Человек, который построил Эдем. Часть первая: Чистилище.

Темиржанов Артур

Автомобиль, проехав Центр насквозь, оказался на другом конце Четвёртого Уровня. Окраины. Сабрина с содроганием смотрела на разрушенные здания. Большая часть боёв пришлась именно на эти районы Старого Города. Девушка поняла, куда её отправили. Неужели дедушка был готов зайти так далеко, лишь бы доказать свою точку зрения?

Они подъехали к покосившемуся зданию, на котором висела огромная табличка с криво выведенной надписью «ПРИЮТ СЕМЬИ ТОРЕС». Водитель, слегка смущаясь, открыл дверь и махнул рукой в сторону входных дверей.

– Прощайте, принцесса, - пробормотал он. Сабрина

удивилась такой реакции, только осознав, что водитель успел порядочно к ней привязаться. Он возил её в школу, забирал оттуда, отвозил в Академию, приглядывал за ней на прогулках, в общем, совмещал функции дворецкого, водителя и телохранителя, в то время как сама Сабрина только и знала, что его зовут Аксель. Она же для него уже стала чем-то вроде дочери. Девушка не могла сказать точно, но печаль водителя показалась ей неподдельной. Неловко козырнув, Аксель вернулся в автомобиль, дал по газам и уехал. Сабрина неожиданно поняла, что её всю жизнь окружали незнакомцы. Все знали, кто она такая – амбициозная принцесса, слишком высокого о себе мнения, далеко не дура, но и умной её назвать язык не повернётся. А что она понимала в окружающих? В дедушке, Дэниеле, этом Акселе? И в сестре. Она так и не поняла, как помочь Елизавете.

Сабрина начала осторожно подниматься по ступеням, стараясь не оглядываться назад. Стоит обернуться – и она пропала. Ей обязательно захочется вернуться, умолять Карла о прощении, отбросить в сторону дурацкие принципы и гордость. Нет, твёрдо решила она. Это всё, что у неё осталось, кроме жизни и сестры. Сабрина почувствовала слабость. Ей даже не позволили попрощаться с Елизаветой. Впрочем, нет нужды губить сестрёнке жизнь. Пусть она запомнит её такой, какой Сабрина больше никогда не будет.

Она толкнула дверь. И чуть не задохнулась от радости. В коридоре на скамейке, обхватив колени, сидела Елизавета. Девочка лениво повернула голову к входу. Её глаза загорелись, когда она увидела старшую сестру. Соскочив с сидения, она бросилась к Сабрине. Девушка подхватила сестрёнку на руки, закрутившись на месте.

– Лиза! Они всё же разрешили тебе попрощаться со мной! – Сабрина почувствовала, как в её горле встаёт комок. Опустив сестру на пол, девушка присела перед ней на колени. – Мне… мне правда очень жаль, что так получилось. Извини, но мне нужно будет покинуть тебя. Я обязательно вернусь.

– Я пришла не повидаться с тобой, дура, - отрезала Елизавета.
– Мы теперь будем здесь жить. Вместе.

Сабрина не поверила своим ушам. Она посмотрела в ясные зелёные глаза Елизаветы, ожидая, что это какая-то жестокая шутка. Девушка почти молилась, чтобы так и было.

– Ты… ты уверена в своём решении? – слегка заикаясь, спросила Сабрина.

– Да, более чем. Не раскисай раньше времени, нам ещё в Приюте выживать, - ворчала Елизавета, увлекая старшую сестру за собой.

Сердце Сабрины забилось так быстро, что ей перестало хватать воздуха. Елизавета тянула её за руку, продолжая ворчать. Сабрина никогда ещё не видела Лизу в таком настроении. Видимо, выбор между жизнью с сестрой и без сестры придал ей на краткое время храбрости. Вот только как долго она продлится?

Они минули холл,

где несколько приятных чиновниц поприветствовали их, достигли лифта, вошли внутрь и поднялись на нём на административный этаж. Все документы уже были готовы.

Полненький директор Саймонс из Семьи Торес встретил девушек в своём кабинете доброжелательной улыбкой и предложил чаю. Сабрина отказалась, Елизавета же с удовольствием взяла чашку с блюдцем в руки и начала громко хлебать напиток, иногда причмокивая. Сабрина была так рада её присутствию, что даже не стала делать замечаний.

У директора было круглое красное лицо, ярко выделявшееся из-под белоснежных буклей парика. Губы подведены красной помадой, глаза с длинными подкрученными ресницами, идеально наращенные белые зубы блестели во рту. Когда денег не хватает на услуги высококлассных пластических хирургов, в бой идёт косметика и эпатаж – это бедные Семьи поняли уже давно. Впрочем, Торесов сложно было причислить к небогатым. Да и то, ценник за операции последнее время становился всё ниже. Скорее всего, директор умышленно не исправлял свою внешность.

– Вам, наверное, рассказывали, зачем Семьи построили Приюты, не так ли? – спросил Саймонс, усаживаясь за стол. Сабрина постучала кулачком по дереву. Крепкое, хорошее. И очень дорогое. Её действия вызвали лёгкое недоумение на лице Тореса, но тот поспешил его скрыть.

– В общих чертах, - ответила Сабрина. – Семьи кормят людей, предоставляют им жильё и работу. Здесь каждый человек может найти укрытие и возможность прожить нормальную жизнь.

– Именно! – Саймонс поднял палец вверх. – И вы, несомненно, убедитесь в том, что все жители содержатся в наилучших возможных условиях. Жаль, что многие предпочитают сбегать и продолжать бродяжничать на улицах, разрушая экономику использованием наличных. Огромная, огромная потеря, - Торес сокрушённо покачал головой. – Даже охрана не может предотвратить уход нашей паствы с пути Истинного.

Саймонс усмехнулся, увидев, как насупилась Сабрина.

– Не удивляйтесь, мы все здесь религиозны. В конце концов, главная заповедь: «Каждый человек имеет право на жизнь, еду и крышу над головой», и работа Семей состоит в том, чтобы соблюсти её, как нам завещал Освободитель и его Божий Порядок. Впрочем, в сторону формальности и долгие вступления, идёмте за мной, я покажу вам жильё.

Они снова вернулись в лифт. Сабрина сморщила носик – толстяк обильно вспотел после чая. Чтобы перебить запах пота, Торес обильно пользовался духами, из-за чего аромат его тела становился ещё убийственнее. Лифт быстро начал двигаться вниз.

– Фабрика Гефеста открыла небольшой филиал как раз под нашими помещениями, - начал Торес.
– Теперь многим рабочим не приходится покидать стен, всё, что нужно, уже приехало само. Данный филиал занимается сборкой автомобилей. Впрочем, вы сами всё сейчас увидите.

Кабина миновала минус первый этаж, и девушки охнули. В огромном, уходящем вдаль на пару километров помещении кипела работа. Заваривались корпуса, монтировались шины, люди в комбинезонах и касках сновали туда-сюда. Стоял такой грохот, что Сабрина еле расслышала слова Саймонса: