Час героев
Шрифт:
Потом их, ни с того ни с сего, ночью перебросили «Шерпом» [13] на базу в Авиано, оттуда, уже дневным рейсом, – в Тирану. В Тиране был полный бардак, их промытарили в здании гражданского аэровокзала – тут и гражданские, и военные работали в одном здании – несколько часов, потом выдали деньги, приказали купить транспорт и самостоятельно выдвигаться к Фуша-Аррес, это на севере страны. Машины они купили быстро – стихийный рынок был как раз по дороге в аэропорт, а не стихийных, похоже, не было.
13
С23А,
Все что-то продавали – оружие, гуманитарку, машины, явно угнанные, бензин в канистрах. Оружия было море – то ли в девяносто четвертом, то ли в девяносто пятом в стране рухнула власть, разграбили все военные склады, морским пехотинцам США тогда пришлось поработать, эвакуируя иностранных граждан и дипломатический персонал. Никто потом даже не предпринял попытки собрать оружие у населения – оно или стреляло, в Косово, да и по всей стране тоже, либо продавалось на таких базарах, как этот.
Товар был выложен либо на капотах, либо на самодельных прилавках, либо просто на постеленном на земле полиэтилене. Тут же продавцы – почему-то все как на подбор небритые, вонючие. У многих – открыто или пистолет за поясом, или автомат на боку. Много цыган, по рядам шныряют дети. Есть и проститутки самого худшего пошиба – низенькие, горластые, с грязными черным копнами волос, изрядным количеством золота (или бижутерии) и дешевой косметики; они были везде, о чем-то ругались между собой или с молодыми мужчинами, непонятно было, то ли они договариваются о том, чтобы подраться, то ли пофакаться. Морские пехотинцы были очень подготовленными людьми, но все равно они с облегчением вздохнули, когда купили машины и выбрались из этой толчеи. Машины были сразу с номерами и какими-то документами, никакой регистрации не проходили – деньги в одну руку, ключи в другую, сел и поехал...
Фуша-Аррес – это был небольшой горный городок, он располагался на довольно пологом склоне холма и был выстроен как бы террасами. Впечатление от него оставалось одно – грязная дыра. Одно-, максимум двухэтажные здания, грязные, кривые улицы, старые автомобили годов семидесятых. На удивление много народа, все вооружены, причем попадались и те, кто был вооружен «М16». Некоторые – в форме, на рукаве нашивка – UCK, освободительная армия Косово, остальные – откровенные бандиты, одетые кто во что горазд. Везде торгуют, лавок очень много, и торговля идет по виду бойкая, в основном все то же оружие. Объяснялось это несоответствие нищего захолустья улиц и толпы на них тем, что здесь располагался основной сборный пункт UCK, и здесь же располагалось начало горной дороги, ведущей в Косово, по которой ходили бандиты. Дорога в Косово шла – единственная, проходимая для транспорта.
«Нивы» остановились на самой окраине. Выглядело все омерзительно – как проплешина на голове, голый, черный зимний лес, и на этой проплешине – разноцветье ржавых крыш. Казалось, что город утопает в грязи, что это и не город даже, а какой-то временный лагерь беженцев. Поверить было невозможно, что здесь годами живут люди...
– Боже, ну и дыра...
– И как нам узнать, где отель? – спросил практичный Овьедо.
– Просто поискать его.
– Что-то я думаю, что в этой грязной дыре нет никакого отеля.
– Тот подполковник в Тиране сказал, что он есть.
– От этого ублюдка несло спиртным, как от
– Если бы меня послали служить в такую дыру, я бы тоже нажрался до чертиков.
– Черт, хорош трепаться. Видите, старик на осле. Нули, иди, поговори с ним. Спроси, куда ехать. Давай...
По дороге, которая шла здесь резко в гору, верней, по тому, что на нормальной дороге называлось обочиной, бодро поднималось транспортное средство – осел, запряженный в какую-то телегу, а на телеге сидел человек неопределенного возраста, неопрятный и нечесаный, погоняя осла палкой. Такая картина была типична для Африки – просто невероятно, что это происходит в паре сотен километров от Италии.
Нули вышел навстречу ослу с человеком, поднял руку, как бы тормозя. При этом он широко улыбался, потому что правила советуют при первом контакте с человеком, не понимающим английского языка, улыбаться во всю рожу.
Старик повел себя странно – а это был именно старик. Проворно соскочив со своей телеги – а он, кстати, ничего не вез, просто сидел сам на этой телеге и ехал, – он подбежал к американцу и протянул руку, словно прося милостыню.
– Доллар. Хелп. Доллар. Хелп... – зачастил он.
Вот ублюдок... И что с ним теперь делать.
– I need your help, – как можно отчетливее проговорил сержант, надеясь, что это будет понятно, хоть немного.
– Help... Help... – зачастил старик.
Черт.
– Hotel. Hotel, understand?
Старик уставился на него как на явившегося мессию. Видимо, здесь до хрена гуманитарных организаций, дальше они не рискуют соваться и распределяют помощь здесь. Вот местные и привыкли к «доллар, хелп».
– Hotel, – повторил сержант, не надеясь на успех.
Старик пожал плечами. Слово «Отель» понятно без перевода на многих языках мира, и сержант надеялся, что старик все-таки поймет, что ему нужно.
– Red cross, – внезапно пришло в голову сержанту, – Красный Крест, понимаешь? Красный Крест, – он скрестил перед собой руки, – Красный Крест. Где? Where? Understand?
Старик внезапно оживился, затараторил на своем, начал тыкать куда-то в сторону города – сержант, как ни силился, так и не понял ни одного слова из сказанного. Единственно, что он уяснил – так это то, что Красный Крест в городе, скорее всего, есть. Это значит – что там есть англоговорящий персонал, который поможет им сориентироваться в городе. С этим же придурком разговаривать было бесполезно.
Расставшись с пятью долларами, сержант Нули вернулся в машину.
– Там, в городе, есть Красный Крест. С этим придурком бесполезно разговаривать.
– Сколько ты ему дал? – спросил Саседо.
– Пять баксов.
– А этот придурок показал тебе фак, когда ты шел к машине.
Сержант обернулся – старик улепетывал на своем облезлом осле.
– Вот ублюдок... Сукин сын.
– Остынь, Нули... – сказал Гринберг. – Это просто еще один подлый старый ублюдок, не более того. По-ехали...
Красный Крест они нашли на удивление быстро. Вместе с ним они нашли и полковника Ковачека, который держал тут передовой штаб. Полковник был не свой, а из армейских – но выбирать тут не приходилось. Он держал штаб на одной из самых верхних улиц, тут, оказывается, был и отель, только без всякой вывески. Вся улица была занята складами и зданиями, где помещались вербовочные пункты и административные органы УЧК. Здесь же были представительство НАТО и маленькая станция ЦРУ.