Чёрное и Белое
Шрифт:
– Я очень стеснялся этого интереса и, конечно, скрывал, - тихо отвечал Павел, боясь поднять глаза на гнев матери.
– Мне было стыдно за это влечение.
– А сейчас не стыдно?
– И сейчас тоже. Но... мне всё сложнее себя сдерживать. И жить одному надоело.
– Не понимаю, почему ты не можешь жить с женщиной? Почему не можешь?!
– почти срывалась на крик несчастная мать.
– Ведь это так естественно! Это же природой заложено! Марк! Почему ты молчишь?
– А чего тут скажешь?
– горестно вздохнул
– Нечего сказать? Твой сын собирается жить с мужчиной, а тебе нечего сказать? Ты всегда был таким. Всё молчишь, молчишь, да пожимаешь плечами. Вот, посмотри, к чему привело твоё молчание, твоё вечное потакание и заступничество.
– Ты ему больше потакала.
– Что? Вот только со мной ты и горазд спорить. Да, я одна его воспитывала! Имея отца, он совершенно не знал жёсткой мужской руки. Совсем обмяк, бабой стал! Причём во всех отношениях. Боже! Какой ужас! Какой ужас! И хоть бы мужчину хорошего выбрал, а то какого-то бродягу! Наркомана и уголовника! Что он может тебе дать?! Использует тебя, обдерёт как липку и пойдёт искать нового дурачка.
Но сущность Павла стояла горой за Олега, даже голос повысила:
– Мама, Олег очень хороший. Если бы ты с ним познакомилась...
– Хватит!
– нервно взвизгнула женщина.
– Уже познакомилась. Грубый и наглый тип. А ты, вместо того, чтобы меня хоть как-то утешить, защищаешь этого проходимца! Всё, уходи. Не хочу тебя больше видеть.
– Мама...
– Не видеть и не слышать! Извращенец. Не думала, что мне на старость лет придётся стыдиться собственного сына.
– Ты всегда лояльно относилась к геям...
– Я их жалела. Как больных людей. Душевно больных. Но даже не подозревала, что ты охвачен таким же недугом. Уходи.
– Прости.
– Павел покорно отправился к выходу. Однако на пороге задержался и сказал: - Я очень люблю вас. И знаю, что сильно огорчаю. Но даже если вы меня совсем отвергните, я не смогу измениться. Это сильнее меня. И это, увы, неизлечимо.
Павел был очень расстроен, чувствовал себя плохо и устало. Вернувшись домой, он повалился на кровать и закрыл лицо руками. Что произошло в его жизни? Трагедия? Конечно, трагедия. В один день стать изгоем в родной семье, лишиться последней поддержки - это не просто трагедия, это кошмар! И его как-то придётся пережить.
Надо бы позвонить Олегу. Он просил рассказать, как пройдут переговоры. С собой Павел телефон не брал, дабы его важную беседу с родителями никто не прерывал, и теперь, включив аппарат, обнаружил, что за последние полчаса Олег уже трижды пытался дозвониться. Неужели он так волновался? Или хотел чего-то сообщить? Только бы это были хорошие новости. Павел набрал номер друга.
– Олег, я вернулся.
– Ну и как?
– немедленно отозвался тихий взволнованный голос.
– Разговор получился? Какой результат?
– Скорее всего, отрицательный. Мама не дала окончательного ответа, но прогнала меня.
– Хм. Понятно. Но, может, она просто ещё не отошла от шока? Позже успокоится и простит.
– Может быть.
– А что отец?
– Он молчал.
– Понятно.
– В беседе повисла пауза раздумья.
– Паш. Ты это... Там тефтели в холодильнике, разогрей себе.
– Хорошо, - забота друга вызвала у Павла улыбку.
– Если вечером не будет слишком много посетителей, я, может, слиняю на пару часов пораньше.
– Это было бы здорово.
Мужчина отложил телефон на столик. Почему-то на душе стало спокойнее, проблемы будто бы отступили на шажок. И улыбка задержалась на губах. Олег. Это он вызвал её. Как же приятны его заботы, его волнения. Как же приятно и желанно быть ему не безразличным.
Конечно, Олег переживал. Ведь в семейных конфликтах Павла он винил прежде всего себя. Обещал уйти и не ушёл, обещал прервать с Павлом всякие отношения, а вместо этого принял его чувства. Зачем вот он так поступил? Ведь знал, что это неправильно, что приведёт к беде. А теперь исправлять ошибку будет очень тяжело. Да и как её исправить? Ведь сейчас, когда Павел лишился последней своей опоры - семьи, Олег тем более не сможет его оставить. Совсем же пропадёт мужик в одиночестве.
Как Олег не любил эту ответственность! И зачем он только связался с Павлом? Теперь придётся нянчиться с его глупой влюблённостью. Да ещё, не дай Бог, в депрессию впадёт. Уж Олег-то знал, какие чувства возникают, когда родная мать гонит от себя. Ранимому человеку от них не очень-то сладко на душе становится. Парень, предупредил напарника, что устраивает себе перекур, и вышел во двор. Раскурив сигарету, Олег вновь достал сотовый.
– Алло, Паш. Ты это... ты сам-то как?
– Да ничего.
Ну, вроде, голос действительно вполне спокойный.
– Ты главное не расстраивайся, ладно? Я думаю, всё образуется. Мать очень любит тебя.
– Завтра схожу к ней ещё.
– Нет. Дай ей время всё это переварить. Ты лучше, знаешь, поговори с отцом, отдельно. У тебя с ним хорошие отношения? Доверительные?
– Да, хорошие.
– Вот и поговори. Он хоть и под каблуком у жены, но всё равно, думаю, она к нему прислушается.
– Что ж, возможно, так будет правильнее.
С работы удалось сбежать лишь на час пораньше. Олег спешил домой, потому что волновался за Павла. Почему-то ему казалось, что мужчина сильно переживал и сейчас очень нуждался в поддержке. Эх, Пашка. Итак жизнь не складывается, так он ещё проблемы себе выдумал.
Павел действительно ждал, встречал у порога и внешне вроде бы был совершенно спокоен.
– Я поговорил с отцом, - поведал он, едва Олег освободился от куртки и ботинок.
– Да? Ну и какие результаты?
– В голубых глазах интерес смешался с озабоченностью.