Чекисты
Шрифт:
Урицкий вслух читает строки ордера:
— «Поручается товарищу Ларионову произвести обыск у гражданина Ф. Я. Церса по Троицкой улице, № 17, квартира 406, реквизировать ценности и арестовать по усмотрению…»
— Подделано, — коротко заметил Менжинский.
— Бланк наш, но все остальное — фальшивка, — отозвался Урицкий. — Вытравили старые строчки кислотой и вписали свое.
— Это уже не первый случай, когда с ордерами ЧК производятся ограбления. Помните дело «князя Эболи»?
— Помню. И то и другое безусловно политическая диверсия. Враги хотят подорвать доверие к Советской власти,
Моисей Соломонович Урицкий нечасто выезжал на места происшествий, хватало и других забот. Но на этот раз он поехал сам.
Многоэтажный дом на углу Троицкой улицы и Щербакова переулка встретил чекистов закрытыми подъездами. В доме жили служащие иностранных концессий, и им не надо было спешить на работу.
Богатый промышленник-концессионер Федор Яковлевич Церс был немало удивлен, увидев на пороге своей квартиры Урицкого.
— Сначала позвонили по телефону, — торопливо начал отвечать на вопросы хозяин квартиры. — Сказали, что зайдет представитель ЧК. Дверь открыл я сам… Вошедший представился Фридманом. На нем была шинель, фуражка. Лицо интеллигентное. На руке золотое кольцо. Сказал, что он комиссар и пришел произвести обыск… Меня насторожило, что ордер выписан на имя Ларионова. Я хотел позвонить по телефону в ЧК, но тут же на меня набросились и связали… Их было семеро. Все в военной форме…
Урицкий внимательно оглядывал комнату. Хозяин еще не успел навести порядок после погрома. Ящики письменного стола были выдвинуты, пол густо усыпан бумагами, телефонный провод оборван, дверца сейфа, вмонтированного в стену, распахнута…
— Что взяли грабители? — коротко перебил Церса Урицкий.
— Деньги, валюту, бриллианты…
Выйдя на улицу, Урицкий заметил своим товарищам:
— Особо обратите внимание на приметы грабителей. Судя по рассказу Церса, это все бывшие офицеры.
В управлении милиции его уже ждали Менжинский и начальник уголовного розыска Шматов. Минувшая ночь не прошла даром: на стол один за другим ложились листы донесений.
— Это список автомашин, выезжавших из гаражей вчера вечером.
Урицкий внимательно изучил его. В Петрограде в ту пору машин было мало, каждая на учете. На Троицкой, скорее всего, была машина английского торгового общества с Миллионной улицы.
— Это сообщение инспектора Рыбакова о том, что Церс последнее время в английском торговом представительстве особым уважением не пользуется.
Штришок тоже кстати. Такая фигура, как Церс, безусловно, связан с каким-либо представительством западных стран, и если англичане от него вдруг отвернулись…
— Сообщение инспектора Никитина. Дворник дома, где живет Церс, рассказал, что накануне ограбления с ним беседовал чекист по фамилии Ларионов, внешность которого весьма совпадает с описанием главаря банды, ограбившей Церса. Приезжал этот «чекист» на коляске, запряженной породистой лошадью.
В сообщении инспектора Маркова Урицкий обратил внимание на то, что в меблированных комнатах дома № 66 по Невскому проспекту собираются бывшие офицеры, играют в карты, живут состоятельно, имеют конные выезды. Бывают там и англичане. Вчера поздно вечером несколько человек офицеров выехали из дома в автомобиле английского общества. Назад не вернулись…
Еще сообщение о том же доме: в комнате № 6 числится проживающим некто Фельденкрейц, бывший царский офицер. Ходит в шинели и фуражке офицерского образца. Имеет конный выезд…
Совпадение? Очень уж очевидное совпадение!..
К дому № 66 по Невскому чекисты прибыли поздно вечером. По их сигналу работники милиции перекрыли все выходы.
Дом загудел, как потревоженный улей. Кто-то пробовал протестовать, кто-то грозился писать Дзержинскому, жаловаться. Но чекисты делали свое дело: одну за другой обыскивали комнаты. Ценностей, похищенных у Церса, не было. Зато обнаружили целые груды холодного оружия — сабель, шашек, офицерских кортиков. Попадалось и огнестрельное оружие: кольты, браунинги, бульдоги, наганы…
Комнату № 6 обыскивали Марков и Чумаков, и в письменном столе Чумаков обнаружил тайник со спрятанными там бумагами.
— Андрей, — позвал он Маркова, — иди-ка сюда, читай. — Марков взял в руки несколько листков обыкновенной ученической тетради, исписанных карандашом убористо и четко. Подошел к свету, вгляделся в написанное.
«План овладения гор. Петроградом и боевые действия в самом городе, ставшем объектом арены действий, связанных с переворотом», — прочел он.
Вскоре тетрадные листки уже лежали на столе Урицкого.
План был обширным. Составлен по законам военного искусства. Он предусматривал захват всех учреждений Советской власти, военных объектов, вокзалов, телеграфа и телефонной станции, мостов. Планировались многочисленные аресты.
«…Применение на первых порах самого ужасного террора, — читал Урицкий, — вплоть до расстрела включительно, следуя заповеди: два ока за око, два зуба за зуб. Благоприятнее и желательнее всего в рабочих кварталах».
— Благоприятнее, — вслух повторил Урицкий. — Слово-то подобрали. Доброе! А дела злые.
Через час в Смольном он уже докладывал о заговоре. Были приведены в боевую готовность красноармейские части, усилены органы ЧК, взяты под охрану военные объекты.
Урицкий сам объехал добрую половину города, проверяя посты охраны, давая указания на местах. Домой добрался на рассвете, а утром ему уже доложили по телефону:
— Задержан бывший царский офицер Фельденкрейц— владелец бумаг из обнаруженного тайника.
— Доставьте на Гороховую, — приказал Урицкий.
Каждый раз, ожидая привода задержанных, он немножечко волновался. Никак не мог освоиться с тем, что роли переменились: не его ведут на допрос к жандармскому чину, а к нему приводят врагов революции. А его-то доставляли на беседы к чинам охранки частенько!..
В первый раз это было в Киеве. Допрашивал сам генерал Новицкий.
Мрачноватый был у генерала кабинет. Даже шторы приспущены. Огромный стол с аккуратными папками бумаг. Среди них и его «дело» — «Дело бывшего студента Киевского университета, уроженца города Черкассы Моисея Урицкого…»
Жандармский генерал выглядел уставшим. Еще бы. Двадцать лет беспорочной службы царю и отечеству. Двадцать лет с того дня, как он поклялся «навести порядок» не только в Киевской губернии, но и по всей Малороссии. Двадцать лет, как ничего у генерала Новицкого не получается.