Чарованная щепка
Шрифт:
– Ничего конкретного, мы полностью открыты для ваших предложений, – заверила Виола и дополнила скромно: Будучи причастной к гильдии оружейников, я уже работаю над изучением популярных видов снаряжения как инфантерии, так и кавалерии. В ближайшие дни составлю сколь возможно подробные зарисовки, после чего мы сможем приступить к обсуждению улучшений уже предметно.
На самом деле невинные планы Виолы простирались куда шире – она вознамерилась раздобыть и стащить в мастерскую полный спектр образцов (осадные орудия, поколебавшись, исключила). Если не поможет лично Дарий младший, то уж с другими братьями из гильдии
Беспечный юноша накануне принял деятельное участие в подготовке к обзору материалов. Придирчиво обойдя рынок, он обзавелся ворохом разнородных грошовых поделок, от костяного гребешка до стеклянных бус. В отличие от библиотеки магов, у себя дома он собирался обучаться на практике.
Все эти несметные богатства Себастьян рассыпал на стол перед Леей рядом с ее учеными книгами. Виола прищурилась, вспоминая длительную уборку, но великодушно смолчала. Маги устроились по обеим сторонам на лавках и подступили к действу, где ей места не было:
– Как много заряда теряет стекло за единицу времени при магическом покое? – спросил Себастьян, загребая ладонью бусины.
Лея пустилась в пояснения довольно сдержанно. Неосведомленность мага, в ее представлении зрелого, несколько ее изумила.
Выслушав ее со всем вниманием, Себастьян углубился в детали. Даже не будучи артефактором, Лея легко могла прочитать несколько лекций начального курса, тогда как для “мастера” эти сведения становились истинным открытием.
Забытая Виола взяла с полки два растительных справочника и обустроилась на другом краю стола. Алонсо Давидович, конечно, не смог отказать себе в удовольствии обладать ароматной книгой, так что Виола уже приобрела новую рукописную копию растительного реестра. Теперь, проигрывая зевоте, распорядительница скрупулезно переносила чары запаха – нынче травы не требовались, доставало магического слепка, хранимого ее собственным экземпляром. Нить разговора магов она потеряла быстро и охотно.
Мастер Себастьян уточнял у наставницы детали явленных ему открытий и высказывал свои осторожные соображения, не всегда близкие к истине. Обнаружив, что стекло прекрасно держит заряд, юноша не удержался от вопроса:
– Почему же артефакты из него так мало популярны?
– Заряженное стекло мутнеет, – озвучила магичка истину, известную ей лет с пяти. Пусть и знакомая с историей его самообразования, Лея поймала себя на пренебрежительных нотах. – Как известно, высокий заряд во многих случаях становится зримым.
– В многих? – спросил ученик, подталкивая к разъяснениям.
– Едва ли это существенно для наших целей, но стоит ознакомиться, – без радости ответила магичка и подвинула к себе лист бумаги.
Было бы проще, имей она при себе детский учебник, но доступные нынче книги не поясняли вещей столь базовых. Лее пришлось воскресить в памяти таблицы, которые рисовал для нее отец, качая на деревянной лошадке. Эта картина почему-то всколыхнула задворки дочерней совести, но девица быстро взяла себя в руки и приступила к толкованию.
Себастьян ловил каждое ее слово и соображал, конечно, побыстрее пятилетнего ребенка, тем не менее, полчаса разъяснять начала порядком ей наскучило.
– Давайте попробуем адаптировать простые чары под обширные образцы, – наконец, продолжила она ровным тоном. – Найдется ли готовый код для переноса?
Себастьян, смиренно принявший роль малого чада, тоже вдохновился долгожданным переходом к практике. Греющие подставки Виола удалила в недра кухни, а вот четыре оставшиеся чудо-скалочки покоились на стеллаже. В два длинных шага преодолевая залу, юноша, с волнением подал свое творение строгой наставнице.
Лея взяла деревяшку в свою хрупкую ручку, повертела и напомнила с превеликим терпением:
– Было бы хорошо ориентироваться на готовые чары для экономии нашего времени.
– Эти не подходят? – смутился Себастьян.
Лея сосредоточенно сдвинула брови на несколько секунд, но уверенность ее не пошатнулась:
– Чар я здесь не слышу.
– Вы позволите? – юноша аккуратно перенял у нее артефакт и произвел краткое ознакомление с действием “скалочницы” (в безопасном направлении двери).
Магчика наблюдала озадаченно. Смешное оружие отработало исправно и точно, при этом она определенно не смогла расслышать наложенные чары. Снова получив артефакт в свои руки, она с большим трудом уловила отголоски чужого древесного кода.
– Чары столь просты, что совершенно впитались в основу, – признала она, наконец, – Мне не приходилось встречать такое действие..
Удивление сменилось зародившимся научным любопытством:
– Если их адаптировать ко стеклу, они станут различимы? – предложила она уже несколько живее. – Причина в древесной природе кода или в изяществе алгоритма?
"Изящество алгоритма" прозвучало для Себастьяна музыкой.
“Отец был прав, называя меня недоучкой” – про себя обнаружила Лея, неохотно покидая мысленный пьедестал, – “При наличии странных пробелов, даже этот маг превосходит иные мои умения.”
Виола наблюдала краем глаза. Со стороны могло показаться, что распорядительница несколько завидует одаренным коллегам – на самом же деле она тщетно надеялась полюбоваться зримой магией, чем-то вроде фокуса Алессана с огоньком из воздуха.
Сама тарабарщина чародеев, что-то “слышащих” в безмолвных предметах, Виолу ничуть не трогала. Абсолютный магический слух Себастьяна служил поводом для ее ревности лет до тринадцати, но, взрослея, девица “нашла себя” в управлении, на чем совершенно успокоилась. Стенания брата при отладке магокода существенно укрепили ее уверенность в разности путей, им предначертанных.
Словно в подтверждение, окрыленный Себастьян углубился в совместные эксперименты с чарами. Он увлекся так, что едва обратил внимание на чай с ватрушками, заботливо поданный Виолой в качестве обеда.
Лея тоже не слишком на них набросилась, как видно, избалованная кухней иного уровня. Спустя еще около часа она сообщила, что дальнейшие изыскания вынуждена перенести на завтра или иной удобный артефакторам день.
Тут, конечно, провинились уже не ватрушки: как ни больно возвращаться в свой мир после высоких теорий магии, но в душной каморке Лею дожидались горшочки с ненавистным “отрезвеньем”. Теперь, будучи гильдейкой, она еще более прежнего вынуждена цепляться за всякий доход – пока что консультационные услуги едва ли могли ее озолотить.