Чемпионат
Шрифт:
– А почему в Ливию, а не в Османию, например? – подал голос ершистый Ребров.
– Лёш, Османия не только на моле нас топчет. Они и так-то не очень дружественны. Лучше туда не соваться, застрянем почище тутошнего болота. Лучше три часа на экранолёте до бывшего Сирта, где к «Московии» всё ещё питают симпатию. Там вроде всё подготовили уже. Но в темноте никто не берётся летать, так что пойдёмте. Да! И предупредите своих, а то, может, скоро заглушат все частоты.
Номера для стадионной гостиницы оказались вполне удобными и чистыми, хоть и аскетичными. Лера, взмыленная после суматошной и долгой дороги, скинула свои джинсы и майку, и рванула в душ, откуда появилась довольно скоро, усеянная
После они долго не могли уснуть, утомлённые, разметавшись на смятой постели.
– Сколько у нас было этих разных комнат, номеров, гостиниц и квартир… - Юра уставился в стену, уткнувшись подбородком в подушку.
– Да уж, несметное количество, - Лера, вскарабкалась на него сверху, сверкая обнажёнными ягодицами. – Мы ж после ребят, только и мотались, - в её глаза хлынула темнота. – Пытались скрыться, да только бежать было некуда.
– Ну, милая, даже не думай, - Юра, изловчившись, развернул голову и поцеловал жену. Я про другое хотел сказать, вот то ли мы не можем пристанища найти и ищем лучшей участи, либо это жизнь такая, что перекати-поле выходит какое-то вечное?
– Юрч, главное, что дом-то у нас есть. Есть куда возвращаться, а это всё пустое – все эти путешествия и познания мира. Да, есть в этом какая-то потребность и привычка. Но ведь подумай сам, хотел бы ты жить только этим? Какие-то переезды, тут глянуть, там послушать?
– Упаси Боже! Всегда эти переезды старался оправдывать какой-либо целью, а уж если это был просто отдых (не берём наши бесконечные выезды с командой), то опять же, так… чтобы вытолкнуться из пошлого стандарта – перелёт, гостиница, поездка. Чтобы пешочком, или ещё какой своей мускульной силой. Но всё равно, усталость от вечной дороги какая-то есть. Веет бестолковостью и замкнутым кругом.
– Милый, по-моему, ты всё чаще и чаще ведёшь разговоры про то, как хочется утихомириться у родителей.
– Гм… ну, это, наверное, просто усталость. Не думаю, что просто соглашусь на пассивное ничегонеделанье. Я про путешествия, что они должны быть наполнены смыслом, а не праздным увеселением себя. А смысл… ну, ты знаешь, что я под смыслом имею в виду.
– Да, да, трудись во благо ближнего своего, это я выучила наизусть.
– А чего «арапчата» забузили? Вроде развитие у них бурное такое шло, - Юре не хотелось спать, хотелось ещё поговорить. А вот Лера уже активно зевала.
– Да какое там развитие! Нефть прибрали к своим рукам, как западники ослабели. И давай объединяться. А жёсткой государственной системы, как не было, так и нет. А эмоции через край бьют. Чуть что, сразу друг на друга лезут, если общего врага нет. Они с футболом, видишь, не сообразили. Нужно было энергию сюда канализировать. Вон, турки-то как раз разумнее поступают.
– Думаешь, у турок по-другому сложится?
– Вообще, они претендуют на могущество имперское, да. И за претензиями что-то есть. Но думаю, что сложиться должно у нас, у руссих. Думаю, что не кончилась энергия. Уже лет пятьдесят чахнем, да всё никак не сгинем. Пока живы хоть чуть-чуть, шансы на величие имеются. Поэтому на других я, скорее, как на конкурентов смотрю, чем в историческом аспекте. Даже не так. Не конкурентов выглядываю, а тех, кто сможет с нами единым фронтом потом выступить. Если, конечно, у нас всё сложится. Вон, буры, с них пример надо брать и их дружбой заручаться. Они в силу войдут, захочется большего.
