Человек из ниоткуда
Шрифт:
Из роллс-ройса вышли Рокки и Патти. Только около дверей они обратили внимание на своего родственника. Никаких бурных объятий и уверений в вечной любви не последовало. Напротив, брат Рокки проводил его хмурым взглядом, а Патти даже не взглянула в его сторону. Ну, что ж, он здесь на правах гостя, скорее всего, временного. Полиция уже идет по его следу, может быть, в Норидже она уже успела побывать. Ларри решил, что лучше всего будет, если он никого не станет посвящать в свои планы. Это не из-за недоверия, просто Ларри, как перекати-поле, сам не ведает, где он будет завтра, какие трудности встанут на его пути. Вернувшись к себе, Ларри напустил в ванную горячей воды и с удовольствием погрузился в нее, каждой своей клеточкой ощущая нежданно снизошедшее на него умиротворение. Разомлев от тепла, шлепая по воде рукой, как ребенок, и всякий раз радуясь, когда от ее поверхности отрывались разноцветные мыльные пузыри, Ларри размечтался. Что, что, а это он любил. Шесть лет назад он мечтал о триумфе своего романа. «Война Алой и Белой Роз» наделала много шума. Его и ругали и хвалили. Самые восторженные отзывы Ларри получал от рядовых читателей. Теперь это все в прошлом. Начать сначала никогда не поздно. О чем он мечтает сейчас. О славе? О. она переменчива. О деньгах? Это все наживное, деньги ему нужны были для того, чтобы ощущать себя свободным. О любви? Пожалуй, да. У него было много женщин, которые страстно любили его, но среди них не было ни одной, которую столь же беззаветно любил он. Любить с безумием, так, чтобы замирало сердце при одной только мысли о разлуке с любимой, так, чтобы видеть впереди лишь хорошее, именно о такой любви не переставал мечтать Ларри. Наверное, он слишком романтичен. И даже, если это можно считать недостатком, он не откажется от своих фантазий.
В коридоре послышался шум, совсем, как шесть лет тому назад, когда Норидж обворовали. Пора было заканчивать это водное блаженство. Но в отличие от происшедшего несколько лет тому назад, как только Ларри выглянул в коридор, его взору предстал стройный ряд скульптурных нимф, дань уважения владельцев к истории древней Греции. Может быть, родственники готовят ему сюрприз. Ларри закрыл дверь, и вновь остался наедине с собой. Раздался стук, три тихих удара – условный знак. Скорее в ванную комнату. Беглый взгляд в зеркало. Лишний раз пройтись по наспех расчесанным волосам не помешает. Наконец, Ларри остался собой доволен. Водолазка и джинсы – удобная одежда для домашнего ношения. Похоже, что Патти так не считала. Оценивающим взглядом, окинув гармонично сложенную фигуру Ларри, она заметила, – Два месяца прошло со времени нашей последней встречи, а ты все в том же.
– Но я сам изменился, милая, – одарив взамен золовку ласковым взглядом, Ларри про себя отметил, что за прошедшее время ее красота еще больше расцвела. Посещение парикмахерского салона в близлежащем городке, преобразило ее. Замысловатая, многоярусная прическа придала строгости и торжественности ее облику. Еле заметное движение головой, и черные глаза вновь обратились к нему. Что это? Ему показалось, или Патти решила подавить его своим высокомерием?
– Через полчаса Мэгги подаст чай в гостиную. Мы будем тебя ждать, для разговора, – добавила Патти немного погодя.
Вот оно в чем дело. Где-то там, позади Патти маячила надменная физиономия барона Мал,Истфайе. Дверь за Патти захлопнулась, и Ларри остался один. Он взглянул на часы, они показывали ровно полдень. Жаль, что до обеда целых четыре часа. Он здорово проголодался. Из-за страха встречи с полицией, Ларри вчера целый день почти безвылазно просидел в публичной библиотеке. Прежняя беззаботная жизнь расслабила его. Ранее все хозяйственные заботы решала за него приходящая экономка. В Норидже имелось достаточно прислуги, которая по-разному справлялась с его поручениями. Теперь, Ларри ждала неопределенность. Он не располагал сведениями о перемещениях своего литературного агента, мистера Рэнлоу, был лишен телефонной связи с «Books gallery» и «Catalogue London» – крупнейшими книжными издательствами Великобритании, наконец, Ларри даже не догадывался о ближайших планах своих родственников. В оставшееся до приглашения на чай время, лучше всего будет узнать, что обо всем этом думают его друзья. Пальцы Ларри неслышно касались клавишей СОПМнаРа, прибора, при взгляде на который у Ларри в памяти заново воскресали образы Джорджа и Фреда, братьев погибшего шесть лет назад его друга Рона. Тайна его роковой гибели была до сих пор не разгадана, но и Ларри и Рон знали о предполагаемой кончине из Некрономикона – Книги Мертвых, в которой была изложена летопись всего человечества. Рон погиб…Когда же это было? Ларри не помнил месяца, но, кажется, это была осень. Монитор завладел его вниманием. Сначала из хаотичного мельканья светящихся точек возник образ черноволосой девушки в ярко красном