Часовня "Кловер"
Шрифт:
— Добро пожаловать в Монтану! — сказала я. — Располагайся. — Я нерешительно огляделась вокруг нее, ожидая увидеть своего отца.
— Он как раз заканчивает селекторное совещание, — сказала она. — Он подойдет через минуту.
— Конечно. — Остин Капитал занимает первое место среди всех остальных.
— Так это твой дом? — спросила она, проходя через фойе и оглядываясь по сторонам.
— Был. Теперь мы с Ником живем дальше в горах. — Надеюсь, риэлтору не потребуется слишком много времени, чтобы продать это место. У меня было достаточно времени, чтобы проверить это в течение летних месяцев, но как только возобновятся занятия в школе, я не хотела обременять себя содержанием пустого меблированного дома.
— Эммелин, — сказал мой отец, входя в дверь. Он искоса взглянул на Ника, но направился прямо ко мне.
Я была так похожа на свою мать, что было трудно найти какое-либо сходство с Трентом Остином. Единственным нашим сходством была форма рта. Может быть, именно поэтому я ему не очень нравилась. Я была совсем не похожа на него.
— Привет, отец, — сказала я, коротко обнимая его, в то время как он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку.
— Ты хорошо выглядишь, — сказал он.
— Ты тоже.
Мой отец выглядел так же, как и во времена моего детства, за исключением седых прядей в его каштановых волосах и нескольких морщинок вокруг глаз. Я была рада видеть, что он оделся небрежно и оставил свой фирменный серый костюм и синий галстук в Нью-Йорке.
— Позволь мне представить тебя моему мужу, — сказала я. — Ник Слейтер, познакомься с моим отцом, Трентом Остином.
— Приятно с тобой познакомиться, — сказал Ник, пожимая ему руку.
— И мне, — солгал мой отец.
— Трент, разве здесь не очаровательно? И так, по лесному? — спросила Стеффи, придвигаясь к моему отцу.
Он скептически посмотрел на нее, прежде чем скользнуть рукой вниз, чтобы погладить ее задницу.
Стеффи и мой отец всегда выставляли напоказ свои в высшей степени сексуальные отношения. Мне хотелось, чтобы хоть раз они вспомнили, как неловко мне было быть свидетелем.
— Мы забронировали столик на ужин сегодня вечером, — сказала я. — Сначала у вас есть время устроиться. Я открыла бутылку вина, если хочешь немного, отец. Или у Ника есть пиво.
— Вино, — сказал он.
— Отлично. Пожалуйста, проходите и садитесь, — сказал я, ведя их в гостиную.
— Я помогу тебе на кухне, Эмми, — сказал Ник, когда мой отец и Стеффи прижались друг к другу на диване.
— Эммелин, — поправил мой отец.
— Эмми, — сказала я. — Ник называет меня «Эмми».
Мой отец что-то пробормотал себе под нос, но я уже уходила, так что пропустил это мимо ушей.
— Могло быть и хуже, — сказал Ник.
— Ты сейчас серьезно?
— Нам просто нужно пережить ужин, а потом мы сможем сбежать, — сказал он.
— Верно. Ужин, а потом домой.
Это я могла бы вытерпеть.
?
Мы с Ником выжили, но ужин превратился в катастрофу.
— Как мы собираемся продержаться до среды? — спросила я.
— Все будет хорошо, — сказал Ник. — Нам просто нужно пережить поход, а потом еще один ужин. — Ник завтра брал моего отца в мужской поход, о котором просила Стеффи, пока мы, девочки, будем проводить утро в спа-салоне Прескотта.
— Он был таким грубым! — крикнула я, бросая свою сумочку на обеденный стол. — Его поведение сегодня вечером было ужасным! Мне хотелось вырвать этот телефон у него из рук и окунуть его в свой стакан с водой. И ты заметил, как каждый раз, когда мы прикасались друг к другу, он свирепо смотрел на нас?
— Заметил, — сказал Ник. — Как ты думаешь, почему я начал трогать твою ногу под столом? Оставалось либо так, либо устроить сцену, послав его на хуй.
— Очевидно, что вся эта поездка была идеей Стеффи. Он не хочет быть здесь и не мог дать это более ясно понять.
— Моя любимая часть вечера была, когда он начал говорить о твоем бывшем, — сказал Ник. — Мне действительно понравилось слушать, как жаль, что у тебя ничего не получилось. О, и какими благовоспитанными были бы ваши дети.
— Мне так жаль, Ник.
— Не смей извиняться за него. — Он пересек комнату и притянул меня в свои объятия.
— Хорошо. — Я еще сильнее прижалась к его груди, придавая ему свой вес.
— Это, блять, отстой.
Я кивнула в знак согласия, в то время как мой желудок скрутило.
— Я думаю, меня сейчас стошнит.
?
Дрейвен
Когда мой кулак соприкоснулся со щекой мужчины, я почувствовал, как ломаются кости, прежде чем громкий треск эхом разнесся по комнате.
— Еще раз, Рэка. Сколько раз ты вламывался в дом моей невестки? — спросил я.
Рэка в настоящее время был примотан скотчем к металлическому стулу в подвале комплекса Tin Gypsy.
Воины выполнили свое соглашение и передали нам Джинкса и Рэка. Джинкс был мертв. Рэка тоже был бы, но не раньше, чем я выясню, были ли Воины теми, кто вламывался в дом Эммелин.
— Только один раз, — пробормотал Рэка сквозь кровоточащий рот, полный сломанных зубов.
— Я думаю, он говорит правду, президент, — сказал Джет рядом со мной.
— Да.
Когда Эммелин упомянула, что в ее дом вламывались не раз, у меня возникло неприятное чувство. Мотоциклетные клубы, такие как Цыгане и Воины, редко допускали ошибки. Промахи означали тюремное заключение. Или смерть. Я не мог поверить, что Воины предприняли две неудачные попытки взлома, прежде чем, наконец, схватили ее на третьей.
Теперь я знал, почему чувствовал, что что-то не так.
Ник и все остальные сделали неверное предположение. Воины были не единственными, кто хотел Эммелин. Был кто-то еще.