«Черные кабинеты» История российской перлюстрации. XVIII - начало XX века

Измозик Владлен Семенович

В феврале 1841 года был опубликован указ Сената об ограничении шестью месяцами производства жалованья чиновникам, причисленным к различным департаментам, но не определенным к конкретным должностям. В итоге А.Н. Голицын 5 октября 1841 года доложил государю, что не может сообщить Комитету министров фамилии пятерых чиновников, причисленных к Почтовому департаменту и занимающихся перлюстрацией. Николай I «соизволил согласиться» с аргументацией главноначальствующего над Почтовым департаментом 899 .

899

Там же. Оп. 241. Д. 240. Л. 57–58 об.

Чиновники секретной экспедиции могли рассчитывать на внеочередное производство в чин или награждение орденом «за особые заслуги». Например, после открытия в сентябре 1878 года перлюстрационного пункта в Харькове для быстрейшего налаживания работы туда были командированы из Петербурга К.К. Вейсман и Л.Л. Чернай. В декабре 1878 года их представили к награждению за успехи, «выходящие из ряда обыкновенных заслуг». Вейсман получил чин статского советника, а Чернай – орден Св. Анны 3-й степени 900 .

900

Там же. Д. 246. Л. 283–284 об.

Были и другие льготы. Например, когда в апреле 1877 года началась русско-турецкая война, тотчас – 17 апреля – последовало высочайшее повеление об освобождении цензоров от призыва 901 . Кроме этого, в рамках почтово-телеграфного

ведомства служащие перлюстрации имели несравнимо более высокое, чем у других сотрудников, жалованье и возможность достаточно быстрого продвижения по служебной лестнице. Как писал начальству в Петербург 7 февраля 1906 года старший цензор Рижской почтовой конторы И.Ф. Шмидт, ему «пришлось слишком часто убедиться в том, что служащие дорожат местом пропорционально… вознаграждению» 902 . При учреждении секретной экспедиции при Минской почтовой конторе указ императора от 20 июля 1809 года предусматривал ежегодное жалованье чиновнику, «в деле сем опытному и надежному», 500 руб. в год 903 . В указе Александра I от 6 сентября 1810 года товарищу министра внутренних дел О.П. Козодавлеву об учреждении «черного кабинета» в Яссах предлагалось, направив туда двух чиновников из Московского почтамта, выдавать им «со дня отправления и во все время доколе они при сем поручении находиться будут» двойное жалованье, а также отпустить каждому единовременно по тысяче рублей ассигнациями на проезд и «обзаведение в новом месте» 904 .

901

Там же. Оп. 21. Д. 51. Л. 46.

902

Там же. Д. 138. Л. 40 об.

903

ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1002. Л. 109.

904

ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1002. Л. 109 об. – 110.

Особым было и жалованье сотрудникам «черных кабинетов». Официальное жалованье чинам цензуры иностранных газет и журналов в начале XIX века составляло от 500 до 750 руб. ассигнациями, а с 1867 года – от 600 руб. до 2 тыс. руб. серебром 905 . На деле в 1825 году управляющий секретной экспедицией А.П. Штер получал из секретных сумм 3500 руб., другие основные сотрудники – И.Ф. Вейраух, Е.И. Киммель, Ф.И. Маснер, М.М. Михайлов, Э.К. Цирлейн, Х.Х. Шлегель – от 1200 до 2500 руб. При этом с учетом возраста, стажа и выполняемой работы А.П. Штеру и Х.Х. Шлегелю были назначены пенсии соответственно 3 тыс. и 2 тыс. руб., Ф.Я. Вейрауху, Е.И. Киммелю, Ф.И. Маснеру – пенсии по 1500 руб., хотя все они продолжали службу. М.М. Михайлову прибавили 800 руб., а Э.К. Цирлейну – 1 тыс. руб., поскольку К.Я. Булгаков настаивал на том, что эти люди «по всей справедливости должны… быть обеспечены на счет своего содержания» 906 . Согласно штатному расписанию от 22 октября 1830 года, старшим цензорам был установлен годовой оклад в Санкт-Петербурге – 2500 руб., в Москве – 1800 руб., в Вильно – 1200 руб.; цензорам в Санкт-Петербурге – 2 тыс. руб., в Москве – 1500 руб., в Вильно – 1 тыс. руб.; переводчикам – соответственно 1500, 1 тыс. и 800 руб. 907 Это без учета выдач из секретных сумм.