платье. Ларри не успел даже сообразить, кто это, как изображение исчезло. Вслед за этим появилась короткая надпись: «Пятница 13» и, также быстро пропала. Знакомая дата. На экране возник Исаак Монморенси. Мудрый пескарь, он так и не смог за шесть лет расстаться с очками, медицина здесь была бессильна. Бесполезно было советовать Исааку, поменьше просиживать над книгами или делать гимнастику для глаз. Единственная упражнения, которые признавал мистер Ньютон П, была гимнастика для мозгов. «Привет, Ларри. Заранее поздравляю с успехом «Летящего по волнам», хотя не исключаю вероятности более скромной его оценки. Приеду на день рождения, если ты пригласишь. Ожидаю твоих вопросов. Исаак». Он, как всегда был предельно лаконичен. Хорошо, когда друзья предлагают ему помощь, Ларри наскоро отправил Исааку ответ, включающий, по его желанию, целый перечень вопросов. Вовремя уложился, подумал Ларри и захлопнул крышку СОПМнаРа. Его родственники предельно пунктуальные люди, и ожидают от других того же. Не смея их разочаровывать, он заранее отправился на первый этаж. Все вокруг радовало глаз, обращая на себя внимание своей новизной. Старые ковровые дорожки были заменены на новые. Галерея канделябров указывала Ларри путь. Изменился гарнитур в самой гостиной. Овальный стол из березы, в комплекте с ним стулья, обивка гостиной – все было выполнено в светлых тонах, отчего помещение казалось больше. Ни Рокки, ни Патти еще не спустились. На столе шли последние приготовления. Горничные все были новые, и кажется, не вполне опытные. Салфетки были положены небрежно, у одного из приборов не хватало чайной ложечки, во всех действиях прислуги проскальзывало полное незнание этикета. Просто удивительно, где экономка, миссис Стабз отыскала этих неумех? Как только Ларри отодвинул стул, для того, чтобы присесть, в дверях появились две напыщенные фигуры. Он постарался придать себе соответствующий вид, пожалуй, в этой колонии аристократов дворцовый этикет, действительно, необходим. В качестве августейших монархов будут выступать братец и его супруга, а Ларри согласен на скромную роль церемонийместера, а вот этот красавчик в ливрее, вполне может сойти за дворецкого. Обменявшись кивками, все уселись за стол. Сейчас Ларри представилась прекрасная возможность рассмотреть нового лакея. На первый взгляд он был очень хорош. Горделивая осанка уверенного в себе человека бросалась в глаза и наводила на мысль, что это – его дебют в роли прислуги. Белые перчатки на его руках не делали его посмешищем, наоборот, они казались на руках новичка необходимым атрибутом, так, если бы это был врач-хирург. Когда лакей разливал чай, резал пирог с малиной, движения его были неторопливы и не лишены изящества. Когда Ларри случайно встретился с ним взглядом, то поймал себя на мысли, что где-то видел этого красавца с орлиным носом и горящими из-под тяжелых бровей глазами. Тот, похоже, совсем не замечал Ларри. Быстро справившись со своими задачами, лакей покинул гостиную. Смакуя пирог, Ларри искоса поглядывал на Патти. Девушка медленно пила чай, не притрагиваясь к лакомству. Бережет фигуру, отметил про себя Ларри, тем лучше, нам больше достанется. Но вопреки предположениям Ларри, его брат, Рокки тоже не жаловал пирог вниманием. Это мнимое отсутствие аппетита с его стороны было Ларри хорошо знакомо. Как только возлюбленная супруга его покинет гостиную, Рокки сразу же выйдет из сомнамбулического состояния и за считанные секунды уничтожит то, что другие обычно растягивают на всю церемонию чаепития. Но сегодня сценарий складывался несколько по-иному. Как только Патти поставила чашку на блюдце, а Ларри отправил в рот последний кусочек вкусного пирога, Рокки назидательным тоном произнес, – А теперь мы ожидаем услышать, каковы дальнейшие планы нашего брата Ларри?
Внимательно выслушав реплику, Ларри решил играть по правилам, которые задал Рокки, – Ваш брат – Ларри имеет грандиозные планы на будущее. Выпустить лет через девять-десять полное собрание сочинений в двадцати томах, принять мусульманство, меня давно привлекает его лояльная философия, зарезервировать участок на Луне, может быть, даже не один, чтобы было, что оставить в наследство и найти Некрономикон, подозреваю, что некто мог завладеть книгой с дурными намерениями. Вас это устраивает?
Перевести все в шутку Ларри не удалось. Физиономия его брата Рокки по-прежнему была хмурой, а Патти имела отсутствующий вид.
– Что ты делал поздно вечером 22 июля?
Началось, подумал Ларри. Что ж, тем лучше, не будет длительных прелюдий, – Наверное, то же самое, что вам рассказали полицейские, но к преступлению я не имею никакого отношения, – Ларри с шумом отодвинул стул и поднялся из-за стола.
– Останься, – повелительным тоном произнес Рокки, – Я еще не закончил разговора. Твои способности, попадать в разного рода переделки, не делают тебе чести. Если ты не виноват, у тебя должно быть алиби.
