Черная война
Шрифт:
– О! – удивленный возглас немца заставил всех наблюдателей обернуться в его сторону.
Пора!
Прыжок влево, за немца, руки к стволам.
Бух!
И пулемет ткнулся в землю.
Чпок!
Опрокинулся на спину страховавший меня солдат.
Бух! Бух!
И еще одна винтовка брякнулась оземь.
Раненый упал навзничь и перевернулся, руки его дернули затвор.
Чпок!
Его опрокинуло на бок, он продолжал шевелиться. Ранен? На еще! Словил…
Сидевший около меня немец внезапно
На колено!
Конвоиры, наконец, опомнились и, отпустив бойца, потащили с плеч винтовки. Ну, прям детский сад… Вы б еще и по стойке «смирно» встали!
«Браунинг» отработал старый добрый никарагуанский «пампам». И еще раз. Все!
Ну, а где ты теперь, наш прыгун?
Вот он, стоит. А башкой приложился-то нехило! Вон с морды кровища так и хлещет. Это что ж там такое, в стогу, лежало-то?
Немец сделал шаг в сторону – «наган» дернулся за ним. Он остановился…
Что теперь делать-то будешь, родной? Руки поднимешь? Пленных резать – это завсегда, а вот самому-то каково в этой шкуре оказаться? Нервы у немца не выдержали.
Что-то крикнув, он зайцем прыгнул в сторону – к пулемету! Чпок… Не долетев, он зарылся в снег.
Теперь – все.
Я повернулся к бойцу. Он сидел на земле, видимо, ноги его не держали. Подобрав автомат, я подошел к нему, по пути проверив немцев – живых не было.
– Ну что? Оклемался?
Он кивнул.
Пошарив в мешке, я вытащил флягу с трофейным шнапсом.
– На, глотни. Это помогает.
Он кивнул головой. Взял флягу и сделал неожиданно большой глоток, поперхнулся и закашлялся. Глотнул еще раз и протянул флягу назад.
– Звать-то тебя как?
– Сержант Барсова. Марина…
Так это девчонка? Где были мои глаза?
Поднявшись, я осмотрел немцев. Где-то тут я видел… Ага, вот она!
– На, – я протянул ей флягу с водой. – Умойся.
Так и есть – девчонка. Молоденькая. Лицо было чумазое, да и кровь натекла из ссадины на лбу. Сразу и не поймешь. Интересно, немцы это просекли? После того как она умылась, стало видно, что на вид ей не больше 20 лет.
– Лоб шнапсом протри. Давай я тебе голову перебинтую, вон как тебе крови-то пустили.
Она скинула капюшон, сняла шапку. Короткая стрижка (прямо как у мальчишки), русые волосы. Господи, как их на войну-то берут?
– Да уж… Из тебя сейчас барс, как из меня поп. Тебе сейчас не Барсова подходит, а скорее Котеночкина.
– А вы – кто?
– Партизан я. Зови меня – дядя Саша.
– Вы тут один? Или…
– Один я. Выстрелы вот услышал и пошел посмотреть.
– И не боялись?
– Я
– А что ж вы с пистолетом-то? Их – вон сколько было, даже и с пулеметом…
– Да? Очень им это помогло?
– Так у вас же еще и автомат был.
– Из него я бы тебя вместе с ними и покосил бы. Сама-то не забоялась, поди? Этот – твой? – кивнул я на немца с разбитым лицом.
– Мой. Патроны вот только кончились, а то я бы так просто не далась… – Она наклонилась и подняла из снега пистолет «ТТ».
Затвор у пистолета стоял в заднем положении. Выщелкнув обойму, я убедился, что патронов в магазине не было.
– И куда его теперь? Патроны есть еще?
– Нет. Если только у ребят остались.
Осмотрев погибших бойцов, я набрал пару десятков патронов и одну гранату «Ф-1».
– Негусто. Это как же вы вот так, почти без патронов в немецком-то тылу воевать собирались? – Я отдал ей уже заряженный «ТТ» и оставшиеся патроны.
– Так мы тут уже месяц ходим, вот и кончилось уже все.
– Так вы что же – разведка?
– Да.
– Фронтовая или армейская?
Девушка покосилась на меня, перевела взгляд на немцев…
– Фронтовая.
– А ты, значит, радист?
– Да.
– И рация есть?
Она приподнялась и вытащила из стога вещмешок. Так вот обо что приложился головой немец!
– Связь с нашими есть?
– Нет. Батареи сели давно.
– Так зачем ее тогда таскать?
– Командир сказал, что батареи и еду нам доставят.
– А сам-то он где?
– Он с группой ушел, должен скоро быть.
– И давно?
– С неделю.
– Обожди-ка, – я вытащил трофейную карту. – На, посмотри, ничего тут интересного нет?
Она несколько минут рассматривала карту.
– А откуда это у вас?
– Вот тут, – я показал пальцем, – я вчера десяток немцев положил. Карту у них и взял. А вот этой дорогой они шли. По этим тропкам, видишь, другие группы ходят.
– Сюда наши должны были выйти, – ее палец указал на красный кружок. – Тут у немцев армейский узел связи.
– Похоже, что тут их и накрыли. Иначе с чего бы это немцы всполошились-то?
– Нет! Наши ребята все ловкие! Их так просто не поймать!
– Эти, – кивнул я в сторону погибших, – тоже небось не совсем лопухи были. И что? Против большой толпы фрицев небольшой группе не выдюжить.
– А вы сами-то?
– Ты меня с собою-то не равняй! Да и ребята ваши, не хочу худого слова сказать, мне тоже особо не противники. Я ТАКУЮ войну видел, что никому из вас и не снилась даже! Да и учителям вашим тоже! И то – в лобовую на толпу фрицев не полезу в одиночку. И в осиное гнездо, узел связи этот, тоже соваться не стал бы. Там немцев, чай, не рота сидит. И не первогодки, а солдаты опытные.