Человек без селезенки
Шрифт:
– Нет-нет, – вступил в разговор помощник капитана. – Вы, мой юный друг, у нас сегодня герой. Завтра утром я доложу обо всем капитану, и уверен, он найдет способ вас отблагодарить.
– Полно, не нужно мне никакой благодарности.
Выходя из каюты, два доктора столкнулись в дверях и долго соревновались в любезностях, пытаясь уступить дорогу друг другу.
– Прошу Вас, Антон Павлович!
– Что вы, что вы, только после вас, любезнейший господин студент.
– Помилуйте, для меня такая честь встретиться с самим Чеховым, хотя бы и при таких необычных обстоятельствах.
– А для меня честь уступить дорогу герою, спасшему жизнь.
– Какой вздор,
– Премилостиво благодарю, но вынужден отказаться.
В конце концов писатель и юноша протиснулись в узкий дверной проход почти одновременно и в коридоре поспешно разошлись в разные стороны с весьма смущенными минами.
***
– Эй, братишка, это не ты ли Роман будешь?
Роман приоткрыл один глаз и увидел перед собой рябую усатую физиономию в матросской шапке. ”Странная манера есть у русских людей – ежели ты будишь человека и надеешься, что это и есть тот, которого велено разбудить, почему ж ты задаешь ему вопрос, в котором заключена неприкрытая надежда на то, что это кто-то другой?” – подумал Роман. Спросонок ему иногда приходили на ум весьма замысловатые мысли. – А вслух ответил просто:
– Ну я вроде.
– Поднимайсь шустрее, капитан там тебя требуют, – сказал матрос, развернулся и вразвалку направился к выходу.
– Да постой же ты, – зашипел Роман, в дикой спешке натягивая штаны, а затем ботинки.
Матрос смилостивился над юношей и, остановившись у двери, дал ему возможность одеться, хмурясь, однако, и приговаривая ворчливо, дескать, господин капитан, они ждать-то не больно любят.
Наскоро одевшись и кое-как разгладив рукой волосы, Роман отправился вслед за нетерпеливым матросом по сплетениям лестниц и коридоров прямиком в капитанскую каюту. Постучав и дождавшись приглашения, матрос распахнул перед Романом дверь, и взору юноши предстал лысенький жилистый старичок с выцветшими бакенбардами и сморщенным смуглым лицом, продубленным тропическим солнцем, штормами и солью почти всех морей мира. Капитан сидел за столом без кителя, в белой рубашке, перетянутой подтяжками, и с помощью маленького плоского ножика с перламутровой рукояткой намазывал маслом ломтик белого хлеба. Стол был накрыт на две персоны, а прислуживал за завтраком расторопный молодой матрос с полотенцем наперевес.
– Ага, наш герой пожаловал, – произнес капитан с неподдельной радостью в голосе, как будто встреча с Романом была наипервейшим предметом его желаний еще с прошлого вечера. – Прошу садиться, откушайте со мной, окажите честь.
Роман нисколько не смутился, поклонился учтиво и в то же время с большим достоинством сел на стул, вовремя отодвинутый матросом, и как только был налит ему кофий из начищенного до зеркального блеска кофейника, опустил в чашку две ложечки сахару и принялся не спеша перемешивать.
Такая уверенность весьма впечатлила капитана, и он произнес уже без тени иронии:
– Мне доложили о вчерашнем происшествии. Весьма впечатлен вашим мужеством и врачебными талантами. Хотелось бы услышать рассказ во всех подробностях и, так сказать, из первых уст.
– Сочту за честь, – ответил Роман и принялся подробно пересказывать перипетии вчерашнего вечера, на забывая при этом прихлебывать кофе и заедать его гренками с медом.
Несколько раз во время рассказа капитан перебивал его, выспрашивая о подробностях, наконец, когда повествование было окончено, он объявил, что выносит Роману благодарность как от лица компании "Доброфлот", так и от себя лично, и в знак особой признательности презентует ему каюту в первом классе со всеми полагающимися привилегиями до окончания путешествия. В ответ
– А теперь прошу меня простить – корабельные дела не ждут, – сухо улыбнулся капитан. – Савелий покажет Вам новую каюту, он уже в курсе.
Роман еще раз поблагодарил капитана в самых изысканных выражениях, а через полчаса весь его нехитрый багаж уже возлежал на полках шикарнейшего шкафа, а сам он, как мальчишка, подпрыгивал на настоящей пружинной кровати, проверяя ее упругость и радуясь неожиданно свалившемуся везению.
Глава 2
Кирилл неожиданно проснулся прямо посреди сна, и как это часто бывает, когда сон глубок и ярок, еще несколько минут не мог понять, где находится и что с ним происходит. Сознание его отчаянно цеплялось за реальность сновидения, подсказывая все новые и новые фразы, которые он должен был использовать в споре с женой, чтобы одержать над ней сокрушительную и справедливую победу. В то же самое время визуальная информация, которую он начал воспринимать открыв глаза, говорила о том, что никакой жены рядом нет, и он сидит в кресле в каком-то темном , холодом и шумном помещении. Через пару минут реальность сновидения наконец оставила его и он смог осознать, что находится на борту самолета, стремительно пронзающего ночное небо. Под ним, судя по времени, тянулась бесконечными таежными просторами Якутия; до Сахалина оставалось еще часа три пути и лучшим времяпрепровождением по-прежнему был сон, а лучшим снотворным – виски. Кирилл достал из рюкзачка двухсотграммовую бутылочку Johnnie Walker Black Label – там оставалось чуть меньше половины – отвинтил пробку и сделал добрый глоток. После этого достал другую бутылочку, на этот раз с диетической кока-колой, и, поморщившись, запил виски теплой сладкой жидкостью. Затем сделал несколько движений ногами и руками – для профилактики тромбоза. Разминка произвела бодрящий эффект и после этого уснуть ему больше не удалось (даже с помощью дополнительного глотка виски). Он достал из кармана телефон и, чтобы скоротать время, принялся играть в тетрис.
Эта командировка на Сахалин приключилась совершенно спонтанно. На одном из совещаний Славик – так все называли начальника отдела роуминга – объявил о том, что новая версия системы, недавно установленная для бета-тестирования в сахалинском филиале, отказывается работать, как ей предписано, следовательно, необходим доброволец для поездки на Сахалин, и как можно скорее.
– Нет, ну надо же было умудриться забабахать бета-сайт в такой дыре! – говорил Кирилл на обеде своему приятелю Игорю, тоже инженеру-программисту, но работающему в другом отделе, – они бы еще в Бангладеш ее установили!
Игорь на секунду оторвался от поедания жидкого столовского борща и кивнул в знак согласия.
– А теперь он хочет найти желающих поехать туда в командировку; на две недели, как минимум.
– Таких идиотов нет, – безапелляционно заявил Игорь, принимаясь за второе блюдо – гуляш с гречневой кашей.
– Конечно, добровольно никто не поедет. По крайней мере из тех, кто что-то соображает, – подтвердил Кирилл.
Он вдруг представил себя едущим в эту мерзкую командировку и к своему удивлению вместо ожидаемого отвращения почувствовал подозрительную легкость и даже небольшое сердцебиение, обычно связанное с предвкушением каких-либо приключений. Продолжая поносить предложение Славика, он, между тем, стал представлять, как вырвется из осточертелой московской рутины, как сядет в самолет, как сойдет по трапу в невиданном доселе месте, увидит людей, которые живут другой, совершенно нестоличной жизнью. “Сколько там до Сахалина? – думал он. – Тыщ, поди, восемь километров. Это же, почитай, другой конец света. А я из города-то уже три года никуда не выезжал…”