Часы от президента
Шрифт:
За окном колотил по лужам дождь — к утру он немного растратил первоначальную ярость, но все ещё не хотел успокаиваться.
— Никаких вестей?
— Уже выехали.
Асхабов пошел в кабинет, а майор направился наверх…
Ожидание физически выматывало Владимира Александровича. До полудня он бродил из угла в угол по опостылевшей комнате, потом нашел где-то и прочитал прошлогоднюю газету, потом снова попробовал подремать… Когда на улице ещё немного стихло, Виноградов не выдержал и спустился.
Автоматчик из штабной охраны равнодушно посмотрел на майора.
— Погуляю, — пояснил Владимир Александрович. Сейчас он был бы даже рад любому конфликту, скандалу, спору… но гвардеец только равнодушно отвернул бороду.
Больше Виноградов никого не встретил — народ, видимо, сидел по домам. Только на башнях и под навесом, у крепостных ворот, угадывались силуэты караульных, да в кабине «урала» дремал пожилой шофер.
Некоторое время Владимир Александрович послонялся под моросящим дождем среди машин и древних каменных сооружений, переступая через потоки ржавой воды и размокший мусор.
Затем, все же, ушел в дом.
… Наконец, со стороны трассы послышался мерный рокот двигателей, и во двор начала втягиваться усталая колонна:
— Ал-лаху акбар!
С появлением людей Шамиля часы и минуты заторопились, обгоняя друг друга.
Поначалу Виноградов не знал, как себя вести. Бежать вниз с вопросами и приветствиями казалось неприличным, а для спокойного наблюдения из окна за суетой прибывших не хватало выдержки.
Вопрос решился сам собой — Владимира Александровича пригласили срочно пройти к Асхабову.
— Добрый день, Шамиль.
— Привет.
Рукопожатиями они не обменивались, но и враждебности в голосе старого знакомого Виноградов не почувствовал.
— Вы как? — Поинтересовался у майора начальник республиканской гвардии. — Прямо сейчас настроены ехать? Или, может, ещё до завтрашнего утра у нас погостите?
— Чем раньше, тем лучше.
— Куда торопитесь? — Хмыкнул хозяин. — Успеете…
Виноградов перевел глаза на Шамиля:
— А вы как?
Тот ответил, но не Владимиру Александровичу, а хозяину — коротко, на местном гортанном наречии.
Асхабов пожал плечами:
— Дело твое… Поезжай.
Виноградов обернулся и рукавом протер запотевшее стекло «нивы». Дождь почти иссяк, но расстояние сглаживало и размывало детали — так, что оставшаяся позади крепость казалась скорее видением, миражом, иллюстрацией к детской сказке.
— Красиво.
Сидящий рядом Шамиль кивнул. Впрочем, вполне возможно, что его просто тряхнуло на очередной яме.
В машине пахло бензином — водитель заправился «под завязку», да ещё прихватил пару канистр. Идущий впереди иностранный джип с дизельным двигателем тоже имел полные баки, так что должно было хватить до границы и обратно.
На этот раз выехали двумя машинами, без прикрытия бронетехники. А потому двигались довольно быстро — стрелка спидометра прыгала вокруг пятидесяти километров в час, не опускаясь вниз даже на крутых поворотах.
Виноградова сопровождала сейчас не охрана, а что-то вроде почетного экскорта. И это внушало Владимиру Александровичу некоторую уверенность в собственном завтрашнем дне: если бы его собирались шлепнуть втихаря, где-нибудь по пути, то обошлись бы меньшим количеством свидетелей.
С другой стороны, облегченный состав колонны указывал на то, что никаких неприятных сюрпризов вроде засад и нападений не ожидается — а это тоже радовало. В общем, Виноградов загадывать не любил, но получалось: при такой езде к утру они все же доберуться до российского блок-поста.
Странно, глядя на знакомые затылки водителя «нивы» и автоматчика с переднего сиденья, Владимир Александрович не чувствовал себя среди врагов. А посапывающий рядом, вконец измотанный погонями и переездами Шамиль вообще вызывал у него чувство, похожее на симпатию.
Это плохо.
Это могло помешать… Майор попытался представить себе спутников недавними террористами-боевиками, среди развалин пылающей больницы, женских трупов и баррикад из расстрелянных пленных.
Так было. Возможно, так ещё будет не раз. Что бы там не говорили ссученные политики по обе стороны границы, ничто не забыто и ничто никому не прощено.
Дождь прекратился, потом пошел опять, потом начало темнеть…
— Во, блин! Ч-черт…
Виноградов зашипел от боли, уткнувшись носом о спинку переднего кресла. Водитель тоже выругался, но по-своему — хотя он и ударил по тормозам вовремя, машину все равно повело юзом и чуть не вмяло в зад остановившегося джипа.
Первым делом все похватались за оружие, даже Владимир Александрович сунул руку под камуфляж. Но вместо стрельбы и взрывов впереди послышались голоса и громкие хлопки дверей.
— Сиди! Не высовывайся, — скомандовал Шамиль, перелезая через майора наружу. Вслед за командиром двинулся автоматчик, который сидел рядом с водителем.
— Ладно, — Виноградов на всякий случай снял с предохранителя ТТ и перебрался вперед, так, чтобы видеть происходящее на дороге.
В общем, там ничего особенного не происходило. Не было даже завала или оползня, которые могли служить естественной преградой дальнейшему пути.
Владимир Александрович разглядел только нескольких гвардейцев, обступивших какого-то местного паренька — судя по мимике и жестам, тот докладывал о чем-то Шамилю.
Хлопнула дверь «нивы» — это, не выдержав неизвестности, присоединился к своим недисциплинированный водитель. Виноградов остался один — при пистолете и в машине с ключами в замке зажигания:
— Эх, бляха-муха!
Пока майор отгонял разные бредовые, но соблазнительные идеи в стиле Рэмбо, спутники вернулись, ведя за собой повстречавшегося на пути незнакомца.
Лица у всех были возбужденные, но не радостные.
— Подвинься, — Шамиль пропустил назад, на свое место паренька, а сам сел между ним и Виноградовым: