Человек, который ненавидел Маринину
Шрифт:
— Как это произошло? — неожиданно вмешался Игорь.
— Кто-то вошел в квартиру Вермеева и свернул шею издателю и его любовнице, — объяснил Гоша.
— Как он вошел? — спросил Игорь. — Взломал дверь? Открыл ее отмычкой?
— По-моему, допрос здесь ведем мы, — заметил Юра. — Эти детали относятся к тайне следствия и разглашению не подлежат.
— Но мне-то вы можете сказать, — многозначительно улыбнулся Игорь.
— Игорь! Не забывайся! — прикрикнула на него Марина.
"Только Аськи Каменской мне сейчас не
— Почему это вам мы можем сказать? — зацепился за его слова Юра.
— Потому что мы честные и порядочные граждане, готовые помочь следствию, — вмешалась Оля. — Вполне возможно, если вы расскажете нам о некоторых деталях, мы сможем высказать определенные соображения по этому делу.
— Нас не интересуют ваши соображения, — заявил Демарин. — Нам нужны только факты. А уж выводы мы сделаем сами.
Гоша посмотрел на Олю влюбленными глазами. На трезвую голову вчерашняя случайная знакомая показалась ему еще более привлекательной.
— Думаю, что кое-что мы можем рассказать, — сказал он. — Вряд ли тот факт, что мы поделимся информацией с адвокатом и свидетелями, что-либо изменит. Все равно журналисты в ближайшие часы все разнюхают.
— Нет, — твердо сказал Юра.
— Только один вопрос, — попросил Игорь. — У Вермеева наверняка был в квартире компьютер. В каком он был состоянии?
— А почему вы спросили о компьютере? — мгновенно отреагировал Юра.
— Ответьте на мой вопрос, и я отвечу на ваш.
— Компьютер был в порядке, — соврал Демарин. — Так почему вы об этом спросили?
— Просто так.
— Это не ответ.
— Нормальный ответ.
— Не люблю, когда мне врут. — Юра пристально посмотрел Игорю в глаза.
— Я тоже не люблю, когда мне врут, — спокойно ответил тот. — Вы ведь соврали насчет компьютера.
— С чего вы это взяли?
— Догадался по выражению вашего лица. Прежде чем ответить, вы секунду колебались, прикидывая, стоит ли говорить правду или нет. Отвечая, вы неосознанным жестом поднесли руку к лицу. По этому жесту я понял, что вы решили соврать.
— Здорово! — оценил Гоша.
— Может быть, я и соврал. Но вы так и не ответили на мой вопрос.
— Я ответил, — упрямо сказал Игорь. — Просто мне нравятся компьютеры. Вот я и спросил, что произошло с компьютером Вермеева.
— Ерунда, — раздраженно сказал Юра. — Наверняка вы это сделали по какой-то другой причине.
— Это всего лишь ваши домыслы, — медовым голоском произнесла Оля. — Вы ведь не можете этого доказать.
— Спасибо за поддержку, — улыбнулся ей Игорь.
— Говорю тебе, у этой красотки рыльце в пушку, — убежденно произнес Юра Демарин. — Я готов побиться об заклад, что она причастна к убийствам.
— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Гоша. — Только убийце может прийти в голову выставлять в своей галерее подобные картины. Меня не удивит, если
— Я серьезно, — обиделся Юра.
— Я тоже серьезно. Эту Буданову стоило бы запереть в психушку вместе с ее художниками-извращенцами, а ключ выбросить в унитаз. Может, тогда наконец русская культура возродится.
— С тобой явно не все в порядке, — разозлился Юра. — Мы расследуем двойное убийство, а ты, вместо того чтобы соображать, что к чему, изощряешься в остроумии. Если бы ты не пялился как последний идиот на эту пухленькую адвокатшу, то заметил бы, как побледнела Буданова, Узнав, что мы из милиции. Держу пари, что сообщение о смерти Вермеева и Ужик не было для нее неожиданностью.
— Она не пухленькая. Она аппетитная, — мечтательно причмокнул губами Гоша.
— Кто? — не сразу сообразил поглощенный мыслями об убийстве Демарин.
— Адвокатша. Она аппетитная, как свежеиспеченная ватрушка.
— Ты что, издеваешься надо мной? — окончательно озверел Юра. — Ты слушаешь или нет, что я тебе говорю?
Крестовоздвиженский вздохнул, с грустью прогоняя прочь сероглазо-ватрушечный образ очаровательной Оленьки Кузиной. Он чуть ли не насильно всучил девушке номера своего домашнего и рабочего телефонов и теперь безнадежно гадал, позвонит она ему или не позвонит. Сосредоточиться на работе в такой ситуации было крайне трудно, но Гоша сделал над собой усилие, понимая, что еще немного — и его напарник окончательно потеряет терпение.
— Конечно, я тебя слушаю. Тебе показалось, что владелица галереи побледнела, когда услышала, что мы из милиции.
— Мне не показалось, что она побледнела. Она действительно побледнела, и у нее дрогнули губы. Было очевидно, что ей стоило больших усилий взять себя в руки. Только слепой мог этого не заметить.
— Я заметил, — соврал Гоша. — Просто потом я немного отвлекся. Мало ли что она побледнела. Буданова — богатая дама, а слова “богатый” и “нарушитель закона” в русском языке являются синонимами. Было бы нелепо надеяться, что она встретит родную милицию объятиями и пламенными поцелуями.
— Тут все гораздо серьезнее, чем просто нечистая совесть, — покачал головой Демарин. — Она даже не поинтересовалась, в чем дело, а сразу же потребовала адвоката. По странному стечению обстоятельств адвокат, вернее, адвокатша оказалась тут как тут, а брат Будановой заявил, что вчера он был на приеме у Кузиной в юридической консультации. Когда я поинтересовался, по какому поводу Филимонов обратился к юристу, он и Кузина категорически отказались отвечать на этот вопрос, ссылаясь на профессиональную тайну и добавив, что это не имеет ни малейшего отношения к делу, которое мы расследуем. Может быть, Филимонов узнал что-то подозрительное о сестре и решил проконсультироваться с адвокатом.