– Как раз его у меня и нет, и об этом знают три человека: несчастная жертва, но она, сожалению, не сможет дать показаний, ваш покорный слуга и убийца.
– Может быть, поблизости находился еще кто-нибудь? – робко спросила Патти.
– Я поначалу надеялся на это, но полиция не стала утруждать себя поисками свидетелей.
– Зная тебя, ни в чем нельзя быть уверенным.
И это говорит его собственный брат. Впрочем, эгоистичное создание, вряд ли, к кому испытывает доверие. Ларри размышлял, чтобы такое сказать, для того, чтобы склонить брата на свою сторону, тогда и Патти больше не усомниться в его правдивости. – Рокки, я всегда был честен с тобой, даже когда развлекался с твоей супругой, а ей, как красивой женщине, я не мог отказать.
Рокки никак не прореагировал на провокацию Ларри, – Мне неизвестно, что произошло в тот вечер, но знаю точно, если полиция начнет беспокоить нас, ты должен будешь покинуть Норидж.
Ларри и сам хорошо понимал это, но пока не представлял, куда ему податься. При наличии Огненного Кольца, он мог легко перемещаться в пространстве, приводя в изумление людей непосвященных. Интересно было бы знать, насколько прессе удалось привлечь внимание читателей к его персоне? Несмотря на новшества, введенные в Норидже, одной из своих старых привычек, его владельцы, вряд ли, изменили. Так и есть, пройдя в библиотеку, Ларри обнаружил стопку свежих газет за несколько последних дней. Просматривая номера «Таймс-сквер», «Хитроу-авеню» и «Новости недели», Ларри не обнаружил ничего из того, что напоминало бы о недавней трагедии. Всех перещеголял «Ежедневный пророк» – печатное издание, которое Ларри никогда не оставлял без внимания. Вчерашний номер этой газеты не пожалел места для его фотографии, почти семилетней давности. В то время Ларри учился в выпускном классе школы волшебства и чародейства. Испуганные глаза, которые казались еще больше сквозь круглые стекла очков, полуоткрытый рот, видимо, Ларри что-то хотел сказать. Он даже не мог припомнить, в какой момент была сделана эта неприглядная фотография. Ниже стояла подпись: «Война Алой и Белой Роз закончилась смертью». Все поплыло у него перед глазами, он уже не сомневался, что этот пасквиль написал кто-то из его завистников. Очень быстро исполнились пророческие слова литературного агента Ларри: «Враги будут рады вашим ошибкам, они обнаружат их раньше, чем вы. Зависть рождает злобу, и все это может обернуться против вас». Самое главное, не поддаваться эмоциям, повторял про себя Ларри, но за шесть лет пристального к себе внимания прессы он так и не научился спокойно реагировать на некорректное к себе отношение. Ларри горько вздохнул. Когда-то он сам давал советы: «умей прощать друзей, врагов и просто прочих, своим воззреньям вопреки». Другим советы давать легче, чем самому себе. Автор статьи, в которой Ларри был назван преступником, некто «Merly». Какое странное имя, скорее всего, это – псевдоним. Если этот писака желал причинить Ларри боль, то ему это удалось. «Сочинять романы и убивать Ларри Ланкастер научился одновременно. Если первое он делает с вдохновением, то второе – по необходимости. Предсмертные страдания его жертв рождают в воображении автора сцены для его следующего романа. Может быть, он получит название «Убийство по списку?» Что за глупость! Почему люди так снисходительны к прессе? Она питается выдумками и домыслами самих читателей. Ларри раздумывал, стоит ли ему давать опровержение в «Ежедневный пророк». В библиотеку заглянула Патти, она плотно затворила за собой дверь, и для пущей убедительности, постояла, прислушиваясь, а не следует ли за ней кто-нибудь по коридору? Безразлично взглянув в ее сторону, Ларри продолжал знакомиться с прессой.
– Ларри, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, – он кивнул головой, скорее из вежливости, чем в знак согласия. Патти продолжала, – Для того, чтобы я смогла помочь тебе, ты не должен от меня ничего скрывать. Расскажи мне, пожалуйста, в подробностях, что случилось вечером 22 июля?
– Это очень долго рассказывать, Патти. Клянусь памятью моих родителей, я никого не убивал. К тому времени, как я обнаружил танцовщицу из «Уютного уголка», она была обречена, по крайней мере, мне так показалось. Я хотел ей помочь, но опоздал.
Ларри закрыл глаза. Он вновь и вновь возвращался в ту ночь. Что-то очень важное все время проходило мимо его внимания, чья-то мелькнувшая тень или ему это только показалось? Одними предположениями полиции и Патти ничего не докажешь.
– Ларри, не знаю, почему, но я тебе верю. Надо сделать так, чтобы тебе поверили и другие. Что ты запомнил о погибшей?
– Я несколько раз видел ее раньше. Она очень красивая и хорошо танцует…
Вспоминая, Ларри посмотрел в окно, откуда открывался вид на пруд с лебедями. Жаль, что проницательность подвела его на этот раз, он не заметил, как опустились уголки губ Патти, на высоком лбу залегли морщины обиды.