Черкес. Дебют двойного агента в Стамбуле
Шрифт:
— Англичанин! – ответил я.
— Что ты говоришь?! – удивился Георгий. – Настоящий?
— А то!
— Ва! А здесь чего хочет?
— Да он меня неделю умолял привести его сюда, так хотел увидеть этот праздник! – я знал, как нужно ответить, чтобы угодить.
Угодил. Георгий уже был польщен. Лицо его расплывалось в улыбке.
— Мечтает и уже готовится поехать в Грузию. Хочет все описать! – И я знал, что нужно сказать, чтобы окончательно добить Георгия.
Добил. Глаза Георгия округлились. Он более чем удивленно посмотрел на Спенсера. Я еле сдерживал смех, глядя на
Тут же Спенсер вздрогнул, потому что Георгий неожиданно обернулся и громко стал созывать в наш кружок своих собутыльников, чтобы сообщить им великую новость.
— Давид, Гоча, Гия! Гляньте!
Троица тут же отозвалась на призыв. Подошли. Говорили хором.
— Что, что случилось? Это кто такие? Привет!
— Здравствуйте! – ответил я.
— Это Коста, грек, – пояснял Георгий. – Знаешь, как на нашем говорит?! Лучше нас!
Раздалось троекратное «Ва!».
Все посчитали необходимым обняться со знатоком грузинского языка.
— А это, – Георгий ткнул в бледнеющего Спенсера, – англичанин. К нам в Грузию собирается. Книгу хочет написать.
— Ва! Да ладно?! Что ты говоришь!
Спенсер не выдержал. Воспользовался минутой экстаза грузин, наклонился ко мне.
— Ради Бога, что происходит, Коста?
— Успокойтесь, все в порядке. Я сказал им, что вы собираетесь в Грузию и хотите написать книгу. Они в восторге! Готовьтесь, сейчас они начнут выражать своё восхищение!
Спенсер успокоился.
—Давайте я вас познакомлю, – предложил я грузинскому квартету.
— Ты и на английском говоришь?! – дошло, наконец, до Георгия.
— Да, — я опять со скромным видом принял очередной взрыв восторга.
Потом исполнил роль чистого переводчика. Поочередно всех представил. Все уважительно здоровались со Спенсером. Спенсер старательно повторял имена парней, каждый раз вызывая одобрительные возгласы. Потом Георгий, приобняв Спенсера, пригласил его пройти в самый центр круга. И тут же громко потребовал тишины. Друзья его поддержали. Постепенно дворик угомонился. Все, кто еще не знал о причине подобной просьбы, пока с недоумением смотрели на глашатаев.
— Налейте! – приказал Георгий.
Я, предвкушая ход событий, еле сдерживал смех. Витой рог, доверху наполненный вином, уже плыл по направлению к меняющемуся в лице Спенсеру. Он осторожно взял рог в руки, с тревогой посмотрел на меня. Я в этот момент как раз принимал другой рог. Приняв, поблагодарил поклоном головы. Спенсер за мной повторил.
— Все в порядке! – успокаивал и наставлял я Спенсера. – Сейчас Георгий будет говорить тост в нашу честь! В особо пафосных местах будет неплохо, если вы будете прикладывать руку к сердцу, выказывая свою благодарность за столь лестные слова в ваш адрес, или просто кивать.
— Понятно.
Георгий, уже готовый произнести тост, ждал от меня отмашки, наблюдая за нашим диалогом. Я посмотрел на него, кивнул: мол, поехали!
Георгий
— Послушайте меня, мистер Эдвард. Не волнуйтесь, говорят про меня, – приложил руку к сердцу в знак благодарности за упоминание моего великого народа. – После того, как тост закончится, все выпьют за нас. Мы при этом пока не пьем. Нам нужно будет сказать ответное слово. Тут не волнуйтесь. Если будет необходимо, я все должным образом приукрашу. Но после того, как вы скажете, вы должны будете выпить весь этот рог до последней капли!
Признаюсь, я испытывал некую мстительную радость в предвкушении реакции Спенсера. И дождался. Спенсер посмотрел на меня с ужасом.
— Как до последней капли?!
— Улыбайтесь! – приказал я ему, поскольку грех было не воспользоваться таким моментом, когда можно было переступить за черту сложившихся отношений, в которых я не имел права на подобные указания, да еще в приказном тоне.
Спенсер послушно улыбнулся.
— Это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Вино легкое. Поверьте мне, вы справитесь.
— Но... – Спенсер все равно не мог поверить.
— Послушайте меня! – я наслаждался своим новым статусом, пусть и обретенным только на время церемонии с рогом. – Вы хотите поехать в Грузию?
Спенсер кивнул.
— Вы хотите узнать про эту страну и про ее жителей как можно больше, по максимуму?
Спенсер кивнул.
— Так вот, чтобы это получилось, вам придется не раз и не два сидеть за накрытым в вашу честь столом, выслушивать тосты в вашу честь и пить. Много пить. Иначе вы не узнаете эту страну и не сблизитесь с ее народом. Так что давайте считать, что сегодня – ваша первая тренировка.
Спенсер посмотрел на меня. Я был серьезен. Спенсер кивнул.
— Хорошо! – улыбнулся, поддерживая его. – Теперь говорят про вас!
Я начал переводить, не забывая указывать Спенсеру, когда нужно просто благодарно кивнуть головой, а когда приложить руку к сердцу. Спенсер все исполнял. И при этом все равно был растерян. Только теперь его растерянность была связана не с тем, что ему придется опрокинуть в себя почти литр вина. Он никак не мог поверить, слушая мой перевод, что о нем, о человеке, которого видят в первый раз и которого вовсе не знают, говорят настолько проникновенные слова и так восхваляют.
Георгий закончил. Все выпили. И все теперь смотрели на нас. Я вежливо попросил Спенсера дать мне высказаться первому. Сделал небольшой шаг вперед. Тост мой намеренно был коротким. Я понимал, как весь дворик с нетерпением ожидает ответной речи англичанина! Поэтому: поблагодарил – пожелал – выпил. Все одобрительно зашумели, когда я перевернул рог, демонстрируя, что выпито все до последней капли. После этого все разом посмотрели на Спенсера. Установилась абсолютная тишина. И взгляды десятков глаз, и такая тишина, конечно, смутили Спенсера. Он откашлялся. Посмотрел на меня. Я подбодрил его. Спенсер сделал шаг вперед, приподнял рог.