Частный детектив. Выпуск 7
Шрифт:
– Но ты сам отказался от должности, ты не позволил, чтобы он тебя вышвырнул?
– Конечно, нет. Я отказался сам.
– По крайней мере, хоть этому я могу порадоваться. В сущности, ты никогда не относился к людям, которые умеют есть из его рук. По этой причине я всегда очень тревожилась о тебе и чувствовала угрызения совести - ведь в это тебя втянула я.
– Пожалуй, Си Джей перестанет финансировать твой Фонд, - вдруг сказал я.
– Ты думаешь, мне было приятно ползать перед ним на коленях, вымаливая каждый цент? Я не нуждаюсь в
Несмотря на все эти заверения, я знал, что Бетси в отце нуждается. Всю жизнь она упорно старалась снискать его одобрение и признание. Но теперь она была готова отвергнуть все это ради меня. Я смотрел на нее с чувством, близким к страху, и одновременно с восхищением. "Вряд ли кто-нибудь еще может похвастаться такой женой", - подумал я.
– Ты хорошо поняла все, что я сказал тебе об Анжелике?
– спросил я еще раз.
Ее стакан все еще стоял на столе. Она отпила глоток и поставила стакан на прежнее место.
– Да, Билл, я поняла. Когда женщина так прекрасна, как Анжелика…
Ее голос прервался. Видя, куда ее повело, я быстро подошел к ней и обнял ее за плечи.
– Нет, это не то. Это не имеет ничего общего с красотой. Это просто воспоминания молодости. Мне было жаль ее, она оказалась в такой передряге… и тогда…
– Билл, - прервала меня она, - прошу тебя, не будем больше говорить на эту тему…
Несколько мгновений Бетси всматривалась в мое лицо, но тут же отвела взгляд. Я притянул ее ближе и поцеловал. Она на миг застыла в моих объятиях, а потом расслабилась. Все снова было хорошо, а мое счастье и благодарность не имели границ.
Спустя минуту Бетси отстранилась от меня и сказала:
– Только одну вещь я не могу понять. Ведь Анжелика не выложила полиции всю правду, когда была арестована?
– Нет. Она не хотела поставить меня в затруднительное положение.
– Не хотела ставить тебя в затруднительное положение… Но теперь ее освободят?
– Не так сразу. Когда сегодня днем я сказал Трэнту правду, он не поверил мне.
– Не поверил?
– Я знаю, что это звучит парадоксально, но, видишь ли, Анжелика сначала противоречила моим показаниям. А потом, когда я препроводил Трэнта сюда, к нам, Элен также отказалась подтвердить мои слова. Разумеется, она боялась Си Джей - и за себя, и за маленькую Глэдис. Ну, а потом Пол… он поступил точно так же, как и Элен; а ведь он знал все об этом деле с самого начала. Но Трэнту он заявил, что я ничего не говорил ему об Анжелике.
Бетси резко повернулась ко мне.
– Пол не подтвердил твои слова?
– Но ведь ты же знаешь его. Он счел, что должен оградить меня от неприятностей. К тому же он боялся Си Джей. Пол полагал, что Трэнт с самого начала ведет себя очень скептично. И его действительно можно обвинить в этом. Трэнт вбил себе в голову, что я выдумал все это, чтобы спасти Анжелику, потому что я ее люблю. Он сказал, что не может опираться на мои показания, пока я не буду располагать убедительными доказательствами.
Если бы я не был так ослеплен обретенным счастьем и душевным покоем, я обратил бы внимание на то, что с Бетси что-то происходит. Однако я ничего не заметил.
– Но все будет хорошо, - продолжал я.
– Я убедился в этом только что, перед самым твоим приходом, когда разговаривал с Рики. Оказалось, что я все же имею свидетеля. В ту ночь я повел Анжелику в спальню Рики. Днем он был у дантиста, и ему вырвали зуб. Когда мы были в его комнате, кукушка в часах прокуковала два. Рики помнит все это и также помнит Анжелику. Он назвал ее своей "той мамочкой", с которой жил раньше, прежде чем…
– Билл!
– Это был почти крик. Я смотрел на нее, очнувшись внезапно от эйфории, в которую впал. Лицо ее стало серым, губы сжались в тонкую прямую линию.
– Ты что, намерен втянуть во все это Рики?
– Но, Бетси…
– Ты, наверное, свихнулся! Ведь он маленький ребенок! Ему только шесть лет! Тащить его в полицию с какой-то неправдоподобной, явно отрепетированной заранее историей! Ты до смерти напугаешь ребенка!
– Но, Бетси, ведь это единственный способ спасти Анжелику!
– Спасти Анжелику! Это единственное, что тебя интересует, не так ли? Рики в расчет не идет! Ты не задумываешься над тем, как это отразится на ребенке. Он до конца жизни будет помнить, что его мать сидела в тюрьме за убийство. Если ты препроводишь его к Трэнту и все пойдет дальше нормальным путем, Рики должен будет давать показания на процессе как свидетель. И это никогда не сотрется из его памяти! Никогда!
Бетси по-настоящему была в ярости. Но не это вышибло меня из равновесия, а выражение ее глаз, полных отчаяния и предчувствия катастрофы. Как мог я не подумать, что через Рики нанесу ей удар в самое чувствительное место? Как мог быть таким идиотом, чтобы к той правде, которую она должна была выслушать, добавить еще и это?
Я протянул к ней руки, однако она резко отстранилась и опустилась на диван.
– Иди!
– крикнула она.
– Делай, как считаешь нужным. Я не в состоянии запретить тебе это. Это твой сын… твой и Анжелики. Не мой…
Если бы Бетси принадлежала к несдержанным женщинам, этот писклявый, почти истеричный голос не произвел бы на меня такого страшного впечатления. Конечно же, она была права в отношении Рики и процесса. Мне это вообще не пришло в голову, поэтому я с болью в сердце сказал:
– Бетси, мне ужасно неприятно, поверь мне! И мне очень тяжело, но, как я говорил, это единственный способ спасти женщину, которая ни в чем не виновата.
– Ни в чем не виновна? Как я могу быть уверена, что она невиновна?
– Но, Бетси, дорогая, ведь я говорил тебе, что… Боже мой! Уж не подозреваешь ли ты, что я выдумал все это?
Бетси взглянула на меня; она уже овладела собой, но лицо ее было подобно холодной каменной маске.
– Я не знаю, выдумал ли ты это или нет. В конце концов это не имеет значения. Жаль, однако, что ты лгал мне…