Черные береты
Шрифт:
– Так его арестовали за участие в путче? – она испуганно схватилась за щеки.
– Арестовали? – встрепенулся теперь уже Багрянцев. Так вот почему соседка все так выпытывает. – Кто арестовал? Когда?
Поняв, что проговорилась, но все еще неуверенно, Рая сообщила:
– Латышская милиция. Или полиция, уж и не помню, как назывались. Они два дня сидели у него в квартире, ждали, а потом поехали на кладбище и прямо у могилы Зиты…
– Даже так, – поник Мишка. – Демократия в действии… А где он сейчас?
– Приходили ребята, сказали… вернее, я поняла из их разговора, что сейчас он в нашей городской тюрьме. Но через два дня рейс самолета на Ригу, его увезут туда.
– Взяли… Спасибо, Рая. Извините, но я в отряд. Надо что-то предпринимать. Нельзя, чтобы его увезли, иначе потом назад его не вытащишь.
– В отряд не надо, – задержала его вновь Рая. – Ребята сказали… словом, я поняла, что в отряде находится московская милиция, – осторожничала, до конца не говоря все в открытую Рая. – Ждут, вдруг кто-нибудь из друзей Андрея появится еще.
«Значит, ищут и других», – понял Багрянцев и остался сидеть. Посмотрел на застывшую Раю, спохватился, улыбнулся ей, успокаивая:
– Я понял, Рая. Я не поеду в отряд, москвичи не для меня, – улыбнулся он еще раз, когда Рая с облегчением вздохнула. – Но кого-нибудь из отряда я бы хотел все-таки увидеть. Где-нибудь случайно на улице, в автобусе…
Рая опять задумалась – она и так сегодня уже наговорила столько, что саму можно сажать в тюрьму за соучастие. Машинально сняла, протерла очки.
– Рая, я приехал помочь Андрею искать убийц его жены. Только теперь, видимо, надо помогать ему самому. А вы, как я чувствую, дружили с семьей Тарасевича.
– Да, Андрей столько мне помогал… Только меня предупредили…
– А я и не сомневаюсь в этом. Но только они ищут, насколько понимаю, рижских омоновцев, а я – капитан Генерального штаба. Вот. – Михаил показал свое удостоверение. – И я просто спросил у вас, у соседки: где Андрей. Вы ответили, что не знаете, не видели его несколько дней. Я огорчился и сказал, что пойду искать базу отряда или кого-нибудь из омоновцев. Так ведь было?
– Та-ак, – согласно протянула Рая, стараясь запомнить расклад гостя.
– Просто когда Андрея увезут в Ригу, наше благородство не будет никому нужно. А в первую очередь самому Андрею.
– Хорошо. Я сейчас, посидите, – Рая исчезла в комнате и вскоре появилась в платье. «И даже платье под горлышко», – не забыл отметить Михаил. – Я быстро, здесь рядом. Снимите чайник, если закипит.
Набросив куртку, исчезла за дверью. И – чайник так и не вскипел – быстро вернулась обратно.
– Его заместитель, Сергей Щеглов, сможет приехать только после десяти вечера. Прямо сюда.
На часах было восемь. Надо за оставшееся время попытаться устроиться где-то на ночлег. Рая, по всему видать, живет одна, но…
– Значит, я смогу зайти к вам в десять?
– А вы уходите? Сейчас ужин приготовлю.
– Я еще нигде не устроился, пойду пройдусь по гостиницам.
Вновь взялась за очки Рая, но теперь в раздумье. Багрянцев дал ей несколько секунд, но хозяйка промолчала, и он встал.
– А то подождали бы ужин, – в дверях неуверенно повторила Рая, но он отрицательно улыбнулся. На ужин, если сможет, он сам добудет и принесет чего-нибудь вкусного.
Да только что ты в незнакомом городе без звонка, рекомендации, без подарков да еще с рязанской мордой. О, да к тому же и военный? Тогда вообще нужно разрешение коменданта гарнизона, без его отметки к гостинице можно и не подходить.
А может, не лез нахрапом, не возмущался особо Мишка потому, что помнил о маленькой квартирке Раи? Это же надо, как пронзила своими родинками. Неужели прогонит, когда узнает, что с гостиницами полный провал? Он бы не стал наглеть, никаких приставаний или даже попыток, он ведь помнит про свое «тропическое» тело. Да и обстановка не та. Просто находиться рядом, знать, что рядом, в одной комнате… А первое, что надо добыть во что бы то ни стало – это взять в ресторане бутылку шампанского и коробку конфет. По-гусарски. Для ужина. И выпить за встречу, знакомство и освобождение Андрея. Завтра он поставит на уши все местные власти, журналистов, депутатов. Засыплет телеграммами Москву, а потребуется – и ООН. И допьют бутылку уже потом вместе, когда Андрея освободят. Тогда он и скажет, что у него, Тарасевича, очень хорошая соседка.
Червонцами проложил себе путь от швейцара до распорядителя и официанта, остановившегося лишь при виде двух уже купюр. В секунду понял просьбу – никаких проблем, жди у входа.
И точно – через несколько минут, прикрывая подносом пакет, официант подошел к дверям.
– Коля, – позвали его в полуоткрывшуюся перед Михаилом створку. – Повтори мне на дорожку то же самое. Возьми.
Перед Багрянцевым просунулась рука с деньгами, и Михаил замер, увидев на ней татуировку с парусником. Парусник, парусник… Андрей! Это Андрей говорил о паруснике. Это Зита запомнила татуировку, когда ее захватили.
– Проходи, проходи, – подтолкнул его швейцар. – А вы там не напирайте, мест нет и не будет.
Чтобы не выдать себя ни взглядом, ни жестом, выбираясь сквозь небольшую, но настырную толпу у ресторанных дверей, Михаил даже не посмотрел на обладателя татуировки. Потом, потом, со стороны. Мертвая хватка готовится издали. Так надежнее.
В вестибюле занялся пакетом, якобы проверяя полученное… Так, рост – под метр восемьдесят, вес – все девяносто. Весовые категории разные, но это второстепенно… Шампанское «Полусладкое», молодец Коля, не схалтурил… Одет не то чтобы шикарно, но вещички или по блату, или в коммерческом. Не дурак выпить, раз повторяет. Но основное – собирается куда-то уезжать… Коробка конфет красивая, вся в лютиках… Внимание, Коля передает еще два пакета. На улицу выходим первым. Машина! В ней – еще двое. Ждут «парусника»? Черт, уйдут, уедут. Надо цепляться за них, впиваться…
Пока скрипела за спиной входная дверь, а тем более увидев восторг и оживление в машине – решился. Спиной, боком, коряво бросился Мишка вроде бы обратно в гостиницу. Разбега почти не было, но ударил в грудь «паруснику» достаточно, чтобы отбросить его обратно к двери. А теперь падаем сами, да грохнем шампанское о стену. Эх, Рая посидели…
– Идиот, куда зенки подевал? – заорал «парусник», а из машины уже выскочила подмога. Держи морду, Миха.
– Да я тебя сам за бутылку… Я бабе нес, а ты… – опять боком, чтобы не выпускать из виду машину, пошел на цель Багрянцев. – Что же ты, зараза, наделал?