905

Министерство внутренних дел: Исторический очерк. Приложение 2-е. С. 118.

906

РГИА. Ф. 1284. Оп. 241. Д. 237. Л. 7 об., 34–34 об., 36.

907

ПСЗ. Собр. 2-е. Т. 5. № 4020.

В начале XX века жалованье чиновников цензуры иностранных газет и журналов состояло из нескольких частей: выплаты из сумм почтового ведомства по занимаемой должности, добавочные выплаты из «особой» (секретной) суммы, надбавка за каждые пять лет выслуги, квартирные деньги (в случае отсутствия казенной квартиры), награды к Пасхе (раз в два года) и Рождеству (при наличии неизрасходованного остатка бюджета). Высочайше утвержденным 5 мая 1892 года решением Государственного совета министру внутренних дел было дано право выплачивать чинам почтово-телеграфного ведомства деньги на наем квартиры («квартирные»), но не более 30 % присвоенного жалованья 908 . При этом размер жалованья различался в шесть-семь раз. Например, в 1908 году переводчик московской цензуры, служивший менее пяти лет, при наличии казенной квартиры получал 1028 руб. 88 коп. в год, т. е. лишь 85 руб. 74 коп. в месяц. В то же время старший цензор Санкт-Петербургского почтамта А.Д. Фомин, также имевший казенную квартиру, получал 7950 руб. в год (662 руб. 50 коп. в месяц). Данная сумма складывалась из 2 тыс. руб. за его официальную должность, 3 тыс. руб. из секретных сумм, 1 тыс. руб. доплаты за руководство «Особой частью в империи», 1 тыс. руб. за выслугу лет, 250 руб. наградных к Пасхе и 700 руб. к Рождеству (независимо от наличия остатка бюджета) 909 .

908

ПСЗ. Собр. 3-е. Т. 12. № 8585; Министерство внутренних дел: Исторический очерк. Приложение 2-е. С. 14.

909

Подсчет мой на основании: ГАРФ. Ф. 102. Оп. 267. Д. 38. Л. 3–4; Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1000. Л. 45.

Весьма значительно различались доходы столичных и провинциальных чиновников цензуры иностранных газет и журналов, о чем я уже упоминал во второй главе. Каково было соотношение между этими доходами и какое жалованье предлагалось, видно из таблицы 10.

Таблица 10

Сравнительная ведомость содержания провинциальных и столичных чиновников-перлюстраторов цензуры иностранных газет и журналов на 1908 год (в руб.) 910

910

Подсчет мой на основании: ГАРФ. Ф. 102. Оп. 267. Д. 38. Л. 5, 5 об., 15–15 об., 27–27 об., 30.

