Черчилль. Биография
Шрифт:
Семейство Асквит было околдовано Черчиллем. Порой они были его строжайшими критиками, порой – самыми горячими сторонниками. Асквит кратко описывал Венеции Черчилля: «Уинстона многие назвали бы противным, но его глаза, когда он чем-то действительно увлечен, излучают сияние гения». В другой раз, размышляя о его характере и личности, он процитировал определение гениальности, данное Эдвардом Греем: «Сознание, озаряемое вспышками молнии».
12 января военная группа Адмиралтейства, возглавляемая Фишером, получила новую телеграмму от Кардена. Он не только изложил в деталях свое видение операции в Дарданеллах, но и предположил, что она может быть осуществлена в пределах месяца. Карден перечислил свои потребности: они касались только излишков военно-морских сил, в том числе четырех линкоров, спущенных на воду до 1906 г.
Черчилля тоже внезапно захватила мысль насчет «Куин Элизабет». Он впервые увидел перспективу использования столь мощного корабля в Мраморном море: «Гебен» и «Бреслау» будут подавлены превосходящей огневой мощью, Константинополь окажется в руках Британии, Энвер-паша, нынешний военный министр, будет вынужден отказаться от поддержки Германии. Вечером 13 января Черчилль объяснял все это на совещании Военного совета. Судя по запискам, сделанным во время совещания, Ллойд Джорджу понравился план. Того же мнения был и Китченер. Асквит ждал других предложений. Грей предлагал провести десантную операцию в Которской бухте на Адриатике, чтобы вынудить Италию присоединиться к англо-французскому союзу. Ллойд Джордж вернулся к идее высадки десанта в Салониках. Черчилль опять заговорил о своем плане, который в записках называли «голландской операцией».
«Я молчал до самого конца, – вспоминал Асквит, – потом подвел итоги. Они оказались неоднозначными. Во-первых, Адмиралтейство должно было быстро рассмотреть возможность морской операции в Которской бухте или в другом месте Адриатики с перспективой (среди прочих) оказать давление на Италию; во-вторых, Адмиралтейство должно быть готово к осуществлению морской экспедиции в феврале с целью артиллерийского обстрела и захвата полуострова Галлиполи, имея главной целью Константинополь».
Так или иначе, планирование морской экспедиции началось. Корабли, затребованные Карденом, получили соответствующие приказы; на Мальтийской верфи их должны были оснастить противоминными буферами. На греческом острове Тенедос планировалось оборудовать посадочную площадку для авиации. По просьбе Фишера Черчилль убедил Асквита отказаться от адриатического плана в пользу Дарданелл. «Атака с моря на Дарданеллы, – сказал он, – потребует использования всех резервов, но успех даст результат, который несомненно окажет влияние на все Средиземноморье».
Однако Фишер на следующий день утратил энтузиазм. Он решил заменить флот Кардена французскими кораблями. Когда к Дарданеллам подошла австралийская подводная лодка, он сказал, что неоправданно использовать ее против турок. Он написал Джеллико, что нуждается в 200 000 сухопутных войск для взаимодействия с флотом. В ином случае, заявил он, «я возненавижу Дарданеллы». Черчилль просил Фишера активизировать работу Адмиралтейства. Он уже находил поведение Фишера «странным, даже разрушительным». Другие тоже отчетливо видели опасность, которую представлял Фишер. «Он старый, усталый и нервный, – записал 19 февраля в своем дневнике помощник руководителя оперативного отдела Адмиралтейства капитан Ричмонд. – Неверно вручать судьбу Империи в руки слабеющего старика, который жаждет популярности и боится любой мелкой ошибки, в которой его могут упрекнуть».
25 января Фишер направил письмо Черчиллю с просьбой об отставке. Он уже однажды сделал подобное из-за несогласия правительства расстрелять немецких военнопленных в отместку за налеты цеппелинов на Британию. Теперь причиной стала отправка к Дарданеллам старых линкоров. «Потеря их не обойдется без человеческих жертв, – написал он, – к тому же они единственный резерв основного флота». Черчилль возразил: «Лишние корабли всегда использовались при вспомогательных операциях, а профессиональное командование может свести потери к минимуму». Письмо его заканчивалось так: «Вместе мы намного сильнее».
