Черная часовня
Шрифт:
– Вы считаете, что тут замешаны сверхъестественные…
Он приглушенно фыркнул и снова заговорил тихим голосом, будто мы беседовали в палате больного, который, хоть и находится рядом, не способен услышать или понять нас:
– Будет вам, мисс Кокрейн! Если в нашем деле и есть хоть один неземной аспект, он относится не к оккультному злу, а к духовному. Да, я знаю вашу фамилию. Я знаю о вас и вашем окружении намного больше, чем вы можете себе представить, как, впрочем, и должно быть. – Сыщик устало улыбнулся, видя мое удивление. – Не могу утверждать, что уже разгадал все связи в этих преступлениях. Тем не менее мужайтесь. Я убежден, что связь существует. Я почти подозреваю некоего Наполеона
133
Уайтхолл – нарицательное имя британского правительства; Виндзор – летняя резиденция английских королей.
– Нет, – призналась я. – Мне намного интереснее наблюдать за разнообразием мира людей.
– Не стоит пренебрегать скромными паукообразными, богатым на виды и смышленым народцем наземных беспозвоночных, которому редко воздают должное, но часто ругают. Хотя паук может потратить целую ночь, чтобы терпеливо соткать паутину, в тысячу раз превышающую в размерах его самого, у него уходит лишь мгновение, чтобы разобрать свое творение и испариться. Именно это я наблюдал в Париже.
– Прямо как цыгане, – сказала я, вспомнив о странном таборе с выставки.
– Лучше. Их присутствие можно вычислить. А паук следов не оставляет. Если только не смотреть через увеличительное стекло.
– А что вы скажете о безумцах в пещере? Они и есть «следы».
Он покачал головой:
– Жалкое сборище заблудших душ. Отбросы человеческого общества, жертвы суеверий, потакающие собственным слабостям. Некоторые из них – полубезумные религиозные фанатики, подобно Келли. Жаль, что ему удалось сбежать. Слишком многим удалось сбежать. Я должен был участвовать в деле с самого начала. – Он снова взглянул на Ирен, будто сам не знал, обвинять или жалеть ее. Потом резко тряхнул головой и вернулся к анализу ситуации: – Допрашивая этих дикарей, полиции Парижа приходится продираться через дебри иностранных языков – польского, русского, португальского, – хотя некоторые из несчастных оказались их соотечественниками, французами, пусть всего лишь мелкими воришками или проститутками. Тем не менее даже в полубреду эти отсталые люди говорят о некоем божестве, Господине, который поощряет их распущенность во имя веры.
– Я не раз видела, как преступники оправдывали себя тем, что действуют во имя добра, мистер Холмс, но… какое оправдание можно найти тому, что нам довелось увидеть прошлой ночью?
– Да, это безумие, но в его сердцевине существует рациональное зерно, делающее его вдвойне опасным. А исток лежит в Лондоне, в убийствах, приписываемых любимчику сенсационной прессы Джеку-потрошителю.
– О, как мне хотелось бы сопровождать вас в Лондон! – Слова сами сорвались у меня с языка. – Я… прежде чем приехать сюда, я работала в тамошних заведениях – как раз во время и сразу после убийств Потрошителя. У меня могут появиться догадки…
– Мне нужны не догадки, а раскрытие преступлений. К тому же вы необходимы здесь. Или вы готовы покинуть женщину, которая взяла вас под свое крыло? Покинуть именно теперь, в самый страшный для нее час? Неужели вы, американцы, всегда следуете соображениям дела и никогда – голосу сердца?
– Странно слышать рассуждения о верховенстве
– Отправитесь за мной в Лондон, юная мисс Кокрейн, – произнес он таким ледяным тоном, что я онемела от удивления, – и я добьюсь, чтобы вас арестовали. В отличие от Парижа, в Лондоне проституция вне закона. – Он еще раз сердито зыркнул на меня и надел шляпу. – Доброго дня.
Что за высокомерный, самодовольный англичанишка! Со смешанными чувствами я закрыла дверь за Шерлоком Холмсом. Часть меня жаждала пуститься в погоню за сыщиком и принять участие в расследовании, которое он возобновит в Уайтчепеле. Но наряду с нетерпением я ощущала тяжесть на сердце. Кто мог предвидеть подобную трагедию? Холодок пробежал у меня по спине, когда я вдруг подумала о том, что на месте пропавшей Нелл вполне могла оказаться я сама. Повергло бы мое исчезновение Ирен в такое же отчаяние? Обещал бы Шерлок Холмс свою всестороннюю помощь с тем же пылом?
Ирен даже не взглянула в сторону двери, не заметив ни ухода Шерлока Холмса, ни того, что я снова подошла к столу, за которым она сидела.
Вместо этого она пристально смотрела куда-то в сторону моего алькова.
– Что это? – спросила она мертвым, неестественным голосом.
Я проследила за ее взглядом:
– А, это мой сундук.
Ирен продолжала молча сверлить сундук взглядом, как если бы хотела увидеть сквозь его стенки прячущуюся там Нелл.
– Я и забыла, что попросила горничную подготовить его, – объяснила я. – Столько всего произошло с тех пор.
– Подготовить? – Растерянность в голосе примадонны заставила мое сердце жалобно сжаться.
– Ну да, я собиралась назавтра отплыть. – Я посмотрела на свои часики, пронзенная внезапным чувством вины оттого, что они по-прежнему прикреплены к лифу моего платья, в то время как часы Нелл… нет, лучше не думать об этом! Я вполне могла бы взять билет на поезд и пароход до Лондона, реши я ослушаться Шерлока Холмса, ведь мужчины мне не указ. Время утекало песком сквозь пальцы, и за окном уже рассвело. – Я отплываю… уже сегодня в шесть вечера, на «Персидской королеве». В Америку. Возвращаюсь домой. Я купила билеты много недель назад и совсем забыла в суматохе сообщить вам…
Я не успела произнести больше ни слова, потому что Ирен Адлер дикой кошкой вскочила со стула и, одним прыжком преодолев разделяющие нас несколько футов, схватила меня за запястья. И ее взгляд, и голос звенели холодом отточенной стали.
– Нет, – заявила она. – Ты никуда не уплывешь, пока не отыскались Нелл и Годфри! Сейчас ты нужна мне. Мы найдем их обоих.
– Но Шерлок Холмс…
– У Шерлока Холмса своих дел по горло, и к тому же я не хочу, чтобы он вмешивался.
– Но еще секунду назад вы были совершенно сломлены…
– Пусть он так и считает! Нельзя допустить его участия в этом деле. Ставки слишком высоки.
– Но я не знаю, как я могу помочь…
– Не беспокойся об этом. Я знаю. – Она вцепилась в меня мертвой хваткой.
Впервые я почувствовала, что она внушает мне страх.
– Но у меня есть обязательства… – пролепетала я.
– Да, есть! Обязательства передо мной и Нелл. Ты достаточно долго использовала меня. Теперь я использую тебя, Нелли Блай [134] , леди Сенсация, и в итоге ты получишь куда более интересную историю, уверяю, раз уж только сенсации могут заставить тебя быть самой собой!
134
Псевдоним Элизабет Джейн Кокрейн (1864–1922) – американской журналистки, писательницы, предпринимателя.