Чёрные мундиры. Книга первая. Линии мира
Шрифт:
Внешняя стена, сделанная полностью из стекла, осталась за спиной, оставив позади уличный зной. Внутри было не жарко и не холодно, видимо, тут поддерживалась оптимальная для жизни температура. Сделав с десяток шагов вперёд, он оказался на площадке, на которой справа, на расстоянии в два человеческих роста, стояли скамейки, слева, на расстоянии в две вытянутых руки стоял столик, за которым сидела полноватая женщина. Посередине между ними было открытое пространство, на полу был нарисован круг, в котором находилось изображение планеты тех лет, до метеоритного удара. По центру была четырёхконечная звезда с каким-то непонятным символом той эпохи, и надписи на давно забытом языке. Но
— Ну и что, ты свой герб никогда не видел что ли? — полная женщина грубоватым тоном обратилась к Лексу.
— Видел... — задумчиво проговорил тот, и переключил внимание на здание.
Внутри канаты какого-то огромного механизма тянулись от площадки, на которой он стоял, до средних этажей здания, где на уровне внешних стен крепились к какой-то серой штуковине из металла. Посмотрев вверх, Лекс увидел как параллельно друг другу ввысь тянутся две половины здания, похожие зеркально одна на другую. И каждый этаж тоже похож на остальные. Каждый этаж состоит из двух площадок — справа и слева, — одинаковых по строению, каждая площадка закрыта стеклянной стеной, посередине которой стоят стеклянные двери.
— Ты долго будешь мой дом рассматривать? Вроде в боевом костюме, а ведёшь себя как дурак. Тебя, солдатик, что, в армии по голове сильно били? — возмущалась женщина за столиком.
Лекс с удивлением посмотрел на неё. Он не знал, что ответить.
— Тебе чего надо-то?! — едва не крикнула женщина.
В уме Лекса родилась цифра сто восемь. Потом слова «сто восьмая квартира». Теперь Лекс понимал: «он» должен находиться в сто восьмой квартире.
— Мне нужно в сто восьмую квартиру... — проговорил медленно Лекс.
— Так бы сразу и сказал! — женщина взяла в руки какой-то небольшой пульт, лежавший на столе и проводом привязанный к полу, и сделала на нём несколько нажатий клавиш, продолжая бурчать себе под нос: — Стоишь тут, как камень, смотришь, смотришь...
После этих нажатий вся площадка, на которой стоял Лекс, внезапно тронулась и поползла вверх. Лекс слегка испугался и обернулся. Но увидев недоумение на лице женщины, Лекс решил не подавать вида того, что не знает, где он и что с ним.
Площадка медленно ехала вверх и вправо, канаты, тянувшиеся от неё к железной штуковине, начали двигаться, какие-то опускались вниз, какие-то наоборот ползли вверх, к тому механизму, к которому крепились. Сам механизм тоже медленно перемещался выше. Лекс посмотрел, как этажи уходят вниз, сквозь стёкла стены полюбовался на город и сел на скамейку, стоящую спинкой к стеклянному ограждению площадки. Он пристально разглядывал крадущиеся мимо этажи.
Когда площадка подъехала к нужному этажу, стеклянные двери на этаже распахнулись. Лекс прошёл в полукруглое помещение, которое оказалось холлом. Посреди холла был санузел: несколько туалетов и душ, окружённые кругом из стен. Лекс узнал их по табличкам на дверях, такие обозначения на Иргенте рисуют на туалетах до сих пор. А дальше за ними полукругом шла стена, разделённая на равные сектора, которых было шесть. В каждом секторе была одна входная дверь в квартиру. Над каждой дверью были начертаны неизвестные Лексу символы. Оказавшись в холле, Лекс интуитивно понял, в какую дверь ему нужно входить. Это была предпоследняя дверь справа. Открыв её, он обнаружил за дверью небольшое помещение с четырьмя двухъярусными кроватями около стен и небольшим пространством посередине, шириной в человеческий рост, частично занятым стульями, невысокими полочками и какими-то коробками. В конце помещения было огромное окно, из которого открывался прекрасный вид на город, где зелень насаждений гармонично вписывалась в архитектуру округлых зданий, этажность которых была в осовном меньше, чем у того здания, в котором Лекс находился.