Кроме жалованья усердные работники могли рассчитывать на дополнительные выплаты, как единовременные, так и постоянные, а также на различного вида награды. Сама система поощрения, естественно, сложилась далеко не сразу. В XIX веке, особенно в первой его половине, можно выделить следующие виды наград: благодарность монарха, ценные подарки, пожалование землей или арендой, единовременное денежное вознаграждение или увеличение жалованья, производство в следующий чин, награждение орденом. Так, 9 июля 1821 года А.Н. Голицын доложил Александру I просьбу литовского почт-директора А.И. Бухарского о награждении чиновников, «трудящихся по секретной части». В результате О.М. Рейзнеру, который «по опытности и знанию иностранных языков… употребляется к составлению секретных выписок и переводов с разных языков», и А.И. Трефурту, «имеющему особенные способности к производству секретного дела и занимающемуся оным с отличным трудолюбием», были даны подарки; Ф.Ф. Розену, «который ведет всю переписку по секретной части и управляет газетной экспедицией», – орден Св. Анны 3-й степени; помощнику почт-директора Ходолею, который «имеет ныне главный надзор за секретной частью», – орден Св. Анны 2-й степени 911 . В марте 1844 года старшему цензору и действительному статскому советнику Э.К. Цирлейну была пожалована табакерка с императорским вензелем 912 . 17 апреля 1860 года старшему цензору И.Ф. Вейрауху также была пожалована табакерка, а чиновнику киевского «черного кабинета» К.Ф. Блюму – перстень (оба подарка – с вензелем и изображением императора). К Пасхе 1862 года подобной табакеркой был поощрен действительный статский советник П.Х. Витте 913 . 12 июля 1824 года Александр I

дал согласие выдать из сумм императорского кабинета 5 тыс. руб. Х.Х. Шлегелю, трудившемуся в секретной экспедиции с 1795 года, – на лечение за границей его дочери, «лишившейся ума» 914 . В феврале 1842 года почтмейстер С.Д. Шаржинский, руководивший перлюстрацией в Житомире, получил негласно 250 руб. серебром 915 . Четырехмесячные отпуска в мае 1853-го и апреле 1856 года с выделением 2 тыс. руб. серебром были предоставлены помощнику варшавского почт-директора А.П. Массону – для его лечения на карлсбадских минеральных водах и приема морских ванн 916 .

911

РГИА. Ф. 1284. Оп. 241. Д. 237. Л. 1–1 об.

912

Там же. Д. 241. Л. 40 об. – 41.

913

Там же. Д. 246. Л. 18, 23, 83.

914

Там же. Д. 237. Л. 26.

915

Там же. Д. 241. Л. 49 об. – 50.

916

Там же. Д. 244. Л. 15–15 об.

При представлении к награждению чиновников секретной экспедиции в правление Николая I требовалось указать конкретные заслуги каждого из кандидатов. Например, в докладе А.Н. Голицына 31 марта 1840 года отмечалось, что Ф.И. Маснер является старшим перлюстратором секретной экспедиции и занимается этим делом более тридцати пяти лет (на деле – более сорока лет), Г.П. Кругликов читает русские, немецкие и французские письма «и делает из них выписки» 917 . В докладе 1 февраля 1842 года подчеркивались заслуги П.А. Штера, который «делает выборку писем со всех почт и читает их на российском, немецком и французском языках; составляет выписки, пишет шифры и ведет секретную переписку» 918 . В докладе 4 апреля 1848 года указывалось, что старший цензор Ф.Ю. Ульрихс «приобрел полное право на особенное монаршее к нему внимание», поскольку, в частности, после смерти А.О. Чиколини в мае 1847 года несет ответственность за цензуру 919 . 7 октября 1851 года В.Ф. Адлерберг просил о единовременном денежном пособии не имевшему состояния сорокасемилетнему П.Х. Витте – по случаю его вступления в брак. При этом отмечалось, что он один читает переписку с испанского и португальского языков 920 .

917

РГИА. Ф. 1284. Оп. 241. Д. 240. Л. 30 об., 36 об.

918

Там же. Л. 84.

919

Там же. Д. 242. Л. 12 об. – 13.

920

Там же. Д. 243. Л. 17; Ф. 1349. Оп. 3. Д. 413. Л. 76–82.

