Частный детектив. Выпуск 2
Шрифт:
— Мне сказал Керриден, — признался Ренли, сознавая, что врать опасно.
— Керриден? — Ян и Жанна переглянулись. — Когда это он тебе сказал?
Ренли переступил с ноги на ногу, вытащил портсигар и размял сигарету, чтобы дать себе немного времени подумать.
— Вчера вечером. Мы… мы столкнулись случайно на улице. Он был у нее дома.
— Ну–ка, погоди! — Ян насторожился, и глаза его стали ледяными. — Почему ты не сообщил об этом сразу?
Ренли нервно закурил. Его руки дрожали.
— Вы же не даете мне возможности! — резким тоном ответил он. — Я просто не успел.
— Неужели? Что–то не похоже. Ты говоришь,
— Керриден думает, что ее убил Мэллори.
Ян и Жанна вздрогнули.
— С чего он взял? — спросила Жанна, подняв руки к горлу.
Тем временем Ренли обрел самообладание.
— Керриден провожал Риту Аллен, — объяснил он спокойно, — а Мэллори, по его мнению, прятался у нее в квартире. У Риты развязался язык, и Мэллори, вероятно, услышал ее признания. Она поднялась наверх за какой–то вещью, потом раздался дикий крик… Рита лежала у подножия лестницы со свернутой шеей. Керриден уверен, что постарался Мэллори. Похоже на правду. Не представляю, кто бы мог это сделать, кроме него.
Ян подошел к нему вплотную.
— Что еще тебе известно? Ты ничего не скрываешь?
Ренли отпрянул от пронзительного злобного взгляда.
— Что мне скрывать? — жалобно проговорил он.
— Да? А для чего эта женщина поднялась наверх?
— Откуда я знаю? Керриден не расписывал мне все детали.
— И ты его не спрашивал? Точно? Или, может быть, просто нам не говоришь?
— Что ты себе… — сердито начал Ренли, но его перебила Жанна.
— Хорошо, Ренли, достаточно. Иди спать.
— Нет, недостаточно! — взорвался Ян. — Он врет! Я ему не верю! Я никогда ему не верил! Он что–то утаивает!
— Ты что несешь? — встревоженно воскликнул Ренли. — Попридержи язык! Я не больше твоего знаю, что сообщила ему Рита. Керриден не из самых разговорчивых!
— Оставь его в покое, Ян, — сказала Жанна.
— Ну, нет! — вскричал поляк вне себя от ярости. — Я доберусь до правды!
— Иди ты к черту! — заорал Ренли и, повернувшись, направился к двери.
— Ренли!
Что–то в голосе Яна заставило англичанина быстро оглянуться, и он увидел наставленный на него маузер.
— Не двигайся! — продолжал Ян. — Я хочу…
— Спрячь пистолет, болван! — закричала Жанна. — Сюда идут!
Дверь отворилась, и в комнату вошел Генри Мидоус, с детским восторгом размахивающий номером “Таймс”.
— Миссис Коддистолл с самого утра…
Увидев пистолет, он запнулся на полуслове и замер с разинутым ртом. Блеклые глаза под редкими белесыми ресницами широко раскрылись и бегали между Яном, Ренли и Жанной.
— Что случилось? Что здесь происходит? — хрипло выдавил он.
Ян торопливо убрал пистолет в плечевую кобуру и с угрожающим видом шагнул к старику.
— Ян! — предостерегающе одернула его Жанна.
Мидоус попятился.
— Что… что… что…
Голос изменил ему под безжалостным свирепым взглядом Яна, и, бросив “Таймс” на пороге, он убежал, быстро семеня ногами.
На миг в комнате воцарилась тишина. Первой ее нарушила Жанна, и голос ее прозвучал одновременно сдавленно и яростно:
— Сумасшедший! Проклятый идиот! Ты все испортил! Думаешь, старик будет молчать? Нам надо сматываться! Живо! Собираем вещи!
— Ничего он не сделает, — ошеломленно пробормотал Ян. — Он выжил из ума.
— Поднимайтесь и укладывайте вещи! — повторила Жанна. — Если
Она оттолкнула Яна и выскочила в коридор. Старик исчез. Жанна бегом бросилась к лестнице.
— Она права. — У Ренли от волнения стало дергаться лицо. — Ты действительно сумасшедший дурак! И слишком любишь размахивать оружием.
Он тоже кинулся к двери. Ян, что–то ворча, последовал за ним.
— Идите скорей! — позвала Жанна с верхней площадки. — Он ушел. Скорей!
Они побежали по лестнице. Никому и в голову не пришло заглянуть в телефонную кабину возле кабинета управляющего. Генри Мидоус был там, скрючившись в три погибели. Его стариковское сердце судорожно колотилось в чахлой груди. Пистолет! Боже мой, в гостинице “Эндфилд”!.. Если бы не он, Мидоус, в комнате отдыха могло произойти убийство! Вот так!.. Этим иностранцам нечего делать в его стране. Господи, да его самого могли застрелить!..
Он задрожал. Но офицеру не должно бояться оружия. Мидоус знал, что надо делать, и был преисполнен решимости выполнить свой долг. Как только Ян и Ренли исчезли на лестнице, он выпрямился. Ему не хватало воздуха, тело сковала невероятная слабость, но не колеблясь старик снял трубку и, подслеповато прищурившись — некогда идти за очками, нельзя терять ни секунды! — дрожащим пальцем набрал номер 999.
3.
Они вышли из своих комнат одновременно, держа в руках по кожаному чемоданчику. Все трое были одеты в старые, зеленого цвета плащи и черные береты, которыми их снабдили во Франции. Стоя на лестничной клетке, крепко прижавшись друг к другу, они чувствовали свое единство и силу, как во время войны, когда самозабвенно сражались с общим врагом. Несмотря на свое сомнительное положение, Ренли ощутил прилив энергии и бодрости. Он неожиданно понял, что жизнь для него — именно в этих ощущениях. В настоящих, не книжных событиях. В действии. И еще он с удивлением осознал, что доведись ему заново строить жизнь, он вновь связал бы свою судьбу с этими иностранцами. Приключения, опасность — но только не жалкое существование: квартирка в сером районе, опостылевшая жена, нудная работа… Жизнь человека из толпы…
Гостиница затаилась. В комнате отдыха было пусто, даже занавес из бусинок застыл, будто окаменев при виде беглецов. Все трое знали, что за ними наблюдают. За те десять минут, пока они кидали вещи в чемоданы, ситуация изменилась; бурная деятельность неподконтрольных сил готовила им ловушку. Атмосфера нависшей катастрофы на каждого из них влияла по–разному.
Ренли был возбужден, полон отваги — как школьник, посмотревший фильм о герое, который в одиночку прорвался через стан врага.
Ян был испуган. До сих пор все складывалось для него удачно, и он не мог поверить, что фортуна отвернулась. Теперь, если их общее дело сорвется, то только по его вине, по его собственной непростительной глупости. Скоро облеченные властью лица узнают, что у него есть оружие. Полиция начнет расследование, а он до смерти боялся полиции. Если его сцапают, то посадят в тюрьму. Мысль о том, что он попадет в тюрьму, а Мэллори будет разгуливать на свободе, приводила его в бешенство. Ян был готов на все, лишь бы не угодить в лапы полиции. Для него война продолжалась, и он находился во вражеском лагере. Он не отступит перед смертью, не отступит перед убийством, если это поможет ему ускользнуть.