В помещении было четыре человека. Одна молодая женщина с рыжими волосами, две женщины лет пятидесяти и старушка, сидящая в правом углу на стуле спиной к Лексу. Две женщины постарше что-то готовили у окна: кидали измельчённые овощи в какой-то прибор и нажимали кнопки на нём. Молодая женщина стояла ближе к Лексу и что-то перебирала в руках. Никто даже не посмотрел в сторону гостя.
— Это сто восьмая квартира? — спросил Лекс.
— Ты что, читать разучился? — закричала женщина, стоящая у окна, посмотрев на вошедшего.
Молодая рыжая тоже повернулась к нему:
— Сто восьмая в другом блоке.
— Извините. — сказал Лекс и закрыл комнату.
Выйдя из холла обратно на площадку, он обратился к женщине за столиком:
— Здесь нет сто восьмой.
Женщина стукнула себя по голове кулаком:
— Точно! Это же в другом блоке! — она опять нажала на клавиши аппарата — Этаж тот же, а блок второй! Табличку с номерами забыла дома.
После очередных нажатий площадка снова плавно сдвинулась с места. На этот раз она двигалась в горизонтальной плоскости, перемещаясь параллельно этажу. Лекс подошёл к стеклянному ограждению у края передвигающейся площадки. За ним была идеально прозрачная стеклянная стена.
«И как это стекло моют, что оно такое чистое?» — подумалось Лексу.
Он посмотрел на свой чёрный мундир, в котором пришёл сюда, и вспомнил, что его тело где-то там лежит на пыльном полу, и на мундире наверняка должен остаться слой пыли. Проведя по спине ладонью, он действительно обнаружил пыль на пальцах. Наклонившись к прозрачному ограждению, Лекс обмазал стекло пылью. К его удивлению, ни одна песчинка пыли не прилипла к стеклу, всё, что размазывал он по стеклу, осыпалось вниз, ничуть не загрязнив ограждение. Даже развод от пальцев быстро растворялся и исчезал с этого материала.
Ничего не поняв, Лекс повторил свой эксперимент: стёр со спины ещё больший слой пыли и хорошенько обмазал стекло. Но результат оказался тем же: вся пыль тут же осыпалась вниз, разводы исчезли. Более того, стекло это явно было либо покрыто чем-то, либо вообще являлось другим материалом: ограждение казалось менее плотным, даже мягким для стекла, так же пальцы скользили по нему с большим сопротивлением, чем по привычному стеклу.
Увлёкшись изучением стекла, Лекс не заметил, как площадка остановилась, и как жещина за столиком удивлённо пялилась на него, сидящего на корточках возле ограждения. Обернувшись, он увидел вход в холл второго блока. Поднявшись на ноги, Лекс направился туда. Двери холла раздвинулись перед ним и за ними, казалось, веяло чем-то непонятным и мистическим. Он пропустил мимо ушей замечание женщины за столиком, что он «взрослый мужчина, а ведёт себя как ребёнок», его сознание полностью погрузилось в ощущения от пространства холла, взгляд неотрывно следил за той самой дверью.
Едва Лекс сошёл с площадки, женщина нажала на пульт и площадка поехала, видимо, подальше от странного гостя. Гость всё шагал вперёд, не обращая на неё внимания, наблюдая за дверью. Казалось, за этой дверью происходит какая-то пульсация, едва ли не искривляющая саму дверь. Пока Лекс шёл по направлению к двери, она начинала менять свои очертания, то выгибаясь наружу от этих странных пульсаций, то приходя в обычное своё состояние. Когда она выгибалась, из щелей вырывалось наружу непонятное серое свечение. Лекс понимал: это «он».