Часовые Запада
Шрифт:
Бельгарат фыркнул.
– Какая чушь!
– Конечно, чушь, но он же должен был что-то предпринять. Гролимская церковь билась в конвульсиях, как обезглавленная змея, а Закет готов был всех схватить за горло, лишь бы сделать так, чтобы каждый поклон каждого ангараканца был адресован только ему. Урвон позаботился о том, чтобы почти не сохранилось копий этих ашабских пророчеств, и теперь он придумывает всякую околесицу, утверждая, что вычитал это в древней книге. Вот что, вероятно, удерживает Закета от решительных действий,
– Тебе не трудно было передвигаться по Маллорее?
Бельдин оскорбленно фыркнул.
– Нет, конечно. Никому не приходит в голову вглядываться в лицо калеки. Большинство людей даже не скажут, из Алорны я или Мараги. Они ничего не видят, кроме моего горба.
– Он поднялся со стула, подошел к бочонку и снова наполнил кружку.
– Бельгарат, - с очень серьезным видом произнес он, - название Ктраг-Сардиус тебе что-нибудь говорит?
– Сардиус? Ты хочешь сказать, сардоникс?
Бельдин пожал плечами.
– Маллорейские гролимы называют это Ктраг-Сардиус. А в чем разница?
– Сардоникс - это драгоценный камень оранжевого цвета с молочно-белыми прожилками. Не то чтобы он очень редкий или очень привлекательный.
– Это как-то не очень согласуется с тем, что я слышал про него от маллорейцев.
– Бельдин нахмурился.
– По тому, как они произносят слово "Ктраг-Сардиус", я понял, что это единственный в своем роде камень и что он обладает каким-то могуществом.
– Какого рода могуществом?
– Точно сказать не могу. Все, что я сумел понять, это то, что любой гролим в Маллорее продаст свою душу за возможность держать его в руках.
– А может, это просто какой-то внутренний символ, связанный с борьбой за власть, которая там происходит?
– Возможно, и так, но почему его тогда называют Ктраг-Сардиус? Помнишь, они называли Шар Алдура Ктраг-Яска? Должна же быть какая-то связь между Ктраг-Сардиусом и Ктраг-Яской, верно? А если она существует, то нам следует ее поискать.
Бельгарат долго глядел на него, а потом вздохнул.
– Я надеялся, что после смерти Торака мы сможем немного отдохнуть.
– У тебя был на это целый год, - возразил Бельдин.
– Еще немного - и ты совсем закиснешь.
– Иногда ты бываешь просто несносным, тебе об этом говорили?
Бельдин, плотно сжав губы, отвратительно хмыкнул.
– Да, - согласился он.
– И не раз.
На следующее утро Бельгарат начал разбирать огромную кучу сваленных в беспорядке пергаментных свитков, пытаясь привести в систему вековой хаос. Эрранд какое-то время молча наблюдал за стариком, а потом переместился к окну. В миле от них возвышалась еще одна стройная башня, выглядевшая спокойно и безмятежно.
– Можно я погуляю?
– спросил он у Бельгарата.
– Что? Да, конечно. Только далеко не убегай.
– Не убегу, - пообещал Эрранд, выходя на площадку, откуда в прохладную темноту спускалась винтовая лестница.
Утреннее солнце бросало косые лучи на покрытые росой луга, а в сладковатом воздухе пели и кружились жаворонки. Бурый кролик выпрыгнул из густой травы и преспокойно уставился на Эрранда. Затем он уселся на задние лапки, а передними принялся скрести свои длинные уши.
Но Эрранд вышел из башни не затем, чтобы просто поразмяться или поглядеть на кроликов. У него была определенная цель, и он решительно зашагал по зеленому росистому лугу в направлении башни, которую видел у Бельгарата из окна.
Он не рассчитал, что будет роса, и к тому времени, когда он приблизился к одиноко стоявшей башне, ноги его отяжелели от сырости. Он несколько раз обошел вокруг каменного строения, хлюпая ногами в промокших сапогах.
– Я все ждал, когда же ты придешь, - раздался ровный голос.
– Я был занят - помогал Бельгарату, - извинился Эрранд.
– А ему была нужна помощь?
– Трудно начинать что-то делать в одиночку.
– Хочешь подняться?
– Если можно.
– Дверь с другой стороны.
Эрранд обошел башню и обнаружил вывернутый из стены камень, за которым скрывалась дверь. Он вошел в башню и поднялся вверх по лестнице.
Комната на верху башни была похожа на комнату Бельгарата, но все же между ними существовали определенные различия. Так же, как и в башне Бельгарата, здесь был очаг, в котором плясали языки пламени, но огонь горел сам по себе, без дров. Сама комната казалась до странности пустой, поскольку владелец этой башни хранил свою утварь, инструменты и пергаменты в воображаемом месте, откуда он при необходимости мог их извлечь.
Владелец башни сидел у очага. У него были белоснежные волосы и борода, плечи покрывал просторный голубой плащ.
– Подойди к огню и высуши ноги, мальчик, - мягко произнес он.
– Спасибо, - отвечал Эрранд.
– Как дела у Польгары?
– Очень хорошо, - сказал Эрранд.
– Она счастлива. По-моему, ей нравится семейная жизнь.
– Он придвинулся поближе к огню.
– Не сожги сапоги.
– Я осторожно.
– Хочешь позавтракать?
– Было бы здорово. Бельгарат иногда об этих вещах забывает.
– Еда на столе.
Эрранд поглядел на стол, на котором появился горшок с горячей кашей, которого там раньше не было.
– Спасибо, - поблагодарил он, подойдя к столу и придвинув стул.
– Ты пришел о чем-то поговорить?
– Нет, - ответил Эрранд, взяв ложку и принимаясь за кашу.
– Я просто решил, что надо бы к тебе заглянуть. В конце концов, это твоя Долина.
– Как вижу, Польгара научила тебя хорошим манерам.
Эрранд улыбнулся.
– И многому другому.
– Тебе хорошо с ней, Эрранд?
– спросил владелец башни.