Чёрный дом
Шрифт:
Ты не можешь убить одного преступника здесь и тем самым положить конец делишкам твоего людоеда там. А если ты убьешь его в Висконсине, тварь, которая живет в нем, просто перескочит в другое тело.
— Тварь?..
— Во времена Альберта Фиша, последний называл ее Мистер Понедельник. Того, кто тебе нужен, зовут мистер Маншан. На самом деле имя другое, но его не произнести ни на одном человеческом языке ни в одном из земных миров.
— И много этих миров, Спиди?
— Много, — отвечает Паркус, глядя в костер. — И наше дело затрагивает каждый из них. Иначе зачем бы мне гоняться за тобой? Посылать тебе перышки,
Джек думает о Джуди, царапающей стены, пока из-под ногтей не потекла кровь, и ему становится стыдно. Спиди, по существу, занимался тем же.
— Проснись, проснись, дурья башка, — говорит он.
На лице Паркуса мелькает некое подобие улыбки.
— Ты, конечно, видел меня перед тем, как покинуть службу в полиции Лос-Анджелеса.
— А что еще могло заставить меня уйти из полиции?
— Ты бежал, как Иона, когда Господь велел ему идти проповедовать в Ниневию. Я даже подумал, а не послать ли мне кита, чтобы он тебя проглотил.
— У меня такое ощущение, будто меня проглотили, — признается Джек.
— У меня тоже, — подает голос Софи.
— Мы все проглочены, — заявляет мужчина с револьвером на боку. — Мы все в брюхе чудовища, нравится нам это или нет. Это ка, [103] рок и судьба. Твой Рыбак, Джек, теперь твоя ка. Наша ка. Речь идет о большем, чем убийства. Гораздо большем.
И Джек видит такое, от чего кровь холодеет у него в жилах: Лестер Паркер, он же Спиди, он же Паркус, сам напуган до смерти.
103
Ка — в египетской мифологии один из элементов, составляющих человеческую сущность. Определяет судьбу человека.
— Это дело связано с Темной башней, — добавляет Паркус.
Крик отчаяния срывается с губ сидящей рядом с Джеком Софи, она опускает голову. Одновременно поднимает руку и раз за разом показывает Паркусу знак Злого Глаза.
Паркус, однако, не обращает на нее никакого внимания.
Вновь переворачивает тушки.
— А теперь слушайте меня, — говорит он. — Слушайте и задавайте как можно меньше вопросов. У нас еще есть шанс вернуть Джуди Маршалл ее сына, но время стремительно иссякает.
— Говори, — молвит Джек.
Паркус говорит. Не переставая говорить, приходит к выводу, что куропатки готовы, и подает их на плоских камнях.
Мясо нежное, само слезает с костей. Джек ест с жадностью, пьет сладкую воду из бурдюка Паркуса всякий раз, когда он попадает к нему. Он более не сравнивает поджаренных на костре куропаток с детскими трупами. Тело требует горючего и не получает отказа. С аппетитом ест и Софи, руками, нисколько не стесняясь, облизывает изящные пальчики. Ест и Уэнделл Грин, пусть он так и не решился войти в каменный круг. Однако, когда Паркус бросает ему золотисто-коричневую тушку, Грин ловит ее с удивительным проворством и вгрызается зубами в мягкое мясо.
— Ты спросил, много ли миров, — начинает Паркус. — Ответ, Высоким слогом — да фан: больше, чем можно себе представить. — Почерневшей палочкой он рисует уложенную набок восьмерку. Джек знает, что это греческий символ для обозначения бесконечности.
— Есть Башня, которая удерживает их вместе. Если хочешь, думай о ней как об оси, на которой вращается множество колес. И есть нечто, которое хочет разрушить Башню.
Рам Аббала.
При этих словах языки пламени костра вдруг темнеют, становятся темно-красными. Джек хочет, но не может поверить, что изменение цвета — всего лишь плод его разыгравшегося воображения.
— Алый Король, — переводит он.
— Да. Его физическое воплощение заточено в камере на вершине Башни, но у него есть и второе воплощение, столь же реальное, и живет оно в канта Аббала — во Дворце Алого Короля.
— То есть находится в двух местах одновременно. — Благодаря своим путешествиям между мирами Америки и Долин Джек без особого труда воспринимает сказанное.
— Да.
— Если он… или нечто… уничтожит Башню, достигнет ли он своих целей? Не погибнет ли при этом одно из его физических воплощений?
— Как раз наоборот. Он освободит его, и тогда везде воцарится хаос… дин-та… геенны огненной. Некоторые территории Срединного мира уже свалились в этот огонь.
— Что из всего этого мне действительно нужно знать? — спрашивает Джек. Он понимает, что ему пора отправляться в мир по другую сторону стены.
— Трудно сказать, что тебе нужно знать, а что — нет, — отвечает Паркус. — Если я упущу что-то нужное, завтра, возможно, погаснут звезды. Не только здесь, но и в тысячах тысяч вселенных. И в этом весь ужас. Слушай, Джек… Король пытается уничтожить Башню и освободиться с незапамятных времен. Возможно, целую вечность. Процесс этот медленный, потому что Башня удерживается на месте пересекающимися силовыми лучами, которые выполняют роль оттяжек. Лучи удерживали Башню тысячи лет и будут удерживать еще тысячи, но в последние две сотни лет, в вашем летосчислении, Джек, а для тебя, Софи, это порядка пятисот Полноземелий…
— Такой долгий срок, — говорит она. — Такой долгий.
— По историческим меркам срок этот короток, как жизнь искорки, поднявшейся над костром. Но если хорошее приживается и развивается долго и трудно, то зло набирает силу очень быстро, выскакивает, как чертик из шкатулки. Ка — друг как зла, так и добра. Ка обнимается с обоими. Что же касается чертика… — Паркус поворачивается к Джеку. — Ты, разумеется, слышал о Железном веке? И о Бронзовом?
Джек кивает.
— На верхних уровнях Башни есть те, кто называет последние двести или около того лет в твоем мире — веком Отравленной мысли. Это означает…
— Мне этого объяснять не надо, — обрывает его Джек. — Я знал Моргана Слоута, помнишь? Я знал, что он собирался сделать с миром Софи.
Да, действительно, по плану предстояло превратить самый лучший из миров сначала в курорт для богатых, потом в источник неквалифицированной рабочей силы и, наконец, в свалку, возможно, и радиоактивных отходов. Если это не пример отравленной мысли, то Джек действительно не знает, что это такое.
— Среди разумных существ всегда встречались эсперы, — продолжает Паркус. — Это справедливо для всех Миров. Но обычно их очень мало. Необыкновенно одаренные люди, как ты мог бы про них сказать. Но с тех пор, как в твоем мире наступил век Отравленной мысли, Джек, они начали встречаться все чаще и чаще. Не так часто, разумеется, как мутанты в Проклятых землях, но достаточно часто.