– Утопия, все вот эти желания справедливого устройства Мира – это всё движет тобой? И ты никак в этом не разочаруешься? Всё веришь? Я за тобой иду лишь потому, что ты – мой мужчина, и я буду тебя поддерживать до последнего вздоха. Да и принципиально я с тобой согласна. Но вот веры, что это всё реально – нет у меня уже. Кажется, что всё доброе уравновешивается гнусными и мерзким, что сложные удовольствия от труда и творения, вытесняются легкодоступными кайфвами гниения и разложения, бездействия и эксплуатации. Всё под себя, поменьше для других, бизнес и ничего личного. Слабые ростки-противовесы лишь тормозят разрушение. Хаос настигает постепенно, но конец виден отчётливо, только природа человеческая не настолько ещё эволюционировала, чтобы избегать этого. Человек по-прежнему примитивен – жрёт, что положено, не видят пустоты вокруг. Наступает и топчет прежде, чем взрастить и обиходить…
Юра легко провёл по вмиг опечалившемуся лицу кончиками пальцев.
– Да, ты права, конечно, права. Всю дорогу историческую человечество свергает вниз всю свою цивилизованность, лишь только поднимется на следующую ступень. Столько всего понаделали, усложнили жизнь побрякушками и цацками, а души остались чёрными. А может, ещё и чаще стали погрязать в бессмысленности и пустоте… Никто не знает, какой вектор верный, и что предначертано. Но ведь нужно же пытаться. Ты правильно про ростки говоришь. Но не пытаясь взращивать хоть что-то, полетим в пропасть мигом, не осматриваясь. Вот за эти двадцать лет так оно и происходит. Нам десять лет назад подставили подножку, всё притормозилось. Сами споткнулись, но эстафету перехватил те же буры, индийцы, персы… в меньшей мере, китайцы. Но снова забрезжил свет, и тоннель не кажется бесконечным.
– То есть ты хочешь сказать, вся наша жизнь - борьба и просто «пожить» - это недостижимая мечта?
– Дело в недостижимости, думаю, что это-то как раз просто сделать, другое дело, что не в этом я вижу праведный смысл. Это не жизнь человека будет, это будет жизнь человеческого овоща, обслуживаемого кучкой деятелей. Не говорю про спекуляции и наживания. Пусть всё будет справедливо и равно. Но… Но это не есть прогресс. Это угнетение всё равно, хоть и возможно жить в гармонии с природой и всем остальным. Потолок в творчестве и развитии вечно отодвигается, нельзя останавливаться, в этом и есть смысл, как мне кажется. Просто жить от А и до Я, вкушая разной ценности плоды – путь в ту же пустоту, только более грустный и быстрый.
– Тебе многие возразят, что так спокойнее и для Земли, в целом будет.
– Будет! Будет! Но я возражу, что если идеал тот же рассматривать, то и в моём варианте всё будет правильно, но также и разнообразнее, сложнее, вариативнее и долговечнее! А, глядишь, этот идеал можно и разносить будет по Вселенной. Ну, это если совсем уж фантастично рассматривать… а пока… а пока видны ближние перспективы печальные, которые уже завтра могут нагрянуть, вот их я и хочу избежать. А дальше и поглядим.
– А если поглядим, то давай уже, наконец, спать. Какой ты у меня всё же особенный – в стереотипы не укладываешься. После секса лишь бы поговорить, но никак не спать, - Лера ласково прижалась и прикрыла глаза, засыпая.
Затемно они погрузились в пригнанные два экранолёта всей командой, и в предрассветной дымке помчали на Запад. Бобров, приладив сонную Леру на плече, всё пытался разглядеть в иллюминатор сопровождающие путь картинки, однако ветер из Сахары мутил атмосферу, не давая толком ничего рассмотреть. В конце концов, сон сморил и его. Границу миновали без проверок, а в Сирте их пригнали сразу же на аэропорт, где готовый чарт почти что уже махал крыльями.