Чехов. Книга 3
Шрифт:
Осложняло задачу и то, что Диана хоть и была из бастардов, но ее отец, Виктор Андреевич Ладожский, дал дочери фамилию. А значит, в случае освобождения Пожарского и поисков нового подозреваемого, между семьями может возникнуть конфликт. Поэтому без железных доказательств невиновности, Пожарского даже не выпустят из острога, не то, что снимут с него подозрения.
Я подумал, что дела плохи. Оставалось надеяться, что у меня получиться помочь Пожарскому. Иначе будет непросто доказать, что я сделал все от меня зависящее, чтобы помочь недругу.
Близкие знакомства
Размышления прервал скрип двери, и в помещение ввели Пожарского. Выглядел парень чуть лучше Степана, которого я видел в этой допросной несколько часов назад. Княжич был напуган, но держался и старался не выказывать страх. Пожарский был одет в штаны и рубашку, недавно бывшую белой. Ботинки были без шнурков, а ремень на поясе брюк отсутствовал.
— К стене! — скомандовал конвоир и княжич безропотно выполнил приказ, встав лицом к стене. Конвоир разомкнул наручники и предупредил:
— Правило знаете, Павел Филиппович. Чай не первый раз у нас.
— Знаю, спасибо, — ответил я, и жандарм вышел из допросной.
— Чехов, — буркнул парень, буравя меня недобрым взглядом. — Повезло же мне с защитником.
— И вам привет, — ответил я. — Признаться, не думал, что увижу вас при подобных обстоятельствах, мастер Пожарский. Кстати, я тут вам покушать принес.
Я потряс пакетами над головой как маракасами, и княжич поморщился:
— Хорошая шутка. Я оценил.
Он прошел к столу и сел напротив. Я толкнул гостинцы в его сторону.
— А сигареты зачем? — удивлённо спросил князь. — Я их не курю.
— Не так давно я защищал одного уголовника, так он сказал мне, что сигареты здесь что-то вроде валюты. А вы, Юрий Афанасьевич, парень видный, — я иронично поднял бровь. — И чтобы отвлечь ваших сокамерников, изголодавшихся по прекрасному полу, рекомендую бросить в их сторону что-нибудь из моих подарочков. Авось это вам поможет.
Княжич откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди:
— Вам бы в «Юмореску» на Едином канале, Павел Филиппович. Сегодня прямо шутка за шуткой.
Я довольно улыбнулся:
— Ладно. Веселье в сторону. Но подарок все равно заберите. От чистого сердца как-никак. И поверьте, ваши соседи оценят такую заботу.
Пожарский вздохнул и поднял глаза к потолку. А я спокойно продолжил:
— Теперь к делу. Империя назначила меня вашим защитником, и поэтому я прибыл сюда.
— Я уже сказал: повезло мне, Павел Филиппович, — процедил парень.
— Я уже пояснил вашему отцу и повторю вам, что независимо от нашей взаимной неприязни я приложу все усилия, чтобы вытащить вас отсюда и сделать так, чтобы с вас сняли все обвинения.
Пожарский не ответил, лишь обхватил себя руками, словно пытаясь закрыться от меня. Я счел это хорошим знаком.
— Юрий Афанасьевич, вас обвиняют в убийстве. Статья четыреста пятьдесят восемь уложения о наказаниях уголовных и исправительных. До десяти лет каторги.
Парень взглянул на меня исподлобья:
— Будет обидно сидеть столько лет ни за что.
— Пока нет речи об обвинении, — ответил я. — Хотя признаться честно положение у вас очень шаткое. Но шансы есть. Рассказывайте, Юрий Афанасьевич. Все как есть. Как перед жрецом.
Подзащитный вздохнул и растрепал волосы. Мне показалось, что он боролся с желанием сказать что-то гадкое. Признаться, отчаянно захотелось, чтобы княжич прямо сейчас отказался от моей помощи. Но все же здравый смысл возобладал, и парень заговорил:
— Диана была моей фавориткой. Актриска из телевизионных сериалов. Встретились с ней на одной вечеринке. Девица искала себе покровителя и мне оказалось по карману содержать ее. Встречались мы примерно год.
Княжич поморщился, видимо, не желая углубляться в подробности. Но я прекрасно помнил, что примерно в это время у Пожарских произошли события, которые испортили финансовые дела семьи. В свете говорили об этом не особо громко, но такие новости не остались незамеченными.
— У семьи начались проблемы, и отец сократил мое содержание, — пространно отметил Юрий. — И Диана решила найти себе ещё одного мужчину. Она была достаточно умной и хитрой. И сначала хотела наладить отношения с новым любовником, и уже затем бросить меня.
— Нашла? — уточнил я.
Пожарский нехотя кивнул:
— Я видел ее несколько раз в компании какого-то мужчины.
— Как он выглядел?
Парень нахмурился:
— Около пятидесяти. Высокий, худой. С залысинами. У него ещё бородка такая. С седыми прядями. У него черная «Рапира» семьдесят пятого года.
А вот это хорошо. «Рапира» считалась премиальным автомобилем. И в городе их было не так много. И уж тем более черных…
— А номера?
Пожарский покачал головой:
— Не рассмотрел. Да если уж откровенно, не приглядывался. К тому моменту я поостыл к Диане. Подбирать объедки за каким-то франтом мне неинтересно.
Прозвучало это немного сухо и мне показалось, что собеседник лукавит. Он равнодушно рассматривал собственные пальцы, на которых виднелись белые полоски незагорелой кожи на местах, где раньше были кольца.
Я вздохнул. Мне могло хватить информации, что выдал парень.
— Что вы делали в момент убийства?
— Катался по городу, — ответил княжич.
— Где именно?
— По Северному району. Где не помню.
— Вы были в одиночестве?
— Да.
— Кто-то видел вас? Может подтвердить…
— Нет, — Юрий мотнул головой.
— Быть может, вы заезжали в банк? Или вас останавливал жандарм?
— Ничего похожего, — вздохнул парень. — Если бы я знал, что понадобиться алиби, то обязательно въехал в витрину какого-нибудь магазина.