Чёрное и Белое
Шрифт:
– Хорошо, - виновато опустились реснички.
– Прости, это получилось нечаянно.
Это, конечно, отговорки, и всё было сделано специально, но продолжать сердиться на столь милое существо Павел больше не мог. Он обнял парня и по-отечески поцеловал его в светлую макушку.
Получив прощение, Олег снова повеселел. Он не осознал свою вину, однако, рушить лад в отношениях из-за такой ерунды не выгодно никому. И потому проще повиниться, чем спором подпитывать пламя гнева. И вот лад восстановлен, и пора перейти
– Сегодня филе индейки с тушёными овощами и миндальный кекс.
Стол накрыт, но трапеза началась в молчании. И обиженный, и обидчик, несмотря на примирение, ещё чувствовали некоторую неловкость, словно неприятный запах, оставленный ссорой. Однако Олег планировал провести ужин в приятной беседе, и изменять своим планам не собирался.
– Паша...
– вкрадчиво вступил он в разговор.
– Тебе нравится твоя работа?
– Нравится, - кивнул Павел.
– Ты туда устроился сразу после института?
– Да. Проходил практику, и мне предложили остаться.
– О! Значит, тебя оценили, как хорошего работника?
– Ну... в общем, да. И я стараюсь этот статус не терять. У меня там репутация отнюдь не медведя, а опытного серьёзного специалиста.
– Это хорошо. Карьерные ступеньки наверно выкладываешь?
– Выкладываю, - ответил Павел и почему-то добавил грустный вздох.
– Только пока не получается у меня ничего.
– Ну не всё сразу, - попытался подбодрить паренёк.
– Да и конкуренция, наверняка у тебя там, да?
– Вот именно, конкуренция.
И снова этот вздох грусти. Всё-таки что-то неладно происходит у мужика на работе, только он не хочет говорить об этом. А любопытному Олегу помимо радостей жизни Павла было бы весьма интересно узнать и его печали.
– Я заметил, у тебя какие-то проблемы на работе, - сказал Олег.
– Ты даже выпил в прошлый раз из-за них. Может, расскажешь?
Павел молчал. Разве поймёт его этот мальчишка? Ну, выслушает, ну, назовёт трусом, махнёт рукой и потеряет даже то малое уважение, которое имел. Однако паренёк перестал быть чужим, и к нему всё больше хотелось прижаться не только телом, но и душой.
Павел отложил вилку, и его обиды сами собой полились наружу:
– Я провёл инновацию для нашей лаборатории, улучшил формулу раствора. А мой коллега, с которым я на тот момент дружил и делился своими разработками, выдал это изобретение, как своё. И как следствие, получил повышение. И ладно бы успокоился на этом, а то недавно подправил в моём графике цифру и представил директору мою липовую ошибку. Мне был сделан выговор. Доверие ко мне, как к специалисту подорвано. И я не удивлюсь, если мой следующий график отдадут на проверку именно этому подлецу.
– А почему ты не пошёл к директору и не рассказал ему всё?
Именно такую реакцию Павел и ожидал.
– Я не привык жаловаться.
– Но это не жалобы. Ты защищаешь свои права.
– Ну...
– Трусость не скрыть никакими оговорками.
– Сразу не пошёл, а потом уже было поздно.
– Защищать себя никогда не поздно, - отмахнулся Олег от глупости.
– У тебя есть доказательства, что он тебя обокрал и подставил?
Павла подивили деловые нотки в голосе парня. Казалось, тот намеревался провести расследование.
– Остались лишь черновики расчётов. А случай с графиком почти недоказуем. Если только тщательно приглядываться к данному листу с текстом...
– Это тот черновик, что лежит в жёлтом учебнике? Там сплошные исправления, ничего не понятно.
Павел пригляделся к парню:
– А как тебя занесло в жёлтый учебник?
– Я... Я пыль вытирал на полках. Книга упала и из неё выпали листки, - оправдался Олег и поспешил вернуть разговор в прежнее русло.
– Так это тот черновик?
– Да, тот.
– Ну тогда нет ничего проще обелить себя. Покажи директору черновик, докажи свой почерк. А потом к твоему обидчику само собой доверие пропадёт. История с графиком подвергнется исследованию.
– Но ведь формула представлена несколько месяцев назад. Он спросит, почему я раньше молчал?
– И я не знаю, почему. Может, боялся. А может, слишком добрый. Рассчитывал, что у предателя проснётся совесть, а она не проснулась. В любом случае нужно действовать, пока не придумали ещё какую-нибудь пакость против тебя. Жизнь не любит слабых, поверь мне. И не только на дне общества, всюду, даже в монастыре. Везде, где есть хотя бы малейшая конкуренция, действуют законы джунглей: если не сожрёшь ты, то сожрут тебя.
Павел снова замолчал. Надо же, Олег не посмеялся над ним. Напротив, принялся искать выход из положения. Его рассуждения, конечно, были правильны. Вот только не умел Павел так жить, как советовал паренёк. Пожирать не научился.
Олег смотрел на молчаливое понурое сгорбленное существо и начинал понимать, почему жена оставила Павла. Бабы тоже не любят слабых. А Павел был слаб. Вернее, нерешителен и трусоват, ибо духовной силы в нём чувствовалось изрядно. Ему бы следовало научиться правильно ею пользоваться.
– Паш, а ты с женой не общаешься? С дочерью?
– спросил Олег.
Павел покосился на собеседника.
– Ты к чему это?
– Да просто в доме у тебя не видно никаких фотографий... портретов дочки...
– А, так вот зачем ты на полке так тщательно пыль протирал.
– Ну... честно говоря, да, - улыбнулся скромный шалунишка.
– И где же ты ещё искал фотографии?
– Паш, ты не думай, я ничего у тебя не трогал. Я только хотел посмотреть. Любопытно же.
– У меня есть фотографии, я храню их в компьютере.