Часы пробили тринадцать
Шрифт:
– Меня очень беспокоит лагерь. Ведь на него было затрачено так много денег и сил: расчищена земля, куплено и установлено оборудование.
– Наверное, этот вопрос может быть
– Понадобится время и судебные разбирательства, но нет причин, по которым лагерь не может быть размещен на этом участке.
Пенни была рада, что все складывается таким образом. Оставалась одна неясность. Она не смогла ничего узнать о брелке, найденном в конюшне Клэма Дэвиса.
– Я могу рассказать тебе о нем, - заверил Джерри Ливингстон.
– Этот брелок принадлежал Хэнку Холлоуэю, он сказал об этом в полицейском участке. Маленький мальчик на фотографии - его племянник.
Пенни и ее отец устали, было уже поздно. Тираж Star был готов к ранним уличным продажам, они с тоской подумали о доме и отдыхе. Тем не менее, когда машина ехала по тускло освещенной улице, Пенни вдруг оживилась.
– Как ты смотришь на то, чтобы
– Уже поздно, и я совсем не хочу есть, - стал отказываться мистер Паркер.
– Ты меня не понял, папа. Я не предлагаю тебе жареный стейк, я предлагаю тебе приложить сырой стейк к твоему глазу. Иначе к утру он опухнет.
– Да, он очень заметен, - согласился издатель, глядя на свое отражение в зеркале автомобиля.
– Но дело того стоило.
– И кому же следует сказать за это спасибо?
– поинтересовалась Пенни.
– Если я отвечу, что тебе, Пенни, ты наверняка потребуешь увеличения своего пособия или что-то в этом роде.
– Я все равно попрошу, - улыбнулась Пенни.
– И не забывай, что ты должен мне сто долларов за то, что я избавила тебя от этой занозы, Бена Боумена!
– Согласен, - улыбнулся в ответ мистер Паркер.
– Это того стоило.
КОНЕЦ