Часть 2. Исполнение желаний
Шрифт:
Элейна вздохнула и протянула королю свисток.
– Я придумала это не против вампиров, ваше величество.
Лайонел тихонько дунул в свисток, содрогнулся и кивнул.
– Понятно.
– Я же говорил...
– начал было Эйден, но король его прервал.
– Ден, оставь нас.
Маг возмущенно всплеснул руками, но под взглядом короля сник и, круто развернувшись, ушел. Лайонел спрятал свисток в карман камзола и подхватив Элейну под руку, направился к замку.
– Что ты думаешь о состоянии Джарета?
– Обращение затормозилось, - честно ответила целительница.
– Сила и выносливость у него значительно возросли, появилась способность летать, но это вы и сами знаете. В остальном… Зубы не изменились, глаза в принципе, тоже. Пить кровь из вены он не сможет и едва ли освоит вашу трансформацию.
– Другими словами, драконья магия одолевает мою силу, - задумчиво произнес Лайонел.
– Да, ваше величество.
– Между мастером и птенцом устанавливается связь на всю жизнь, - грустно сказал король.
– Я даже представить себе не могу, что будет со мной, когда… Кстати, как думаешь, когда он преодолеет привязанность ко мне? Через месяц? Через неделю? Завтра?
– Не знаю. Но точно не завтра.
– Это радует. Кстати, Джарет кем-то заинтересовался в городе. Попробуй узнать, кому так не повезло, хорошо?
Элейна кивнула, хотя и сомневалась, что Джарет пойдет с ней на откровенность.
Лайонел проводил целительницу до ее комнаты и повернул к себе. Там его уже ждал Эйден.
– Только не начинай сначала!
– Лайонел достал свисток и запер его в свой тайник.
– Она же отдала свое оружие.
– У нее просто не было другого выхода. И потом, она всегда сможет сделать ещё.
– Как только речь заходит о моей безопасности, с тобой становится невозможно разговаривать, - Лайонел ушел в ванную и запер за собой дверь.
Эйден с досадой притопнул ногой. Он не позволит этой эльфийке остаться при дворе! Даже под угрозой новой ссоры с королем.
Ровно в полночь Джарет оказался в знакомом подвале, хотя намеревался возникнуть в спальне Дарины. Неужели у девушки настолько сильное воображение? Джарету стало по-настоящему интересно. Он обошел подвал по периметру и без труда обнаружил потайную дверь. Дара играла честно.
Извилистый ход вывел Джарета опять же на берег моря. Дары нигде не было видно, ни в человеческом, ни в птичьем обличье. Он прошелся по линии прибоя. Что-то очень приятное было связано у Дарины с морем. Волны были теплые, ласковые, манящие. И вдруг песок потек под ногами, увлекая Джарета под воду. Он не сопротивлялся. Настоящей опасности в происходящем не было. В подводном царстве дышалось лишь немного труднее, чем на поверхности. Многоцветье и причудливость местных жителей впечатляло. Джарет ожидал встречи с морским владыкой, однако на троне, сложенном из кораллов и раковин, сидела Дарина. Всё в той же короткой тунике из белых перьев, но с тонкой золотой короной на развеваемых течением волосах.
– Ты в моих владениях, волшебник, - Дара улыбнулась.
– И отныне останешься здесь служить мне.
– И в чем будет заключаться моя служба?
– Джарет подбоченился и слегка склонил голову набок.
– Мне скучно, Джарет. В моем царстве слишком тихо.
Джарет улыбнулся и щелкнул пальцами. Через час подводное царство было не узнать. Танцевали все — русалки, рыбы, осьминоги, дельфины, даже моллюски в своих тяжелых раковинах водили хороводы по дну. Джарет пел и вертелся в стремительном танце. Дарина не усидела на троне, и он подхватил ее, закружил, наслаждаясь ее неподдельной радостью. Но вдруг Дара запрокинула голову и перестала улыбаться.
– Стой! Ты растревожил море, Джарет, - Дарина указала вверх. Там, на поверхности, бушевал шторм.
– Я не хочу! Там же люди гибнут! Останови это!
Джарет чуть не засмеялся. И это говорит морская владычица? Ну что же, она сама устроила себе ловушку. От его колыбельных даже дракон однажды уснул. Правда, сбежать тогда Джарет не сумел, но от бессонницы Дея избавил.
Джарет знал много колыбельных. Он запел, и шторм стал понемногу стихать. Опускались на дно, сонно шевеля плавниками, рыбы. Глаза Дары медленно закрылись. Джарет бережно прижал ее к себе, оттолкнулся от дна и оказался в спальне Дарины. В этот раз уже он испытал досаду, что время сказки исчерпалось. Джарет уложил Дару на постель. В реальности на ней была кружевная ночная сорочка — гораздо длиннее лебяжьей туники, но не менее соблазнительная. Джарет усмехнулся. Интересно, что произойдет следующей ночью? Сюжет спящей красавицы напрашивался сам собой, но Джарет надеялся, что Дара придумает что-то более замысловатое. Он тихо отступил к окну и тенью исчез за шелковой занавеской, даже не заметив, что разрушил охранные заклинания, окружавшие комнату.
Мэр Антарграда — сэр Максимилиан был редким гостем в королевском дворце. Не потому, что Доминик не желал его видеть. Просто мэр был человеком дела и без особой надобности короля не беспокоил. А его мага и подавно. Поэтому Эйден был очень удивлен, обнаружив мэра в своей приемной.
– Добрый день, милорд, - Максимилиан коротко поклонился. Как ни старался старый военный скрыть свое волнение, оно прорывалось наружу.
– Можете ли вы уделить мне немного времени?
– Разумеется, - Эйден отворил перед гостем дверь в свой кабинет.
– У вас что-то случилось? Надеюсь, дело не в Дарине?
– Увы, сэр Эйден, вы угадали, - мэр стиснул руки, но пальцы все равно предательски подрагивали.
– Я подозреваю, что к ней приходил демон.
Эйден приподнял бровь. Он точно знал, что демоны в этом мире не водятся, а легенды об инкубах объясняются вполне себе житейскими причинами. Вот только мэр был рассудительным человеком, не склонным к суевериям. К его словам следовало прислушаться.
– Почему вы так решили, сэр Максимилиан?
– Прошлую ночь Дарина провела в своей комнате, но с утра ее не смогли добудиться. И весь день она была сонная, словно ночью где-то гуляла. А ее постель пропахла морем. И ваши охранные заклинания, милорд. Их кто-то разрушил. Амулет Дарины треснул. Моя дочь...
– мэр запнулся, с трудом сглотнул и продолжил дрогнувшим голосом, - Моя дочь что-то от меня скрывает, я это чувствую. Вы бы видели ее глаза! Она где-то далеко, словно ее зачаровали. Сегодня она отказалась идти на бал, сказала, что останется дома. Она ждет ночи, милорд, но что с ней будет ночью?