Черные холмы
Шрифт:
Погрузив вещи, они сели в машину, которая была куда просторнее крохотной кабины «цессны». Лил блаженно вздохнула и наконец вытянула ноги.
– Мечтаю о горячей ванне и бездонном бокале вина. А еще хочу самый большой бифштекс по эту сторону Миссури.
– Ты удивишься, но все это у нас есть.
– Не стану сегодня сразу браться за работу… Побуду денек дома - с тобой и с папой.
– Я бы отшлепала тебя, как маленькую, задумай ты что-нибудь другое.
– Расскажи мне все-все-все, - попросила Лил, как только они выехали со стоянки.
– Как у вас дела? Кто ведет в бесконечном шахматном
– Тогда я отвечу на твой незаданный вопрос. В заповеднике все в полном порядке. А теперь рассказывай о своих приключениях. Мне очень понравились те наброски, которые ты посылала по электронной почте. Думаю, тебе на самом деле пора браться за книгу.
– Непременно. Как только появится свободное время. Материала у меня уже достаточно. Еще есть куча фотографий -много больше того, что я посылала вам. Знаешь, как-то утром, еще не до конца проснувшись, я выглянула из палатки - просто так, ради интереса узнать, что делается на свете божием. И тут же увидела на дереве пуму. Роскошная была кошка… Сидела там и разглядывала лагерь, словно пытаясь ответить на вопрос: какого дьявола эти двуногие тут делают?
Туман уже начал расходиться, в воздухе зазвенели птичьи трели, но в лагере пока было тихо. Не спали только мы двое - я и пума. Знаешь, мамочка, у меня перехватило дыхание… Я с трудом заставила себя заползти в палатку и достать камеру. Пара секунд, не больше. Но когда я выглянула, пумы уже не было. Исчезла, как часть тумана… Так мне и не удалось ее сфотографировать.
Рассмеявшись, Лил покачала головой и подняла руку, словно останавливая сама себя.
– Ты же знаешь, о пумах я могу рассказывать бесконечно. Но мне хочется послушать, что нового у вас.
– Она расстегнула куртку, наслаждаясь теплом работающей печки.
– Ты посмотри на этот снег! Какие сугробы! А ведь всего два дня назад я изнывала от жары в Перу… Так что у вас нового?
– Я не стала говорить тебе по телефону. Не хотела расстраивать. Сэм упал с лошади и сломал ногу.
– Ох!
– лицо Лил стало серьезным.
– Когда это случилось?
– Месяца четыре назад. Должно быть, жеребец взбрыкнул, и Сэм упал, да не просто так, а прямо под копыта. В общем, двойной перелом. Он был там совсем один, Лил. Лошадь вернулась домой без него, вот Люси и забеспокоилась.
– А сейчас он как?
– Получше. В первое время мы были здорово напуганы. Сэм - крепкий мужчина, но ведь ему уже семьдесят шесть… В общем, его положили в больницу, сделали операцию и наложили гипс. Лечение было долгим, но теперь он уже потихоньку начинает ходить, правда с тростью. Счастье, что у него всегда было хорошее здоровье. Но этот перелом здорово его подкосил, что уж там говорить.
– А как Люси? С ней-то все в порядке? Как она справляется с делами? Ей кто-нибудь помогает?
– Да. Сначала, конечно, было нелегко, но постепенно все наладилось.
– Дженна на секунду замялась, и Лилиан поняла, что главные новости еще впереди.
– Купер вернулся…
Сердце у нее сразу сжалось. «Это по привычке, - подумала Лил.
– Воспоминания о прошлом, вот и все».
–
– Он вернулся, Лил, - Дженна мягко коснулась руки дочери.
– Живет на ранчо.
– Ясное дело, - Лилиан попыталась справиться с подступившим волнением.
– Где же ему еще жить?
– Купер приехал сразу, как только Люси ему позвонила. Пробыл здесь несколько дней, пока не убедился в том, что новая операция Сэму не потребуется. Затем вернулся на восток, уладил там все дела и приехал снова. Теперь он будет жить здесь, Лил.
– Но… у него же свой бизнес в Нью-Йорке, - она пыталась говорить беспечно, однако получалось это так себе.
– Купер ведь ушел из полиции, стал частным детективом. Мне казалось, дела у него идут в гору.
– Видимо, так и было. Но… Люси сказала, что он продал агентство, собрал вещи и перебрался сюда. Заявил, что остается насовсем. По правде говоря, не знаю, как бы старики без него справились. Никто из соседей не отказал бы им в помощи, но свой человек есть свой человек. Я не хотела сообщать тебе обо всем по телефону, детка. Знаю, как это для тебя нелегко.
– Да что ты, мама, - боль в сердце стала потихоньку затихать, и Лилиан попробовала улыбнуться.
– Все это было так давно… Мы с Купером по-прежнему друзья. Мы ведь встречались… Года три назад, когда он приезжал к Люси и Сэму.
– Ты виделась с ним меньше часа, а потом тебе срочно потребовалось лететь во Флориду - как раз на те две недели, что он был здесь.
– Но мне действительно надо было уехать, а тут подвернулась хорошая возможность. Ты же знаешь, пантеры во Флориде на грани исчезновения, - Лилиан, прищурившись, смотрела в окно.
– Я не переживаю из-за Купера и рада, что он приехал помочь Люси и Сэму.
– Ты его любила.
– Да, любила. Глагол прошедшего времени. Не волнуйся за меня.
Она на самом деле почти не думала о Салливане. У нее была своя работа, свой дом. У Купера тоже. Какие уж тут серьезные чувства?… Просто раньше они были детьми, а теперь стали взрослыми.
Когда мать повернула на дорогу, ведущую к ферме, Лил приказала себе выбросить эти мысли из головы. Она уже видела поднимающийся из трубы дым. Это значит, что скоро она окажется в тепле и уюте родного дома. Вот из-за сарая выскочили две собаки - надо же посмотреть, кто приехал.
Сердце Лил обожгло внезапным воспоминанием - давнее летнее утро, прощание с Купером и две такие же собаки, ставшие свидетелями ее слез.
«Двенадцать лет назад», - напомнила она себе.
С тех пор прошло двенадцать лет. Если уж быть честной, это на самом деле был конец. За такое время вполне можно справиться с любыми чувствами.
В окно машины Лил увидела отца - тот как раз выходил из амбара. Мысли о Купере Салливане сразу показались ей чем-то не очень значительным.
Затем было море объятий и поцелуев. Потом последовали домашний обед и чудесный десерт - печенье, которое испекла мать, и чашечка горячего шоколада. Около Лилиан в порыве восторга крутились две новые собаки - гончие Луи и Кларк. Из окна был виден знакомый пейзаж: сосны, поля, холмы, далекий проблеск реки.
Дженна настояла на том, что сама разберет и постирает вещи дочери.