебник. — А она же все-таки женщина.