Человек в стене
Шрифт:
Тут было необыкновенно тихо, гораздо тише, чем обычно. Это действовало ему на нервы. Что-то было не так. Он решил отступить.
Потом раздался собачий лай. Оглушительный высокий лай разорвал тишину. Маленькая собачка сидела на полу в коридоре. Он подпрыгнул, когда она снова начала тявкать.
— Тс-с! — прошептал он, но собачонка опять коротко взлаяла. Он бросился в кухню и открыл холодильник, но кусок ветчины не заставил собачонку замолчать.
Он услышал голос, донесшийся из темноты:
— Дейзи? Что такое?
Голос был ломким и хриплым.
Он
Времени на размышления у него не было. Он открыл дверь, схватил собачонку и распахнул и без того приоткрытое окно над кухонным столом. Потом вышвырнул туда собаку и бросился обратно в надежную кладовую.
Секунду спустя он услышал из кухни дрожащий голос:
— Дейзи?
По ковру зашелестели шаги, пара тапочек шаркала по его длинному ворсу.
— Дейзи? Куда ты убежала?
Потом он услышал вскрик, когда старушка заметила открытое окно. Он мог представить себе, как она стоит, высунув голову наружу, и смотрит на улицу с высоты шестого этажа.
— Дейзи… — ослабшим голосом прошептала женщина. Ножка стула с визгом проехалась по полу.
Он слышал всхлипывания старушки. Он закрыл глаза и всем телом вжался в стену. Ему пришлось согнуться в три погибели, чтобы не врезаться головой в потолок.
Время шло, а он так и стоял, замерев, потирая паль нами грудь. Над сердцем у него болело. Может быть, там что-то сломалось? Он беспрерывно облизывал губы.
Он снова услышал визг ножек стула по полу, и окно закрылось. Старушка с грохотом задвинула щеколду, и ее шаги замерли где-то в коридоре. Открылась и закрылась входная дверь. Он выскочил из своего укрытия и поспешил в спальню.
* * *
Хенри взял сковородку и поставил на плиту. Бросил кусок масла, подождал, пока оно растопится, и положил колбасу. Поставил на стол стеклянную миску с картошкой, уже почищенной и отваренной, и посыпал ее укропом. Рядом стояла тарелка со свеклой, которую он сварил и приправил петрушкой.
Когда основное блюдо его обеда зашипело на сковородке, он достал серебряные столовые приборы и тарелку с изображением виноградной лозы. Потом вынул из посудного шкафчика хрустальный стакан, а нож и вилку аккуратно разместил возле тарелки. Отступил на шаг, чтобы посмотреть на дело своих рук, поправил салфетки в стакане и положил колбасу в тарелку.
Он всегда обедал за кухонным столом. Ему нравилось читать за едой газету или смотреть на улицу, по которой спешили нервные, сосредоточенные люди. По вечерам снаружи темнело, тиканье часов казалось слишком громким, и смотреть было особо не на что. Тогда он обычно брал тарелку с собой на диван и смотрел там телевизор.
Наполовину опустошив тарелку, он вдруг вспомнил другой случай, когда ел точно такую же колбасу. Это было вечером, за день до того, как от него ушла Маргарета. Ему вдруг показалось, что колбаса разбухла у него во рту. Он
В тот вечер он стоял у плиты в их старом доме и жарил колбасу, а Маргарета вернулась с конференции. Она уселась за кухонный стол, налила себе бокал красного вина и выпила его одним махом.
— Удачная конференция? — спросил он, доставая тарелки.
Она следила за его движениями усталым раздраженным взглядом. Потом заговорила, презрительно поджимая губы:
— Ты ужасно скучный и предсказуемый, Хенри! Меня это бесит!
Она встала и забрала с собой свое вино. Еда стояла на столе. Хенри сидел и в одиночестве ел быстро остывающий ужин.
Сейчас он смотрел на такую же колбасу. Свекольный сок окрасил картошку в пурпурный цвет, в растопленном жире плавали горошинки перца. Он встал, соскоблил остатки еды в ведро, завязал мусорный пакет и выставил его за дверь, чтобы потом вынести.
Он вымыл посуду: вначале стакан, следом за ним — вилку с ножом, тарелку, сковородку, ковшик и картофелечистку. Тщательно все вытер и убедился, что ни на фарфоре, ни на вилке и ноже не осталось кусочков пищи. Посуда блестела, когда Хенри расставил ее по местам. Затем он протер стол, на котором готовил.
Он перебрался в гостиную и некоторое время смотрел телевизор, а потом пришла пора собираться и ехать на метро в Сольну. Он всегда принимал душ за три минуты. Незачем расходовать электроэнергию, даже сейчас, когда он живет в многоквартирном доме и не должен отдельно платить за горячую воду. Хенри использовал обыкновенное мыло, смывающееся без следа, а не жидкий гель для душа, аромат которого остается на коже, и ты весь день благоухаешь цветами. Потом он вытерся фланелевым полотенцем, постиранным со средством для смягчения ткани. Протер подмышки роликовым деодорантом, причесался и отправился в спальню за рубашкой.
Глядя на себя в зеркало, Хенри почувствовал гордость. Он выглядел ухоженным и респектабельным, а его светло-зеленый галстук идеально подходил к зеленым носкам. Хенри дважды повернул в замке ключ, запирая за собой дверь, и спустился на улицу.
На остановке он встал в очередь за молодым человеком в кожаной куртке и женщиной средних лет в ярко-красном шарфе. Только Хенри собрался заметить, что сегодня резко похолодало, как из-за угла выехал автобус. Он успел прикусить язык как раз вовремя.
У Катрин были волосы Маргареты и глаза Хенри. Она улыбнулась, открывая дверь и передавая ему Вильду, а потом бросилась обратно в кухню.
— У меня тут убегает! — крикнула она в прихожую. Хенри сел на скамью под вешалкой с пальто и попытался разуться, а Вильда пока трудилась над тем, чтобы снять с него очки.
Когда он сказал, что заглянет, Катрин спросила, нельзя ли перенести это на следующую неделю, но он объяснил, что время не терпит. Ему нужно было сказать ей нечто важное, и на этот раз дело действительно обстояло именно так.