Чем черт не шутит
Шрифт:
– Чин-чин, твое здоровье, – поднял бокал Джордж.
***
– Дорогой, я должна сказать тебе, – молодая женщина начала разговор еле слышно. – Понимаешь, те деньги, которые мы так долго копили на отпуск… В общем, их больше нет. Пожалуйста, не перебивай меня. Я вложила их в уникальную фирму. Прошла собеседование. Ты же хотел, чтобы я нашла работу. А здесь новые технологии…
– Надь, какие технологии? У меня что-то не стыкуется. Ты нашла работу и отдала все наши сбережения? Бред.
– Я купила суперпродукт, он всем нужен. Скажи ведь все хотят быть успешными, здоровыми, красивыми, богатыми?
– Ответ очевиден. Ну ты учительница начальных классов, какие технологии, какие продукты? И почему ты все время улыбаешься? Я что-то не понимаю, в чем радость? А что за блеск в глазах, Надя!
– Игорь, меня предупреждали, что близкие люди будут предъявлять претензии. Но погоди, осталось чуть-чуть потерпеть, и мы выберемся из этой дыры. Там такие деньги!
***
На следующий день Надя пришла в офис – от былой роскоши и след простыл. Коллеги сидели на обшарпанных стульях, микроволновка грела жирные чебуреки, пахло дошираком.
– А где мой наставник? – робко спросила Надя.
– А они все на событии. Вчера ночью после презентации улетели в Новосибирск.
– А ты чего такая расстроенная? Где твоя улыбка? Где чертовские огоньки в глазах?
– Муж не поддерживает меня, – сдерживая слезы, промолвила Надя.
– Тихо-тихо, – приложив палец к губам, цыкнула Жанна Голдман. – Мы о плохом в офисе не говорим. Это бизнес эмоций. В плохом настроении ты всю клиентуру распугаешь. Лучше иди пока погуляй, помедитируй, собери ресурс.
– Как же я его соберу-то? Я без поддержки, без денег.
– Всё в тебе, милая, всё в тебе. У тебя есть уникальная продукция. С ней ты можешь все. Главное – вера в себя и в продукт. А ты сама им пользуешься?
– Что вы, Жанна, это так дорого!
– Дорого – это в твоей голове, работай с возражениями, – нараспев протянула женщина.
***
Надя почувствовала себя маленькой брошенной девочкой. Зачем она поддалась на эти красивые фантики! Отдать триста тысяч, чтоб приобрести какие-то непонятные баночки, тюбики, порошочки. Конечно, Игорь будет негодовать – три года копили. А теперь ни отпуска, ни денег. Нужно срочно позвонить своему медиа-партнеру, да, Варваре Петровне. Та наверняка сможет помочь, все она же пригласила Надю в этот… «бизнес».
Девушка нервно стала набирать номер: «Аппарат абонента не подключен к станции, попробуйте перезвонить позднее».
– Черт! – выругалась Надя. – Наверное, еще в самолете. О, эсэмэска пришла. Алло, алло, Варвара Петровна! Это Надя, студентка ваша, ну да, альфа-партнер. Вы где? У меня проблемы.
– Наденька, милая, извини, но я больше не в бизнесе, ничем помочь не могу, обращайся к лидерам.
– То есть как? Вы же меня…
Варвара Петровна отключила телефон. Нужно было срочно менять паспорт и уезжать подальше. Обманутые друзья негодовали, хотели разъяснений. Сроки кредитов поджимали, нужно было что-то предпринимать.
***
В автосервисе работал старый телевизор.
– Андрюха, сделай погромче, – попросил Игорь коллегу.
– Это ж новости.
Диктор вещал: «В городе Эйске участились случаи самоубийств. Волна пришла в город после так называемых гастролеров. Они проводили свои презентации, знакомили жителей с чудо-продуктом, предлагали стать партнерами по бизнесу и заключали договоры. Жертвы совершенно добровольно продавали квартиры, брали кредиты. Следующий сюжет с места происшествия смотрите после рекламы».
А после рекламы мельком показали улицу Советскую, на которой жили Надя с Игорем. У подъезда стояла полиция с мигалками, скорая. На пешеходной дорожке лежал бугорок, накрыт белой тканью. Зеваки подходя, крестились, ойкали.
– Я домой! – бросив инструмент, нервно засобирался Игорь…
Встреча с Верой
Айса Унгарлинова @aysa_story
Я вышла с работы и быстро заскочила в машину. Начался дождь. В небе клубились черные грозовые облака, внутри которых сверкали молнии. Я вертела в руках направление от гинеколога, как вдруг краем глаза заметила странное движение у входа в супермаркет. Двое парней отобрали коробку для подаяний у несчастной женщины. Она схватила одного за рубашку, тот оттолкнул ее, а затем, уже упавшую, пнул в живот.
– Эй! Вы что творите? – я выскочила из машины и подбежала к женщине.
Обидчики скрылись из виду. Я присела на корточки и заглянула ей в лицо.
– С вами все в порядке? Можете встать?
– Спасибо. Все нормально, – она улыбнулась краешком губ.
У женщины было измученное лицо с усталыми, в красных прожилках глазами. Я протянула руку, она встала и поправила платье. Внезапный гром расколол небо. Потемневшие мокрые улицы опустели. Капли дождя стекали по ее щекам и глазам, застилая реальность дрожащей мутной пеленой. Казалось, что ее изможденное лицо – это восковая маска, натянутая на череп.
– Давайте я вас подвезу. Где вы живете?
Женщина молчала, согнувшись под тяжестью горя.
– Пойдемте. Я довезу вас.
– Я не могу идти домой. Ведь я ничего не купила. Чем же я буду кормить дочь? – она опустила глаза и заплакала.
Я подхватила ее под руку и повела в магазин. Вышли мы оттуда с двумя полными пакетами продуктов.
– Благослови тебя Господь, дочка, – слезы затуманили ей глаза.
Сквозь дождь по мокрому асфальту тянулся неиссякающий поток попутных и встречных машин. В дороге мы познакомились. Женщину звали Вера. Иногда она просила милостыню перед зданием моей работы. Я видела ее пару раз в неделю. На собранные деньги она рассчитывала купить хлеб и молоко.
Вера жила на краю города в ветхом домике. Распахнутая деревянная калитка заскрипела на весеннем ветру. Мы прошли по заросшему сорняками двору и оказались в небольшом домике с двумя комнатами. Внутри все пропахло плесенью. Сырость лезла сквозь дырявую крышу. Обои выцвели и ободрались, пол истерся. Здесь поселилась бедность.
– Вы меня тут подождите, – Вера указала на стул у невысокого облупленного шкафа. – Я пойду дочку посмотрю.
Все было подернуто грустью и бедностью. От увиденного мучительно хотелось плакать.