Часть той силы
Шрифт:
Вскоре он понял, что чудовище не отстает. Брызгун продолжал преследование, хотя теперь он двигался намного медленнее. Но и сам Ложкин уже не мог бежать, у него уже не было на это сил, хотя он давно бросил рюкзак со всеми приборами и припасами. Непомерно раздувшаяся спора хлопала при каждом шаге. Он упал и с трудом поднялся. Куда я бегу? – подумал он.
Впереди виднелось приземистое бетонное здание, что-то вроде ангара с широким провалом ворот; на крыше здания уже вырос целый лесок деревьев, прекрасно маскирующий это сооружение. Вокруг виднелись остатки разрушенного забора. Ложкин вспомнил дурацкие фильмы, где герои для
Пока его спасало то, что брызгун двигался зигзагами: видимо, разрыв туловища сказался на его системе ориентировки.
Он перевел дух и из последних сил побежал в сторону ангара.
77. Ангар…
Ангар был просторным и пустым. Внутри было тихо и жарко. Несколько выбитых окон под потолком создавали постоянный поток воздуха; легкий шорох ветра был единственным звуком, не считая эха, которое гулко отражало каждый его шаг. На дальней стене темнел огромный циферблат часов с цифрами от одного до двадцати четырех, а не до двенадцати, как на любых нормальных часах. Рядом, у входа висел очень старый телефонный аппарат из черного пластика. Как только Ложкин подошел к нему, телефон зазвонил.
– Алло? – спросил он.
– На ваше имя получена телеграмма-молния с инструкциями, – произнес хриплый запинающийся голос.
Он обернулся и увидел, что ветер тащит по полу мятый бумажный листок. Он сразу же схватил телеграмму.
"инструкция тчк если вы хотите нейтрализовать брызгуна зпт для ремонта или для других целей зпт переведите стрелки часов на 00-00 тчк после этого вам необходимо поджечь данную телеграмму-молнию и при ее свете открутить клапан запасного патрубка на сегменте шестнадцатом зпт снизу тчк"
Чудовище уже вползало в ангар. Оно ползло с большим трудом, помогая движению передними щупальцами. Оно попыталось преградить Ложкину дорогу, когда тот бросился к часам, и сбило его с ног. Ложкин быстро откатился в сторону, неаккуратно придавил спору и взвыл от дикой боли в плече. Брызгун прижал его ногу одним из передних щупальцев и уже подтягивался, чтобы перехватить человека поудобнее. Щупальце напоминало указательный палец с длинным ногтем. Ложкин схватился за ноготь двумя руками и потянул его вверх. Ноготь треснул и из-под него брызнула бурая жидкость. Ложкин начал выворачивать один из обломков; палец приподнялся и отпустил его. Брызгун снова взвыл, возможно, от боли; вой был таким громким, что у Ложкина зазвенело в ушах; он увидел, как из-под крыши ангара вылетела стая существ, похожих на серебристых крылатых змей.
Он вскочил на ноги и побежал к часам. Брызгун двигался в слепую, потому что опущенные передние щупальца мешали ему видеть. Он наткнулся на стену, яростно ударил в нее, разворотил кирпичную перегородку, развернулся в другую сторону, и только потом направился к человеку. Ложкин крутил колесо, расположенное сбоку от часов на высоте примерно двух метров. Колесо было размером с арбуз и двигалось очень тяжело. Стрелки уже дошли до цифры 23 часа, когда брызгун ударил одним из длинных пальцев, и Ложкин кубарем отлетел в сторону. Он сгруппировался и присел на корточки. Сейчас чудовище стояло так, что Ложкин никак не мог дотянуться до часов и повернуть колесо на последний оборот. Брызгун знал, где спрятана его смерть.
Брызгун опирался на все свои мелкие боковые лапы, постепенно расправляя пальцы, поднимая их к потолку ангара. Похоже, что это давалось ему не без труда. Три пары выпуклых глаз равнодушно, безо всякого выражения, смотрели на обреченную жертву. Он был огромен и страшен, он был похож на лавину, несущуюся на тебя со склона горы, лавину, которую ты сумел остановить своим последним взглядом, остановить в пространстве в последнее мгновение ее последнего прыжка. Прыжка, после которого уже ничего не будет.
Ложкин оторвал пуговицу на воротнике и выхватил из кобуры пневматический пистолет. Эта игрушка имела довольно смешную убойную силу: она позволяла подстрелить воробья на расстоянии восьми метров. На расстоянии же десяти метров воробей просто умирал со смеху, глядя на вас. К тому же, пистолет нужно было заново заряжать после каждого выстрела. Брызгун замер, оценивая ситуацию, и Ложкин понял, что чудовище знало, как выглядит оружие.
Он прицелился и сделал свой единственный выстрел. Глаз чудовища брызнул во все стороны, как переспелый помидор, упавший с балкона; брызгун сразу же повалился на спину, дергая всеми лапами; Ложкин бросил пистолет и прыгнул к колесу.
Как только он сделал последний оборот, и стрелки часов показали полночь, брызгун замер, его лапы и щупальца бессильно повисли. Длинное тело расслабилось, развернулось и легло на всю длину, едва не раздавив Ложкина. Из дыры на заднем конце продолжала вытекать темная жидкость. Все-таки, это был всего лишь робот: существо, которое можно выключить, если только ты знаешь, как это сделать. В полночь и при свете молнии. Итак, сейчас стрелки часов показывали полночь, а телеграмма-молния была в кармане. Оставалось только поджечь ее и выкрутить какой-то там клапан какого-то патрубка. Вот, оказывается, как разрешалась эта загадка.
Дело было за последней мелочью: за зажигалкой или спичками. Спички нашлись здесь же, во встроенном шкафчике рядом с часами. Это была большая коробка, а каждая из спичек была длиной в палец. Больше всего Ложкин боялся, что спички отсырели или испортились за много лет. Но этого не случилось.
Он проделал все то, о чем говорилось в телеграмме, и тело брызгуна стало опадать, уменьшаться, словно из него выпускали воздух. Через несколько минут осталась только оболочка. Телеграмма-молния догорела, часы ударили двадцать четыре раза, и эхо повторило их звон. Брызгун был уничтожен, – в полночь и при свете молнии.
Сразу же после этого Ложкин почувствовал облегчение и вначале даже не понял, что случилось. Затем осознал, что спора перестала болеть. За прошедшие дни он настолько привык к этой боли, что замечал ее лишь тогда, когда она становилась сильнее. Итак, этой проклятой споры больше не было. Но Ложкин пока не знал, что в его спине засели еще четыре.
78. Еще четыре…
Еще четыре новых споры застряли в его спине; однако, они пока не болели и доставляли лишь самое минимальное неудобство. Когда Ложкин шевелил плечами, он ощущал странное натяжение кожи в области позвоночника. Это его не очень-то волновало. Максимум, что он мог предположить, – это еще одна царапина, которая вскоре заживет.