Часовые Запада
Шрифт:
Ни для кого не было секретом, почему Бельгарат остался на зиму в доме Поледры вместе с дочерью и зятем. Хотя ни один из них не проронил об этом ни слова, все знали, что нужно изменить воспоминания старика об этом доме - не стереть, конечно, потому что никакая сила на земле не могла изгладить память о его жене, а слегка изменить, чтобы дом с черепичной крышей напоминал старику о счастливых часах, проведенных здесь, а не только о том черном дне, когда он, вернувшись, увидел, что его возлюбленная Поледра мертва.
Когда
– У меня, собственно, нет никаких срочных дел, - признался он, - но мне бы хотелось заглянуть к Бельдину и близнецам, а потом, наверное, пора наведаться в свою башню и немного там прибраться. А то я совсем ее запустил за последние несколько сотен лет.
– Если хочешь, мы поедем с тобой, - предложила Польгара.
– В конце концов, ты же помог нам с домом, прямо скажем, без особого энтузиазма, но помог. Справедливо будет, если мы поможем тебе навести порядок в башне.
– Спасибо за предложение, Пол, - решительно отказался он, - но на мой вкус твоя манера прибираться чересчур радикальна. То, что может когда-нибудь потом понадобиться, после твоей уборки оказывается в мусорной куче. Если в центре комнаты есть хоть немного свободного пространства, я считаю ее чистой.
– Ах, папа, - рассмеялась она, - ты неисправим.
– Конечно, - ответил он и задумчиво поглядел на Эрранда, который молча завтракал.
– Но если можно, я возьму с собой мальчика.
Польгара окинула отца быстрым взглядом.
Бельгарат пожал плечами.
– Он составит мне компанию, да и смена обстановки пойдет ему на пользу. Кроме того, тебе и Дарнику еще ни дня не удалось остаться вдвоем после свадьбы. Если хочешь, считай это моим запоздалым подарком.
Она внимательно посмотрела на него.
– Спасибо, отец, - просто сказала она, и глаза ее сразу потеплели и наполнились любовью.
Бельгарат отвел взгляд в сторону, словно эта невысказанная нежность привела его в смущение.
– Тебе нужны твои вещи? В смысле, из башни. Ты там время от времени оставляла всякие сундуки и коробки, и за эти годы много всего накопилось.
– Да, отец, это было бы здорово.
– Я хочу освободить место, которое они занимают, - сказал он, ухмыльнувшись.
– Ты, главное, присматривай за мальчиком, хорошо? Я-то знаю, что ты иногда бываешь рассеян, когда бродишь по своей башне.
– Ему будет хорошо у меня, Пол, - заверил ее старик.
Итак, на следующее утро Бельгарат сел верхом на лошадь, а позади него Дарник подсадил Эрранда.
– Через несколько недель я привезу его домой, - сказал Бельгарат.
– Или по крайней мере в середине лета.- Наклонившись, он пожал Дарнику руку и направил свою застоявшуюся кобылу в сторону юга.
Все еще было прохладно, хотя раннее весеннее солнышко светило очень ярко. В воздухе носились едва уловимые запахи пробуждающейся природы, и по мере продвижения по Долине Эрранд все явственнее чувствовал незримое присутствие Алдура. Здесь, в Долине, присутствие бога Алдура выражалось не в виде неясного духовного проникновения, а гораздо острее, на грани физических ощущений.
Они неторопливо ехали по Долине, пробираясь сквозь высокую, побуревшую после зимы траву. На открытом пространстве кое-где виднелись отдельно стоящие толстые разлапистые деревья, простирая свои руки-ветви с набухшими почками к теплому солнышку.
– Ну что, малыш?
– заговорил Бельгарат, когда они проехали около мили.
– Где же башни?
– спросил Эрранд.
– Немного подальше. А что тебе известно про башни?
– Вы с Польгарой говорили о них.
– Нехорошо подслушивать, Эрранд.
– Это была личная беседа?
– Да нет. вряд ли.
– Тогда разве я подслушивал?
Бельгарат резко обернулся и через плечо поглядел на мальчугана.
– Для твоего возраста достаточно тонкое умозаключение. Как ты к нему пришел?
Эрранд пожал плечами.
– Это оно ко мне пришло. Они всегда так пасутся?
– Он указал на небольшое стадо красновато-коричневых оленей, мирно жевавших прошлогоднюю траву неподалеку от них.
– Сколько себя помню, они всегда так паслись. В присутствии Алдура звери друг друга не трогают.
Они проехали мимо двух изящных башен, соединенных между собой легким, почти воздушным горбатым мостиком, и Бельгарат рассказал мальчику, что здесь живут Бельтира и Белькира, колдуньи-близнецы, чьи разумы так тесно связаны друг с другом, что одна из них обычно начинает, а другая договаривает фразу.
Вскоре на их пути показалась еще одна башня, выстроенная из такого прекрасного, нежно-розового, сверкающего на солнце кварца, что казалась чудесной драгоценностью. Эта башня, сказал ему Бельгарат, принадлежит горбуну Бельдину, который намеренно окружил свое собственное уродство перехватывающей дыхание красотой.
Наконец они добрались до башни самого Бельгарата, приземистой и практичной.
– Ну вот, - сказал старик, спешиваясь, - мы и приехали. Пойдем наверх. Комната на самом верху башни была большой,круглой и ужасно захламленной.
Оглядев ее, Бельгарат заметно упал духом.
– На это уйдет уйма времени, - прошептал он.
Внимание Эрранда привлекли очень многие вещи, находившиеся в комнате, но он знал, что сейчас Бельгарат не в том настроении, чтобы ему что-либо показывать или объяснять. Он разглядел, где находится очаг, нашел потемневший медный совок и короткую метлу и опустился на колени перед темной от сажи нишей.
– Что ты делаешь?
– спросил Бельгарат.
– Дарник говорит, что первое, что нужно сделать на новом месте, это развести огонь.