Черная гора (сборник)
Шрифт:
– Давайте я налью вам супа, – предложила она.
– Будет вам, – с укором промолвил Хак. – Я способен сделать это и сам.
Он перекинул одну из полочек себе на колени, превратив ее в столик, и протянул руку к приделанной к тележке подставке, чтобы взять салфетку.
Все присутствующие двинулись на выход, и я последовал за ними. Шествие замыкали мы с Тейером. Пол тихо прошептал мне:
– Старый козел, черт бы его побрал, возомнил себя восточным халифом. Осчастливил всех троих сразу!
Направившись к лестнице, мы прошли в паре футов от двери в комнату Льювента. Насколько я видел, никто не бросил на нее и мимолетного взгляда.
Глава
Без десяти восемь ужин практически подошел к концу. Отказавшись от кофе, хотя мне его и хотелось, я под благовидным предлогом вышел из-за стола, поднялся на третий этаж, открыл дверь в комнату Льювента и вошел внутрь.
Я все-таки решил придать факт убийства огласке. Тейер за столом был мрачнее тучи, а дамы милы, однако я не питал иллюзий на сей счет: они были обходительны со мной потому, что Хак велел потакать капризу его шурина. Ни одна из них ни словом, ни делом не вызвала у меня даже тени подозрения.
Когда подали десерт, я окинул сотрапезников взглядом. Тейер хмурился, миссис О’Ши хранила заносчивый и холодный вид, Дороти, самодовольно ухмыляясь, рассматривала новые часики, а Сильвия Мэрси дарила всех сочувственной улыбкой сестры милосердия. Пока я на них смотрел, во мне все больше крепло желание свести каждого с копами из убойного отдела для обстоятельной беседы. Я вынужден был признать, что хитрость с утаиванием факта преступления результата не дала.
И вот теперь, стоя за закрытой дверью в узеньком коридоре и глядя на тело, я в ярости стискивал зубы и сжимал кулаки. Никогда не тешился мыслью, будто навожу такой трепет на злоумышленников, что в радиусе мили от меня все они тут же становятся законопослушными гражданами. Сейчас, однако, я вынужден был признать, что мерзавец, сотворивший такое с клиентом Вульфа буквально у меня под носом, должен иметь чертовски крепкие нервы.
Лежавший на полу Льювент казался таким жалким, словно после смерти сделался еще меньше. Мне очень хотелось, чтобы его убийцу схватили, и чем скорее, тем лучше.
Однако меня не устраивало, что этим станет заниматься свора полицейских, пока я вынужден буду пикироваться с лейтенантом Роуклиффом. С другой стороны, успехи, которых я добился за последние два с половиной часа, подсказывали: с такими темпами первых результатов я добьюсь не раньше следующей недели.
Прижав ухо к двери, я вслушивался с минуту, затем выскользнул наружу и замер. Ни звука, ни тени, ни запаха. Никого. Ни мужчины, ни женщины. Я добрался до лестницы и начал спускаться, стараясь ступать как можно тише. Это не составило никакого труда: лестницу тоже устилал толстый ковер. У ее подножия я снова замер. Снизу, оттуда, где накрыли ужин, доносились голоса. Значит, домочадцы еще не встали из-за стола. Я двинулся по коридору к двери в кабинет Хака.
Внутри было темно, но, прежде чем нашарить выключатель, я закрыл за собой дверь. Щелкнув им, я зажег несколько потолочных ламп. Они дали достаточно света для того, чтобы осмотреться.
Я подошел к столу Хака. По сути дела, их было два, а между ними – проход, заехав в который на инвалидном кресле, он мог пользоваться обоими столами.
Слева стояло три телефонных аппарата. Один предназначался для внутренней, домашней связи. На двух других имелись наклейки с номерами. Номера отличались. Один из них приводился в телефонной книге. Именно этот аппарат я придвинул к себе. С него я и решил позвонить. Меня не волновало, сколько еще телефонов привязано к этому номеру.
Но для начала мне потребовалась
Я предпочел бы опытным путем установить, какую толщину должен иметь том и с какой силой следует нанести удар, чтобы добиться нужного эффекта, однако, принимая во внимание обстоятельства, я счел это нецелесообразным. Выбрав издание примерно в дюйм толщиной и даже не посмотрев на заглавие, я положил его на соседний стол, левой рукой снял трубку, набрал номер, после чего взял в правую руку пресс-папье.
Ответил Фриц. Выразив сожаление по поводу того, что вынужден отрывать Вульфа от ужина, я пояснил, что мне позарез нужно кое о чем спросить босса. Через некоторое время в трубке послышался его раздраженный голос:
– Что там у тебя, Арчи?
Торопливо, стараясь выложить все как можно быстрее, я произнес:
– Я в кабинете Хака. Возможно, к этому аппарату подключено еще несколько параллельных, но у меня не было другого выбора. Вызов полиции нам слишком дорого обойдется, потому что… Нет, черт подери, это долго объяснять. Я знаю, вы категорически не согласны выбираться из дому по работе. Но как насчет Сола? Мне он нужен. Если вы сможете прислать Сола…
Резко замолчав, я врезал пресс-папье по книге, одновременно издав короткий хрип агонии, который вполне можно услышать, когда человека аккуратно, но сильно приложили чем-то тяжелым по голове. Со стуком уронив трубку на стол, я повалился на пол, наделав достаточно шума, чтобы босс услышал его на том конце провода. С другой стороны, я постарался не производить особого грохота, не желая переполошить Хака этажом выше и его домочадцев, ужинающих внизу.
Затем я встал и замер, разглядывая трубку, лежавшую на столе. Я колебался. Человек, покушавшийся на мою жизнь, скорее всего, вернул бы трубку на место, но Вульф может перезвонить. А я не знаю, сколько еще аппаратов запараллелены с этим телефоном. Что, если по всему дому начнется трезвон? В мои планы это не входит, значит, пусть лучше линия будет занята. И я оставил трубку на столе.
Все, кончено. Теперь остается только подождать. Скорее всего, Вульф попытается перезвонить и услышит короткие гудки. Разумеется, босс может махнуть на меня рукой, но это вряд ли. Он, конечно, кремень, но не до такой же степени!
Теоретически он мог бы позвонить в полицию и попросить стражей порядка сгонять сюда и пощупать мой пульс, но сейчас ни за что этого не сделает, поскольку дал добро, когда я предложил не ставить пока полицию в известность об убийстве. Ему остается только приехать сюда самому, чего я, собственно, и добивался.
С одной стороны, мне хотелось лично открыть ему дверь, а с другой – следовало немного задержаться в кабинете, ведь трубка по-прежнему лежала на столе. Чтобы собраться и выйти из дома, Вульфу хватит двух минут за глаза. Я дам ему десять.
Я вернул пресс-папье на место, поставил книгу на полку и принялся ждать, следя за стрелками на циферблате моих часов. По истечении десятой минуты я повесил трубку, вышел из комнаты и спустился по лестнице вниз в переднюю залу.
Там я увидал Дороти Рифф. Она уже надела шляпку и теперь застегивала плащ. Спустись я сюда на полминуты позже, и одна из моих подопечных могла бы ускользнуть. Дороти кинула на меня взгляд, но ничего не сказала.