Человек из чужого времени
Шрифт:
– Шутите? Ну-ну, мне нравятся хорошие шутки.
– Значит, вы в курсе моих проблем.
– Про вашу Пряжку Лева рассказал мне еще в апреле. Вы – ученый-бунтарь. Для нашего века это большая редкость.
– Зато в девятнадцатом веке это было самое популярное мероприятие.
– Молодежь всегда бунтует, особенно допризывники. Болезнь переходного возраста… Вот ими я и занимаюсь. Изучаю, наблюдаю, анализирую, советую, лечу, потому что по профессии доктор.
– Последнее время мне просто везет на докторов.
– Потому что в вашем возрасте бунтарство выглядит, как бы это лучше сказать…
– Не к месту и несолидно. Говорите как есть, «смешно», это совсем не обидно… Потому что я не бунтую, я не вписываюсь в существующие нормы.
– Я не хотела вас обидеть, потому что и сама такая. В этом году я закончила институт, получила диплом и сейчас работаю в медицинской комиссии, осматриваю призывников. Мне говорят, что сегодня они все ненормальные. Но я-то вижу, что с ними происходит. Чтобы их понимать, надо самой пройти через это сумасшествие. Вот именно поэтому, чтобы быть с ними на одной волне, я и стала рокером. Я так решила еще в прошлом году, на стажировке. Их мир мне понятен. Я ищу пути к каждому из них. Я хочу им помочь. Сейчас ужасное время. От всего происходящего вокруг можно быстро свихнуться. Уж лучше пусть они будут бунтарями, чем подлецами и преступниками. Теперь понятно?
– Теперь понятно. – Михаил улыбнулся, Лена тоже ответила ему улыбкой.
– Да. Мне тут Лева подарил на день рождения новенький хромированный «Харлей». Фантастическая игрушка… Между прочим, это целое состояние.
– Я уже обратил внимание, Лев Наполеонович – состоятельный человек?
– Он очень умный и порядочный человек, а это иногда дает свои плоды.
– Вне всякого сомнения. А с милицией у вас все нормально?
– В каком смысле?
– Ну, не придираются? Это ведь непросто – быть не таким, как все. Да еще и жить без всяких правил.
– Один процент.
– Не понял.
– В Америке таких официальная власть назвала «всего один процент». Как, вы и этого не знаете? Боже, как мне повезло. Я ж могу часами лечить вас на тему о рокерах. Жаль только, времени нет.
– Зато у меня его хоть отбавляй. И что же «один процент»?
– Один процент стал для рокеров отличительной эмблемой.
– Теперь понятно, почему у вас на куртке нарисован 1 %. И все же, как вы ладите с милицией?
– Никак. Мы друг друга тихо ненавидим. Но при определенных обстоятельствах мы все же ладим.
– Это как?
– У меня очень серьезный покровитель – генерал-майор Ессентуков, военком города. Работаю под его началом.
– Не может быть, – невольно вырвалось у Михаила.
– Что значит – не может быть?
– Это я так. Просто я знаком с его дочерью. А вы знаете его дочь?
– Валентину? Конечно. Она живет по соседству, в этом же доме. Подруга. Это она устроила меня к своему папочке на работу. Идемте, покажу ее новую игрушку.
Лена подвела Михаила к окну на кухне и показала на знакомый ему микроавтобус.
– Вон, видите роскошный «шевроле»? Это ее.
– Это я ей его… оформлял.
Лена откровенно расхохоталась.
– Извините. Сначала мне показалось, что вы хотите сказать: «Это я ей его подарил», – Лена улыбнулась. – Вы с ней хорошо знакомы?
– И да, и нет. Она работает на таможне в Пулково. Там мы и познакомились. Я иногда приезжал к ним, она иногда приезжала к нам. Но теперь нам лучше с ней не встречаться, и говорить ей обо мне тоже не стоит.
– Хорошо.
– Надо же, как тесен мир.
– Действительно, в нем слишком много сюрпризов. Ну ладно, до вечера. Здесь все приготовлено, завтракайте и отдыхайте, а я уже опаздываю.
Она схватила огромный черный шлем с темным пластиковым забралом, элегантный женский ранец и выскочила из квартиры.
– Опаздывать нельзя, нажмите на кнопку, – крикнула девушка на ходу и исчезла.
После сытного завтрака, скорее похожего на обед, Михаил прилег на диван и моментально уснул. Когда он проснулся, был уже вечер. Напротив него в кресле безмолвно сидела Лена и с какой-то грустью откровенно разглядывала его лицо. Михаил перестал щуриться и открыл глаза, но и тогда девушка не пошевелилась. Она очень спокойно отнеслась к его пробуждению, словно они давно вели с ней ненавязчивую беседу по душам.
Первое, что пришло в голову, это воспоминание той минуты, когда Михаил впервые после травмы открыл глаза в лазарете. Вот так же тихо и спокойно сидела напротив него Лиза. Она смотрела на любимого человека и думала о чем-то своем, о чем-то самом главном.
Вот и Лена в эту минуту смотрела на него спокойным и добрым взглядом. Она была одновременно и здесь, и еще где-то, в другом месте и в другом времени. Вдруг она опомнилась и в прежней своей манере произнесла:
– К слову о сюрпризах. Самое поразительное заключается в том, что вы удивительно похожи на моего приятеля. Нет, не внешне, а во всем остальном. Та же манера говорить, те же слова и тот же голос. Мне утром стало даже как-то не по себе.
– Вот почему вы так быстро убежали.
– Я опаздывала на работу.
– Конечно. Я пошутил. Жизнь богата на совпадения и сюрпризы.
– По телефону ваш голос звучит иначе… Два совпадения прямо с утра – это круто. – Лена улыбнулась, сделала паузу и наконец продолжила: – Он погиб в прошлом году. Гаишники сбили. Они давно на него охотились. Он их раздражал, прямо бесил их. Они передавали друг другу по рации, где и как его подловить… Для них это были и принцип и развлечение… Я была его подругой. Знаете, что такое быть подругой или другом рокера?
– Нет. Но мне знакомо ощущение человека, за которым носится смертельная опасность. А вот быть подругой или другом рокера мне, знаете ли, как-то не довелось…
– Нет, если всерьез, то это очень многое значит… Для меня…
– Я понимаю. Общие взгляды, интересы, мысли…
– Надеюсь, вы сказали это искренне.
– Даже не сомневайтесь.
– Я стала частью его жизни, а он – моей, – Лена сделала паузу. Вероятно, в своих мыслях она окунулась куда-то в прошлое. Михаил терпеливо ждал, когда собеседница снова вернется к нему. Неожиданно Лена заговорила: – Ты обнимаешь его корпус, прижимаешься к нему всем телом, сливаешься с ним в одну фигуру и устремляешься вперед, в неизвестность, стремительно пролетая мимо пошлого, алчного и лживого мира на огромной, на бешеной скорости… И когда мощная машина летит на этой бешеной скорости вперед, да еще на виражах, особенно когда она делает какой-нибудь трюк, захлебываясь адреналином, напарник понимает, что он тоже рокер, он неотъемлемая часть того, кто увлекает его вперед, в будущее.