Чёрное и Белое
Шрифт:
Пашка, Пашка. Чем он живёт один в своей берлоге? Он говорил, что у него есть друзья. Кто они? Почему никогда к нему не приходят? А его жена? Почему они остались врагами? У Павла, вроде бы, такой покладистый характер. Хотя да, иногда он становится невыносимо нудным. Но ведь это только иногда. И интересно посмотреть на дочку Павла. Сколько ей лет? Хорошенькая, наверно.
А может, у Пашки есть в доме фотографии? Олег, конечно, проводил в квартире уборку, но по ящикам особо не лазил. А возможно, там имелось кое-что интересное.
Вспыхнувшее
Где ещё хранят фотографии? Возможно, с документами. Где Павел держал паспорт, Олег знал. Открыл шкаф, выдвинул ящик. Паспорт, диплом, военный билет, квитанции... И всё. Где же ещё поискать?
Олег просмотрел стол и тумбочку под телевизором - нет ничего. Конечно, можно перевернуть бельевой шкаф, но вряд ли и там что-то найдётся. Только время терять. Утомлённый бесплодными поисками, парень вернулся в кровать. Любопытство не получило удовлетворения, но придумать место, в котором можно хоть с какой-то надеждой продолжить поиски, оно никак не могло.
"Значит, он отдал все фотки матери", - наконец решил Олег, и, успокоившись на этом, закрыл глаза и сразу же заснул.
Однако к возвращению Павла парень успел не только выспаться, но и навести в квартире чистоту, и приготовить вкусный ужин. Едва молодой мужчина переступил порог родного дома, прихожая осветилась ярким светом лампы, и раздался радостный негромкий голосок:
– Ну наконец-то ты вернулся! Я скучал.
Скучал. Вот ведь врунишка. Павел взглянул на Олега и промолчал. Его сжатые губы и хмурая складка меж бровей выдавали серые оттенки в настроении. Не иначе, как снова неприятности на работе. Подскочив к другу, Олег помог ему снять пальто.
– Не нужно, - сухо отстранился Павел.
Не нужно, так не нужно. Парень отступил в сторону. Его радость тоже поджала хвост и притихла. Молча Олег наблюдал, как Павел разулся и прошёл в вою комнату. Что это вдруг случилось с ним под вечер? В конце концов, Олег же не виноват в его передрягах трудовой жизни. А может, вовсе не в них дело? Может, Павел действительно переосмыслил то, с каким типом связывает свою судьбу, и теперь его чувства быстро охладевали? Именно этого Олег и хотел. Но как странно... на душе вдруг стало тревожно от подобного предположения.
Олег просеменил следом за Павлом в комнату.
– Паш, у тебя что-то случилось?
– прислонился он к косяку.
– Случилось, - буркнул мужчина, стягивая галстук.
– Пожалуешься?
Павел повернулся к собеседнику и вперил в него пронизывающий взгляд. Конечно, пожалуется. Ещё как пожалуется!
– Что вот это такое?
– жёстко поинтересовался он и, отогнув ворот рубашки, ткнул себе в шею.
Олег облегчённо выдохнул: чувства Павла не остыли, а остальное - такая мелочь.
– Это - поцелуй моей страсти, - ответила улыбка милого проказника.
Только строгий Павел на подобную уловку больше не поведётся.
– Замечательно! Но не могли бы подобные поцелуи оставлять менее заметные отметины?
– А что, кто-нибудь увидел?
– Конечно, увидел!
– рявкнул Павел.
– И указал всем остальным. Меня подняли на смех!
Осознав причину гнева, Олег лишь криво усмехнулся. Ну что за детский сад?
– И ты сразу стушевался, застеснялся, щёчки покраснели...
– Не ёрничай.
– Лучше бы похвастал: "Да, у меня была жаркая ночь с пылкой красоткой!" Тебе бы ещё и завидовать стали.
– У меня не такая репутация.
– А какая? Медведя одиночки, который закрылся от мира в своей берлоге? Или неудачника, поставившего на себе крест?
В тёмно-карих глазах вспыхнуло пламя возмущения.
– Не рассуждай о том, чего не знаешь!
– заткнул болтуна мужчина.
Говорить больше не о чем. Олег всё равно не поймёт, ибо смотрит на жизнь совершенно иначе. У него другие ценности, иные правила. Павел снял пиджак, кинул его на стул и отправился в ванную, пройдя мимо парня так, словно тот перестал существовать. Смотри-ка, какой обидчивый. И из-за чего? Из-за какой-то ерунды.
– Можно найти сотню оправданий этому пятнышку, - напряг Олег голос, чтоб его услышали в ванной.
– Муха укусила, прыщ выдавил, расчесал... К чему устраивать такую трагедию?
Павел не отвечал. Для него тема была закрыта окончательно. И свою обиду он считал вполне оправданной и справедливой. Мальчишка не знал всех нюансов, всех обстоятельств произошедшего инцидента вызванного его, как он считает, невинной выходкой.
"Боже, Павел Маркович, что это у вас на шее? Неужели засос?!" - И такая мерзкая ехидная улыбочка. Естественно мерзавец Дмитрий постарался, чтоб его возглас услышали и все остальные, чтоб тоже внесли свои колкие фразы в общий гогот.
Павел осмотрел в зеркале свою шею. Да, пятно заметное. Ну Олег! Шалун, как он подставил! И хоть бы предупредил, тогда можно было бы пластырем заклеить.
"Так вот почему у тебя ошибки в графиках, ты весь в любви! Видать, горячая кошечка!"
Вымыв руки, Павел вышел из ванной. У дверей стоял Олег, и его глазки были наполнены таким раскаянием, что обида тут же без возражений подписала помилование.
– Я тебя очень прошу больше не оставлять таких отметин, - смягчившись, попросил Павел.
– По крайней мере, на видных местах.