Фишер хотел, чтобы его письмо и ответ Черчилля стали известны Военному совету, но Асквит не допустил этого. Тем временем корабли, которых требовал Карден, направлялись к нему отовсюду – из Южной Америки, с острова Святой Елены, с Цейлона и из Египта. Всего в его распоряжении должны были оказаться тринадцать линкоров, в том числе «Куин Элизабет», «Лорд Нельсон» и «Агамемнон».
26 января Черчилль заручился согласием Франции на участие в морской операции в Дарданеллах. За пару часов до того, как должен был собраться Военный совет, чтобы принять окончательное решение, Фишер написал Асквиту, что он выступит против плана, если не будет предусмотрено взаимодействие войск. Он вообще не хотел участвовать в Военном совете. За двадцать минут до начала заседания Черчилль уговорил его вместе пойти к Асквиту. На встрече Асквит подчеркнул: «В этом вопросе нужно двигаться дальше». Фишер пришел на заседание, но через некоторое время встал и собрался уходить. Китченер пошел за ним и спросил, что тот намерен делать. Фишер ответил, что подает в отставку. Китченер позже отметил, что Фишер был единственным, кто выразил несогласие, и вопрос о Дарданелльской операции решался лично премьер-министром.
Фишер согласился вернуться на совещание как раз в тот момент, когда Асквит спросил, какое значение придают члены совета Дарданелльской операции. Китченер, который выступил первым, сказал, что считает атаку с моря «жизненно важной. В случае ее успеха эффект можно будет сравнить с успешной операцией нескольких армий». Бальфур, которого, как бывшего премьер-министра, пригласили высказать свое мнение, сказал: «Успешная операция не только даст нам возможность установить контроль над Константинополем, но и откроет путь на Дунай. Более полезную операцию трудно представить». Грей проявил такой же энтузиазм, заявив: «Успех в Дарданеллах наконец определит позицию Болгарии и в целом Балканских стран. Турки же будут парализованы страхом, когда узнают, что их форты уничтожаются один за другим».
Фишер вновь изменил свое мнение, сказав Черчиллю после совещания, что поддерживает план. «Когда я наконец решил присоединиться, – говорил он на комиссии по расследованию двумя годами позже, – то пошел до конца». Все рассчитывали начать артобстрел дарданелльских укреплений в середине февраля, но опоздание минных тральщиков привело к задержке. Именно в этот момент советники Черчилля стали настаивать, что необходима поддержка сухопутных сил. За успехом моряков должна последовать высадка десанта на полуострове Галлиполи. Это была первоначальная идея Черчилля. Теперь ее поддерживали и Асквит, и Хенки.
Но где было взять войска? Единственной свободной дивизией регулярных войск была 29-я, которую предполагалось отправить в Салоники для оказания помощи Сербии. Но на срочном совещании Военного совета 16 февраля стало известно, что греческий король Константин, родственник кайзера, отказался пропустить британские войска через территорию Греции. Таким образом, 29-я дивизия оказалась свободна и могла высадиться в Галлиполи. Военный совет с готовностью принял этот план.
Также Военный совет согласился перенаправить австралийские и новозеландские войска, находящиеся в Египте по пути во Францию, на остров Лемнос для участия в галлипольской операции. Черчилль получил указание обеспечить их переброску. Дарданеллы стали объектом совместных действий сухопутных и морских сил. «Если морская часть операции в Дарданеллах пройдет успешно, – написал Черчилль Китченеру, – мы получим огромное преимущество, которое нельзя будет закрепить без участия армии. По крайней мере 50 000 солдат должны быть доступны в трехдневный срок – либо для захвата полуострова Галлиполи после проведенной там эвакуации, либо для оккупации Константинополя, если там вспыхнет революция. Мы никогда не простим себе, если не сможем воспользоваться плодами морской операции, из-за отсутствия сухопутных сил». Китченер обещал предоставить солдат.
Утром 19 февраля адмирал Карден начал артиллерийский обстрел внешних фортов Дарданелл. Это был важнейший предварительный этап перед захватом пролива. Днем собрался Военный совет, чтобы утвердить передислокацию 29-й дивизии в Восточное Средиземноморье. Но тут Китченер объявил: «Пришло известие об отступлении русских в Восточной Пруссии, поэтому 29-я дивизия может скоро понадобиться во Франции. Но 30 000 австралийских и новозеландских солдат, находящихся в Египте, может оказаться вполне достаточно».