Человек в стене
Шрифт:
— Это был красивый жест, — ответила она. — В этом городе сейчас так редко кто-то делает нечто настолько личное!
— Вы только недавно переехали? — спросил Хенри. — Кажется, я уловил какой-то акцент.
Ванья поставила свою чашку на стол.
— Да, мы приехали из Лудвики. Я училась в Стокгольме в колледже, но, когда появились дети, мы переехали на север.
Внезапно она почему-то слегка смешалась. Хенри решил не задавать больше вопросов на эту тему.
— И как, вам тут нравится? — спросил он. — Похоже, вы устроились вполне уютно.
— Да, нам здесь нравится. У меня три дочери, — сказала Ванья, показывая в сторону висящих на стене фотографий. Хенри вежливо посмотрел на них.
Когда он отвел взгляд от фотографий, в дверях стояла маленькая девочка.
— Это Альва, моя младшая, — пояснила Ванья. — Хочешь печенья?
Девочка вошла и села в кресло. Она взяла из жестянки одну штучку и проглотила ее. Хенри догадался, что именно она испекла печенье. Судя по всему, есть его ей тоже нравилось. Рубашка на ее животике натянулась, а щеки были круглыми и красными.
— Привет, — сказал Хенри.
Девочка ответила лишь после того, как Ванья грозно на нее посмотрела.
Стало тихо. Настроение в комнате изменилось. Что-то повисло в воздухе, стены словно накренились, наступая на Хенри. С извиняющейся улыбкой он принялся расстегивать пуговицу на рубашке. Возясь с ней, он осознал, что вспотел.
— Я просто хотел спросить, как вам тут живется, — проговорил Хенри, снова улыбаясь Альве. — И еще — не замечали ли вы тут чего-нибудь странного? Чего угодно?
Он закусил губу. Его вопрос прозвучал как-то по-идиотски и мог вызвать подозрения.
— Странного? Что вы имеете в виду?
Хенри прочистил горло. Девочка смотрела на него не мигая, и от этого ему стало неуютно. От ее пронзительного взгляда невозможно было укрыться.
— Ну, я и сам толком не знаю, — сказал Хенри, — потому и спрашиваю. Женщина с верхнего этажа слышала, как в стенах что-то скребется. Не хотелось бы вас тревожить, но я боюсь, что в доме крысы. Я подумал, вдруг у вас тоже какие-то проблемы?
Ванья выпрямилась.
— Крысы? Я ни одной не видела, но даже слышать о них не слишком-то приятно.
Она одним глотком допила свой кофе.
— Ох, лучше бы вы этого не говорили! Теперь я ночами спать не смогу, думая о крысах.
— Простите, но мне хотелось бы докопаться до истины, какой бы она ни была. Для меня очень важно благополучие моих арендаторов.
Девочка забралась в кресло с ногами. Она по-прежнему не отводила взгляда от Хенри. Интересно, подумалось ему, не связано ли это с тремя звездочками, приклеенными на плане, который он нашел, к обозначению их квартиры?
— А еда у вас не пропадала, не замечали?
Хенри сделал паузу, подбирая слова.
— Я подозреваю, что крысы пробираются в квартиры и подъедают продукты в буфетах.
Ванья махнула на него рукой:
— Пожалуйста, хватит уже! У меня от таких разговоров мурашки по телу. Как нам быть: просто поставить крысоловки или у вас есть еще какие-то предложения?
— Нет, в этом нет необходимости.
Девочка не сводила с него громадных глаз, когда он поднялся.
— Я буду на связи и дам знать, если появятся какие-то новости или если я решу, что поставить крысоловки все-таки придется. Но вы все равно сообщите мне, пожалуйста, если увидите или услышите что-то необычное.
Ванья тоже встала и поставила чашки обратно на поднос.
— Конечно, какой у вас телефон? Хотя, кажется, у меня где-то сохранилось ваше письмо.
Хенри пошарил в кармане и достал визитку.
— Звоните в любое время дня и ночи. Я подъеду как только смогу.
Он выдавил из себя улыбку и сказал:
— Спасибо за кофе.
Ванья проводила его до двери.
Хенри постучал по платяному шкафу в прихожей и проговорил, надевая ботинки с помощью обувного рожка:
— В этом доме такие маленькие прихожие!
— Разве? — переспросила Ванья. — Честно говоря, я об этом даже не задумывалась.
Выходя, Хенри запутался в веревке, к которой был привязан колокольчик, и его звук эхом разнесся по всей лестнице.
* * *
Ванья вернулась в гостиную и забрала поднос на кухню.
— Какой внимательный домовладелец! — сказала она. — Я никогда раньше таких не встречала.
Она открыла посудомоечную машину и загрузила туда чашки, не ополаскивая. Альва прислонилась к кухонному шкафчику.
— Я не хочу, чтобы ты его пускала, если он снова придет, — сказала она и скрестила руки на груди.
Ванья оторвала взгляд от грязной посуды и посмотрела на дочь.
— Почему ты так говоришь? — спросила она. — Вы что, встречались с ним раньше?
— Нет, — сказала Альва, — но он мне не нравится.
На лице Ваньи появилось усталое выражение.
— Теперь я иногда совсем тебя не понимаю, Альва.
— Может, ты никогда меня не понимала, — ответила девочка.
Ванья опустилась на стул.
— Но, Альва, я очень стараюсь. Честное слово!
Усталое выражение неожиданно сменилось совершенно другим.
— И ты тоже могла бы немножко постараться. Сейчас у меня такое ощущение, что только я одна борюсь за нашу семью.
Альве немедленно захотелось многое сказать и спросить, но слова застряли в горле. Почему Ванья утверждала, что папа болен? И почему его держат в тюрьме?
Альва закрыла глаза и представила мрачную пустую комнату. Грязные стены, с потолка свисает единственная лампочка. Возможно, ей снилось что-то подобное или по телевизору показывали, но у нее было явное ощущение, что она уже видела где-то это помещение. А возможно, она сразу узнала его, потому что папа побывал там и мысленно послал ей изображение. Телепатически. Этого нельзя исключать полностью, подумала она. В ее книге описано несколько подобных примеров.