Чёрный хребет. Книга 4

Дроздовский Алексей

— Дверон с этим согласен, — подтверждает Зулла. — Ему тоже как-то доводилось видеть Карут.

— Хотите сказать, — спрашиваю. — Что однажды эта зараза доползёт до Орнаса, и люди там превратятся в таких же сонных и ничего не соображающих тупиц?

Я шёл в Варзод, ожидая увидеть тут деревню, а наткнулся на руины замка.

Я хотел узнать, что за напасть терзает жителей Карута.

И я узнал.

Мертвецы в этом месте одним своим существованием отравляют почву. Животные уходят, растения умирают. А те букашки, что

остаются — такие же проклятые, как и здешние обитатели. И это проклятие нужно остановить, если мы не хотим переносить наши деревни всё дальше от Варзода с каждым поколением. Это слишком серьёзная проблема, чтобы её игнорировать.

— Ребята, — говорю. — Нам нужно найти девушку, которая приходила к нам во снах. В ней всё дело. Она должна быть где-то в замке. Возможно, она прямо сейчас в этом зале.

Оглядываемся по сторонам: вокруг сотни покойников, как мужчин, так и женщин. И никого, кто хотя бы отдалённо напоминал девушку со светящимися глазами. По крайней мере, поблизости её нет.

— Она не была похожа на всех этих страшилищ, — замечает Лира. — Пусть она и вся тёмная, но иногда черты просматривались. Она была самым настоящим живым человеком.

Эта же мысль пришла и мне.

Нас провожают обратно в место заключения: коридор с комнатами по обоим сторонам, в которые все мы расселяемся по два человека. Мертвецы не стали заморачиваться и спрашивать, кто с кем хочет соседствовать, а разделили нашу группу как попало. Буга с Хобом, Вардиса с Аделари, Зуллу с Симмосом. Ко мне в комнату подселили Феонару, соседку Лиры и её лучшую подругу.

— Вы выйдете отсюда только завтра утром, — звучит сиплый голос однорукого из-за двери. — До тех пор вы пленники.

С этим я согласиться не могу.

Глава 32

Мертвецы собираются выгнать нас из своего замка, но просто так уходить я не собираюсь.

Карут чахнет под давлением Варзода и радиус этого влияния только усиливается. Нам нужно решить проблему с этим местом, пока она не расползлась ещё больше и не затронула другие деревни.

— Что-то мне плохо, — заявляет Феонара, присаживаясь на кровать.

Это одна из тех девушек, с которыми ты не захочешь соревноваться в армрестлинге: крепкая, сбитая, высокая. Но при этом постоянно жалуется на самочувствие.

— Наверное, подхватила что-то, — жалуется безжизненным голосом. — Так и знала, что не нужно прикасаться к мертвецам — не зря же они мертвецы. Теперь и я такой стану. Костлявой, лысой и с зубами, торчащими в разные стороны.

— Ты опять всё приукрашиваешь, — говорю. — Всё с тобой в порядке.

— Тебе не понять. У тебя же нет повышенной заболеваемости.

— У тебя тоже её нет. Ни у кого в Дарграге её нет. Не уверен, существует ли она вообще.

— А вот и есть! — заявляет. — Она передаётся по наследству. У моих родителей она есть и у меня тоже.

— С мертвецами всё

в порядке. Никто из нас не заразился таинственным вирусом смерти и ты тоже ничего не подхватишь.

— Ой не знаю, ой не знаю…

Если что и передалось у неё от родителей, так это мнительность. Вся семья у них такая: вечно болеют какими-то странными болезнями, которые нигде больше не существуют. Любое недомогание тут же возводят в абсолют. Ударился мизинцем — конец света. Продуло шею — идут копать могилу. И это при том, что они на самом деле одни из самых здоровых.

— Там на комоде стоит графин с водой, — говорю. — Вроде бы чистая. Если совсем невмоготу, выпей, но я бы не советовал.

С преувеличенными вздохами девушка направляется к указанному месту.

А я становлюсь у двери и прислушиваюсь к звукам в коридоре. Нам нельзя сидеть в комнатах до утра: нужно как можно скорее найти девушку, которая приходила к нам во снах.

Она — ключ.

— Эй! — кричу. — Есть там кто-нибудь?

Приближающиеся шаги.

— Чего? — раздаётся голос мертвеца с проломленной головой.

— Мне нужно в туалет.

— Тебе же сказали, отлей в вазу!

— Я не могу это делать при девушке. К тому же, мне сейчас нужно по-большому.

Мертвец даже не стал отвечать на мою просьбу. В туалет мне сейчас не нужно: я всего лишь хотел узнать, как много стражников в коридоре. Если двое — всё в порядке. Проблемой будет, если их там окажется сорок штук…

Подхожу к одной из стен в дальней части комнаты, присаживаюсь в угол и стучу кулаком по камню.

— Кто-нибудь слышит?

— Гарн? — доносится с той стороны голос Браса.

— Передай остальным, что скоро выходим. Пусть будут готовы.

— Понял.

Плохо, что у нас забрали оружие. Нам придётся много ходить по замку, и мы наверняка наткнёмся на посты с охраной. Сражаться против них голыми руками — та ещё задача. Мне уже довелось опробовать на себе силу этих мертвяков.

— Хума, — говорю. — Я хочу, чтобы ты не издала ни звука.

Сидит у меня на плече, моргает, смотрит заинтересованно.

— Нельзя, чтобы ты заорала на весь замок. Ладно?

Кажется, летучая мышь поняла мои слова. Мы с ней не разучивали команды, но это и не нужно. Она достаточно умная, чтобы понимать, что от неё требуется.

Вход в каждую комнату закрывают прочные деревянные двери. Каждая из них запирается на замок, ключи от замков торчат в скважинах снаружи. Если сможет выйти один из нас — он отопрёт двери остальным. Нужно только выбраться.

Приседаю у замочной скважины.

Протягиваю указательный палец левой руки и с помощью голубой жемчужины приказываю ключу повернуться по часовой стрелке. Тот начинает дрожать, стараясь вырваться. Приказываю ему подчиниться, но металлический предмет рывком устремляется прочь от двери, ударяет в противоположную стену и с лязгом падает на пол.