Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция
Шрифт:
Узнав о планах врага, царь Этеокл также разделил фиванцев на семь отрядов и назначил равное количество вождей. Сам он взял на себя защиту ворот, против которых наступал его брат Полиник. Против Тидея он выставил могучего Меланиппа, сына Астаха. С Капанеем вызвался сражаться искусный стрелок Полифонт. Сын Креонта Мегарей встал у ворот, на которые должен был напасть Адраст. Гипербий, сын Ойнора, был выслан против Гиппомедонта. Противником Партенопея стал Актор, а соперником Амфиарая – юный Лейсфен. Все это были самые доблестные витязи Фив. Но всех их превосходил силой непобедимый Периклимен.
На рассвете в день битвы разом распахнулись все ворота семивратных Фив, горожане бросились
Тут Полиник вызвал на стену брата и предложил ему решить спор единоборством. «Если ты не трус, – сказал он, – то не прячься за чужими спинами! Спустись и сразись со мной!» – «С удовольствием! – отвечал Этеокл. – Ведь в тебе одном причина всех наших бед!» Он велел открыть ворота и смело выступил против брата. Словно два льва бросились друг на друга сыновья Эдипа! Их взаимная ненависть была так велика, что ни тот ни другой не думал о защите. Полиник своим копьем пронзил брату бедро, а тот поразил его в плечо. Однако крепкий доспех выдержал удар. Древко копья Этеокла разломилось. Ни мало не медля, он поднял с земли огромный камень, запустил им в Полиника и сломал ему копье. Выхватив мечи, братья кинулись друг на друга. От страшных ударов раскололись щиты и треснули шлемы. Кровь обагрила доспехи. Оба войска, затаив дыхание, следили за каждым их движением. На чьей же стороне будет победа? Но вот Этеокл сделал обманный выпад. Полиник поднял руку, чтобы отразить удар, и царь погрузил свой меч прямо ему в живот! Фиванцы громкими криками приветствовали победителя, однако радость их оказалась преждевременной. Когда Этеокл наклонился над поверженным врагом, чтобы снять с него доспехи, тот из последних сил ударил его мечом в грудь… Так сыновья Эдипа истребили друг друга, но смерть их не положила конца сражению.
Вновь зазвучали воинственные крики, и фиванцы бросились на оторопевших аргивян. Тидей вступил в единоборство с Меланиппом, а Гиппомедонт – с Гипербием. Могучий Гиппомедонт вскоре пал, а Тидей получил смертельную рану в живот. Он, впрочем, успел отомстить убийце и сразил его ударом копья. Говорят, что богиня Афина, сильно благоволившая к Тидею за его доблесть, хотела спасти его от смерти и уже явилась на поле боя с живительным эликсиром в руках. Но в это время Амфиарай отрубил Меланиппу голову и бросил ее умирающему. В безумной ярости Тидей разбил череп и как дикий зверь стал пить мозг своего врага. Афина, потрясенная его кровожадностью, вернулась на Олимп, не исполнив своего намерения.
Фиванцы стали повсюду теснить аргивян, и вскоре их отступление превратилось в повальное бегство. Победители упорно преследовали побежденных и убивали их без счета. Мало кому удалось ускользнуть от их мести! Периклимен погнался на колеснице за Амфиараем, почти настиг его и уже замахнулся копьем, чтобы убить, как вдруг сверкнула молния, грянул гром и расступившаяся земля поглотила Амфиарая вместе с его боевой колесницей. Из всех аргосских вождей спасся один Адраст. Он вскочил на своего быстрого как ветер коня Арейона и сумел доскакать на нем до Аттики. Здесь всех оставшихся в живых аргивян взял под
Так трагически завершился поход Семерых. Античные историки по-разному вычисляли его дату. По одной из версий это знаменательное событие пришлось на 1251 год до Рождества Христова.
