Черный портер
Шрифт:
Велосипед через месяц бегал как новый! Парни его еще и покрасили вонючей пронзительно красной краской. Краску стянули в трамвайном депо. Детали они добывали… Впрочем, об этом мы умолчим.
И Чингиз стал гонять на велике. Ловко вскакивал и спешивался со своего красного конька. Хорошо получалось. Лихо. Но мяч с ребятами погонять на пустыре? Просто побегать, поиграть в казаки-разбойники? В этом малец замечен не был. Он и вообще «не играл», не склонен был валять дурака и бездельничать. И равным образом, скромно трудиться. На благо ли своей собственной семьи, советского народа вообще или столицы солнечного Азербайджана Баку! Первая история, что с ним
А тогда еще шили! Не увяло многим теперь непонятное слово «отрез»! Чего? А – габардина, бостона, шевиота. Следом идут ткани полегче – чесуча, китайский шелк, поплин, штапель, ситец…
Из этого всего шили, нет, «строили» костюмы солидным мужчинам, «отшивали» им же зимние тяжелые пальто. А их подругам… О, тут необходимо, конечно вспомнить нежные и торжественные, легкие и струящиеся крепдешин и муар. А креп-сатин? Фай? Креп-паризьен? Я уж не говорю про пахнущий театром бархат… И не только. Был еще нечто, звучащее просто по-королевски. Вслушайтесь: панбархат!!! Честное слово, не знаю, вместе или отдельно это надо писать, а спросить уж некого. Так-то, господа. И если уточнить, почему – есть же словари? А как же. Но у старых авторитетов – вместе, а современная программа красным подчеркивает…
Уже появился искусственный шелк. Еще не очень популярный, он шел среди прочего, на пионерские галстуки. И надо же такому случиться, целая штука – огромный алый плоский валик, запакованный как куколка бабочки капустницы, лежащий у складской стены был напрочь испорчен жирным черным мазутом, которому совсем не место на складе фабрике в ведении пятидесятилетнего Рустама Мамедова. Ну, не место. А мазут, между тем, нужная вещь. И если его и раздобудешь, не всюду положишь, не всюду и сохранишь. И кто положит, тот и, порой, поможет, если что… Выйти из положения… Списать.. .Не как-либо там, по всем правилам списать!
И вот другой бы словчил – не было же ничего, не так давно война кончилась, пятидесятые годы, а Мамедов наш – ни-ни! В таких случаях полагалось списанное уничтожить, ну он и уничтожил! И акт списания был, и все, что полагается. Но мы отвлеклись. В общем, Мамедов со товарищи указанный алый шелк в самом деле уничтожил. Но, как показала упрямая порою действительность, все же не совсем.
Он уничтожил, а Чингиз нашел! Парень обнаружил его на свалке прикопанный в земле, неглубоко и весь в мазуте, а потому пахнувший словно паровозное колесо. На велике притащили завернутую в мешок из под муки штуку домой. Чингиз заперся с отцом в сараюшке и битый час уламывал его, пока не уговорил. А потом усадил всю семью шить.
Дети, достигшие «призывного» возраста в то время хотели в пионеры – интересно! Это означает, что ты молодец, ты – хороший! Тебя выбрали, поставили перед всеми на линейке, а в зависимости от фантазии и инициативы начальства, может, даже и перед всей школой.
Горнист трубит! Ты читаешь «торжественное обещание»: «Я, юный пионер Советского Союза…» Тебя поздравляют, ты отдаешь салют, и тебе – тебе! – клопу, тоже отдают салют старший пионервожатый и председатель совета дружины.. ..уф.... давно этих
И тут дело доходит до галстуков и значков. Значки с течением времени менялись. Галстуки меньше. Раньше их пропускали через значки. Были такие, похожие на маленький костер с язычками пламени. Потом завязывали, и это надо было уметь. