Черными нитями
Шрифт:
— Правила игры не поменялись. Не молчи. Не дай себя в обиду.
Рейн отпустил руку Эль и вплотную подошёл к Дериту. Они оказались одного роста, но У-Крейн был шире в плечах. Парни сцепились взглядами: серо-голубые глаза против зелёных.
— Да, давай вспомним, Дерит. Думаешь, сейчас меня волнует прошлое? — инквизитор хохотнул. — А как ты живёшь? Отец пристроил в гильдию? Я вот пошёл по другому пути, не как мой отец. Я теперь служу в Инквизиции.
Рейн оценивающе посмотрел на Дерита. Одного возраста с Гинсом, из одной школы. Оба — сыновья великих родов, представителей
Рейн прошептал Дериту на ухо:
— Твой дружок Гинс сейчас в подвалах Чёрного дома. Он многое рассказал и о своём отце, и о твоей семье, и о других торговцах. Хочешь знать что?
— Ноториэс! — прошипел Дерит и отскочил от него, точно ошпаренный. — Ты не изменился.
— Благодаря тебе, друг, благодаря тебе.
С лица Дерита вдруг сошли ненависть и презрение. Он опустил плечи и тихо ответил.
— Ты сам это начал, — парень посмотрел на Эль и сказал: — Я знаю, что наши отцы не всегда ладят, но ни один из нас никогда не опускался так низко, как ноториэс.
Девушка упрямо вздёрнула подбородок и ответила:
— Ты прав, должно быть. Но дело в том, что я сама никогда не была на вашем уровне.
Она подхватила Рейна под руку.
— Была рада встрече, кир Дерит, — девушка очаровательно улыбнулась и пошла вперёд. Рейн увидел ошарашенное лицо Дерита и едва не расхохотался.
Рейн повернулся к компании левой щекой и подмигнул. Эль кивнула каждому из них. Несколько минут они шли молча, затем остановились, повернулись друг к другу и начали улыбаться.
— О, как же я мечтала сделать это! — воскликнула Эль. — Рейн, что это за магия, почему с тобой я чувствую себя сильнее?
«А я с тобой», — ему хотелось глупо улыбаться, но сдержанность Аста помогла остановиться. Демон покачал головой:
— Это никогда не кончится. Они всегда будут появляться — люди из прошлого. Никто не забудет, кто ты.
«А кто я?» — хотел спросить у него Рейн, но вместо этого обратился к Эль:
— Что хотела сделать?
Девушка смутилась и негромко ответила:
— Отец Дерита стал главой торговой гильдии, и теперь они приходят к нам чаще. Я давно их знаю. Мне было девять, когда мы впервые пришли на приём к ним домой. — Эль поджала губы, помолчала немного и продолжила: — Отец всегда говорил, что стремление к роскоши — это от демона. Он не любил, когда я просила платье, или юбку, или что-то ещё. Служанка хорошо латала вещи, и это казалось ему достаточным, — на щеках появился румянец. — На том приёме я была одета хуже всех. Сначала Дерит высмеял меня, решив, что я — дочь кухарки, тайком пробравшаяся на вечер. А когда ответила, что тоже принадлежу к великому роду, он не поверил и назвал лгуньей. Когда наши отцы нас познакомили, Дерит закатил глаза и фыркнул. Только в прошлом году он стал обращать на меня внимание. Я знаю, это его отец велел присмотреться ко мне. Сказал, что я — хорошая партия.
«Хорошая партия», — повторил Рейн и скривился в гримасе. Мысль, что Я-Эльмон может отдать Эль Дериту вызвала отвращение и прилив злобы.
— А ты? Какая у тебя история? — спросила девушка.
— Мы вместе учились в школе, пока меня не выгнали.
«Последний шанс», — решил Рейн. Эль хотела, чтобы он говорил с ней, так он поговорит. Пусть всё знает. Если она и тогда не уйдёт… Рейн не знал, что тогда.
— Мы дружили когда-то, но я обидел Дерита, и мы начали войну. Обзывались, дрались, пытались подставить. Однажды я так разозлился, что в драке убил его друга Оксандра. За это стал ноториэсом.
Эль медленно кивнула. Рейн жадно вгляделся в её лицо, пытаясь разглядеть эмоции. Ну же, что это будет: страх, презрение, ненависть, жалость?
— Ты уже рассказывал ей, — напомнил Аст. — И она сделала выбор остаться. Хватит.
— Я сейчас послушала своего демона, — призналась Эль. Рейн опешил и недоверчиво посмотрел. — Он мне твердил слова, которые я сказала, уже несколько лет. Я всегда их слышала, но боялась повторить.
Рейн вдруг почувствовал, что Эль в его руках. Он не просто заключил птичку в клетку — он сжимал её в ладонях и мог распоряжаться, как хотел. Превратить в сладкоголосого певца или хищную птицу. Несколько правильных слов, и она пойдёт на многое. Вместо этого захотелось быть честным, хотя бы сейчас, а там пусть сама решает. Она этого заслуживала.
Рейн начал медленно, с осторожностью. Эль уставилась на него во все глаза.
— Я всегда сравнивал своего демона со зверем. Так и есть. Его зовут Аст, и это дикий зверь, который сторожит своё логово и ни за что не позволяет другим переступать его границы. Мы сдерживаем своих демонов, потому что боимся, что эти звери съедят нас. Но стоит их выпустить, как становится ясно, что едят они только других.
— Ты говоришь как Дети Аша, — слова Аста звучали подобно приговору, но и на лице демона появилось странное наслаждение, и сам Рейн почувствовал покой. Точно невидимая рука вдруг перерезала веревку с грузом, который так долго тянул его к земле.
Губы Эль задрожали. Она всплеснула руками, быстро зашагала вперёд и яростно проговорила:
— Во имя Яра, Рейн, что ты говоришь! Имя для демона, это шутка? Это же… Ну неправильно так! Мы не должны их слушать. Они толкают нас на обманы и предательства. Заставляют причинять боль другим. Так нельзя! — Эль резко остановилась и громко сказала: — Но мне понравилось. Что со мной не так?
Рейн растерялся. Ну что ей сказать? Что она поступила правильно, поддержать? Что она запуталась и не должна слушать демона? Но какое право он имел решать за неё?
— Эль, — осторожно начал Рейн. — Ты видишь, кто я, и знаешь, как отношусь к своему демону. Это моя опора, мой друг, и вместе мы сильнее других. Но его голос может стать настоящим проклятием. Всё зависит от тебя. Тебе решать, всё так с тобой или нет.
— Я вдруг почувствовала себя такой свободной! Словно всё, что копилось внутри годами, вышло на волю. Мне сейчас кажется, что я смогу сделать всё!
Рейн грустно улыбнулся. А ведь они не такие уж разные. Только вот нужна ли ей была эта схожесть? Его те же самые мысли, чувства лишили всего.