30 марта 1830 года Николай I утвердил представление почт-директора Санкт-Петербургского почтамта К.Я. Булгакова, доложенное князем А.Н. Голицыным, о выдаче служащему в секретной экспедиции почтамта Э.К. Цирлейну сверх жалованья негласно, из секретных сумм, 1 тыс. руб. ежегодно. Эти деньги он получал вплоть до своей смерти 13 декабря 1844 года 921 . В те годы официальное содержание Цирлейна составляло 3 тыс. руб. в год, в том числе 1500 руб. жалованья и столько же квартирных 922 . Таким образом, доля негласных сумм достигла 25 % от всех получаемых им тогда денег. 9 февраля 1836 года Николай I дал согласие добавить к жалованью семидесятивосьмилетнего Ф.Я. Вейрауха 1200 руб. в год и выдать единовременно 3 тыс. руб. за создание под его руководством новой массы для изготовления поддельных печатей. В итоге общее жалованье Вейрауха составляло 6200 руб. 923 Его сыну И.Ф. Вейрауху, 19 марта 1844 года была дана прибавка к окладу – 500 руб. 924 18 марта 1858 года император дал согласие на ежегодную прибавку 2 тыс. руб. серебром Ф.И. Ульрихсу, многолетнему руководителю секретной экспедиции и цензуры 925 . Еще одной формой поощрения была аренда. Также многолетнему руководителю секретной экспедиции в Санкт-Петербурге А.П. Штеру в январе 1818 года была пожалована на двенадцать лет в аренду мыза Лайминг в Аренсбургском (Эзельском) уезде Лифляндской губернии, приносившая доход до 1817 руб. серебром. Пользование арендой продлевалось 9 сентября 1826 года и 24 марта 1836-го. После смерти Штера арендой пользовались его наследники. В 1855 году она была продлена еще на двенадцать лет, а в 1862-м – на шесть 926 . Статскому советнику А.Ф. Трефурту в 1837 году был пожалован бриллиантовый перстень, а 21 марта 1841 года – дано в аренду 1500 десятин земли 927 . Действительному статскому советнику А.О. Чиколини 4 июня 1847 года была пожалована аренда на двенадцать лет с выплатой по 1200 руб. серебром в год 928 . Иногда секретная работа становилась формальным препятствием к награждению. Например, в марте 1844 года В.Ф. Адлерберг, представляя к наградам Г.П. Кругликова и К.П. Майета, указал, что «заслуги их секретные не могут быть представлены в Орденских думах». Тем не менее император утвердил награждение Кругликова орденом Св. Владимира 4-й степени, а Майета – Св. Анны 3-й степени 929 . Любопытным исключением из общих традиций стало производство статского советника М.М. Михайлова в апреле 1850 года не в чин действительного статского советника, а в чин равного ему камергера двора 930 .

921

Там же. Ф. 468. Оп. 39. Д. 280. Л. 1–3, 32–33.

922

Там же. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 346. Л. 28 об.

923

Там же. Оп. 241. Д. 237. Л. 93 об.; Д. 239. Л. 34–34 об.

924

Там же. Д. 241. Л. 41 об. – 42.

925

Там же. Д. 245. Л. 24–25, 28.

926

Там же. Д. 243. Л. 98–99; Д. 246. Л. 91–92 об.

927

Там же. Д. 240. Л. 81 об.

928

Там же. Д. 241. Л. 16.

929

Там же. Л. 43–43 об.

930

Там же. Д. 242. Л. 102 об.

Вместе с тем было бы неверно считать, что Николай I безусловно соглашался на все просьбы о награждениях. Так, 1 февраля 1842 года он отказал в производстве виленского почт-директора А.Ф. Трефурта в чин действительного статского советника. Трефурт активно руководил перлюстрацией и имел лестные отзывы виленских генерал-губернаторов князя Н.А. Долгорукого и генерал-лейтенанта Ф.Я. Мирковича, однако за год до этого уже был пожалован арендой, что и послужило причиной отказа 931 . Традиция выдачи денежных пособий за «особое усердие» сохранялась вплоть до 1917 года. Например, 15 января 1910 года директор ДП Н.П. Зуев ходатайствовал перед товарищем министра внутренних дел П.Г. Курловым о назначении В.К. Карпинскому 500 руб. пособия в возмещение расходов последнего по переезду в Тифлис «в виду весьма полезной деятельности» 932 .

931

Там же. Д. 240. Л. 80–81 об.

932

ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1000. Л. 114 об. – 116.