Антигона
После гибели Этеокла фиванцы провозгласили царем его сына Лаодаманта. Но поскольку он был еще мал, страной стал править его двоюродный дед Креонт. Он велел с почестями похоронить тела убитых фиванцев, а трупы врагов приказал бросить непогребенными. «Эти негодяи, – воскликнул он, – не достойны даже бранного слова! Пусть гниют как бездомные собаки! Каждого, кто посмеет совершить над ними погребальные обряды я казню без всякой жалости!» Среди других лежал в поле также труп Полиника. Креонт особенно гневался на него, ведь именно Полиник привел под стены родного города вражеское войско!
Сестра Полиника благородная Антигона тяжело страдала, видя такое неслыханное поругание. На следующий день после сражения она сказала своей сестре Исмене: «Дядя не знает пределов своей лютости! Как он посмел так надругаться над телом нашего брата? Этот бесчеловечный поступок не одобрят ни люди, ни боги! Сегодня я видела во сне несчастного Полиника. Он протягивал ко мне руки и молил о помощи». – «И чего он хотел?» – спросила испуганная Исмена. «Ты же знаешь – если его труп растерзают хищные звери, он никогда не найдет успокоения в царстве мертвых! Мы должны совершить над ним погребальный обряд!» – «Милая сестрица! – напомнила Исмена. – Всякий, кто осмелиться похоронить убитого сам будет немедленно казнен! Так объявил Креонт, и он сдержит свое слово!» – «Что ж, – поступай как знаешь! – промолвила Антигона. – А я сделаю так, как велит мне долг!»
Напрасно Исмена уговаривала сестру отступиться от своего замысла, едва наступила ночь, царевна отправилась за город. Она засыпала тело Полиника землей, совершила возлияние в честь подземных богов и стала горько оплакивать брата. За этим занятием застала девушку ночная стража. Креонт велел зорко наблюдать ей за тем, чтобы никто не ослушался его приказа. Несчастную схватили и повели на суд к царю. Тот встретил ее гневными упреками, словно Антигона совершила невесть какое преступление! «Дрянная девчонка! – закричал он. – Так-то ты исполняешь мои повеления?» – «Боги велят нам хоронить убитых! – возразила царевна. – Разве ты имеешь власть отменять законы богов?» – «Полиник предатель! Он был худшим из наших врагов!» – «Он был моим братом!» – напомнила Антигона. «Тем хуже для тебя! – запальчиво сказал Креонт. – Ты нарушила мой указ и будешь казнена!»
Антигону заключили в тюрьму. Узнав об этом, Исмена побежала к младшему сыну Креонта, которого звали Гемон, и, обливаясь слезами, рассказала ему о случившемся. «Умоли отца отменить казнь! – попросила она, – Антигона твоя невеста! Неужели ты позволишь умертвить ее?» – «Конечно же нет! – живо отозвался царевич. – Отец не будет настолько суров! Он смягчит свой приговор!» Гемон думал, что сможет уговорить Креонта, но ошибся. Едва он завел речь об Антигоне, отец велел ему замолчать. «Батюшка! – возразил царевич, – я не могу молчать, если вижу несправедливость!» – «А я не могу слушать как ты мелешь чепуху! – гневно отозвался Креонт. – Антигона преступница! Ее судьба решена!» – «Ты не посмеешь казнить мою невесту!» – побледнев, заметил Гемон. «Она умрет сегодня же! – пообещал Креонт. – И ничто не сможет ее спасти!»
Заступничество сына привело царя в ярость. Кликнув стражу, Креонт велел заживо замуровать Антигону в могильном склепе фиванских царей. «Раз она так благоговеет к мертвым, то пусть встретит смерть в их компании!» – с кривой усмешкой заметил он. Услыхав ужасный приказ, Гемон едва не лишился чувств. «Заклинаю тебя, отец! – взмолился он. – Отмени свое бесчеловечное решение. Боги не потерпят такого злодеяния!» – «Ступай прочь, мальчишка! – топнул ногой Креонт. – И не смей грозить мне!» Царевич выбежал из комнаты, а воины отправились за Антигоной.