Черный дембель. Часть 3
Шрифт:
— Это… Чёрный, с днюхой тебя, — сказал Вова.
— Еле допёрли твой подарок до общаги! — сообщил Паша.
Красильников поставил гирю у моих ног — на столе задребезжали чашки. Я пару секунд задумчиво рассматривал подарок. Потрогал свои всё ещё горевшие после встречи с вахтёршей уши.
— Спасибо, мужики, — сказал я. — Порадовали.
Утром, перед походом в институт, ко мне в комнату заглянули и соседи: парни из Старого Оскола во главе с Васей Ковальчуком. Они принесли мне большой газетный свёрток с сушеной рыбой. Пообещал парням, что проставлюсь вечером пивом.
На
У поворота к женскому корпусу я увидел шумное собрание студенток МехМашИна. Кирилл указал мне на них наклоном головы. Артурчик при виде девчонок громко хмыкнул и заявил, что я зря не прихватил в институт мешок для подарков.
Студентки заметили нас и устремились нам навстречу. Я отметил, что Котова не пошла к нам вместе с другими студентками — отошла в сторону, наблюдала за обступившими меня девицами со стороны. Лена покачивала сумкой с учебниками, улыбалась.
А я принимал поздравления, подношения и поцелуи в щёки. Девицы наперегонки совали мне в руки открытки, шариковые ручки, значки, карманные календари на текущий год. Увидел я и ещё с десяток тридцатикопеечных лотерейных билетов.
С удивлением отметил, что поздравляли (и целовали) меня даже девицы из групп «лётчиков» и «машинистов», чьих имён я не помнил. Причём, не только первокурсницы: получил я подарки и от старшекурсниц. От женских улыбок у меня зарябило в глазах.
Инга Рауде подарила мне компактные магнитные шахматы. Света Миккоева и Наташа Торопова вручили мне резиновый ручной эспандер, невзрачный сборник стихов современных советских поэтов и набор фломастеров (из четырёх цветов).
Подходили с поздравлениями и мужчины. Они пожимали мне руку, говорили банальности, одаривали меня по большей части ненужными вещами. Подарки я передавал Кириллу и Артуру — парни складывали их в мой портфель.
В институт я сегодня пошёл со второй попытки. Потому что возвращался вместе с братом в общежитие — высыпали там на мою кровать полученные от студентов вещи. Я отметил, что кучка подарков выглядела так, словно я ограбил магазин «1000 мелочей».
Весь день двадцатого апреля я чувствовал себя сборщиком податей. Удивлялся, что едва ли не все студенты и преподаватели института знали меня по имени или по прозвищу. Получал подарки от малознакомых студентов и студенток, выслушивал устные поздравления и пожелания от профессоров и доцентов. На большой перемене я проверил, не висело ли на главном информационном стенде института объявление с моей фотографией и призывом поздравить Чёрного с днём рождения. Объявление не обнаружил. Но учившиеся в группе с Вовой Красильниковым барышни одарили меня тремя беляшами и четырьмя песочными коржиками (которые мы с Котовой и с Васей Ковальчуком съели на лавке в институтском дворе, под цветущим каштаном).
Поток поздравлений (и подарков) закончился, лишь когда я покинул главный корпус МехМашИна.
Мы с Котовой задержались около вновь появившейся в апреле около института пивной бочки — Лена носовым платком стёрла с моих щёк разноцветные следы от губной помады.
Двадцатого числа я всем повторял, что не праздную свой день рождения в этот день. Для чёткого понимания моей логики сообщал: в один день со мной родился Адольф Гитлер. Пояснял, что опечален этим фактом. Говорил, что лучше уж «гульнуть» двадцать второго апреля. Ведь двадцать второго родился не только мой младший брат Кирилл, но и Владимир Ильич Ленин (об этом событии напоминали развешенные по институту плакаты).
Мои слова нашли понимание у студентов — в субботу вечером я преспокойно поехал к Светочке.
Пивом для подаривших мне рыбу соседей я проставился в воскресенье. Вместе с нами дегустировали «Жигулёвское» Паша Мраморов и Вова Красильников. Кир и Артурчик в этот вечер гуляли по городу со своими подружками.
А в понедельник утром (после пробежки) я подарил Кириллу магнитофон.
Мой младший брат больше минуты недоверчиво смотрел на картонную коробку с надписью «ВЕСНА. Кассетный малогабаритный магнитофон». Затем всё же подцепил пальцем крышку, аккуратно отложил её в сторону. Задержав дыхание, уставился на упакованное в коричневый кожаный футляр чудо советской техники (отчасти скопированное с голландского магнитофона Philips EL-3300).
Кирилл дрожащими от волнения руками вынул аппарат из коробки. Положил рядом с ним на кровать аудиокассеты, набор коммуникативных шнуров, выпрямитель электричества, набор запасных пассиков, микрофон с подставкой. Нервно закусил губу, будто сапёр перед разминированием незнакомого устройства; посмотрел на меня.
— Серый, — сказал он, — ты с ума сошёл? Сколько ж это всё стоило?
Я похлопал Кирилла по плечу, улыбнулся и сказал:
— С днём рождения, братишка.
Магнитофон «Десна» на всё утро завладел мыслями моего младшего брата. Поэтому Кир словно и не заметил, что поздравляли его сегодня не столь активно, как позавчера меня. Он получил подарки от Котовой, Рауде и Тороповой. Красильников и Мраморов пожали ему утром руку, похлопали по плечу. Девчонки в институте дарили моему брату открытки. Но собранная Киром к концу сегодняшнего дня коллекция поздравительных посланий была раз в пять жиже той стопки, которую Котова позавчера сложила из полученных мною открыток (Лена её оставила на тумбе около моей кровати).
Двадцать второго апреля я профинансировал поход в кафе «Весна». Отправились мы туда после занятий в институте. Нарядились, словно для похода на торжественный приём в Государственный Кремлёвский Дворец: даже я надел подаренный братом галстук.
Праздновали мы день рождения Кирилла относительно небольшой компанией. Помимо Кира с Ингой и Артурчика с Наташей, я пригласил в кафе Котову и Свету Миккоеву, Мраморова, Красильникова и их приятеля шахматиста (он весь вечер засматривался на Миккоеву).
Мы сдвинули столики. Пили шампанское, ели десерты и мороженное. Сегодня я впервые танцевал с Котовой — сжимал руками её талию, смотрел Лене в глаза. Вдыхал аромат её волос и духов. Ощущал на своём лице тепло её дыхания.
После медленного танца я наблюдал за тем, как Лена плясала под ритмичную музыку вместе с подругами. Признал, что она не напрасно с малых лет занималась хореографией. Рядом с ней на танцплощадке даже Рауде казалась неуклюжей.
В застольных беседах молодёжи я сегодня не участвовал: любимые темы для разговоров советской молодёжи у меня вызывали скуку и приступы зевоты. На вопросы отвечал короткими фразами. Изредка выполнял функции судьи в затянувшихся спорах.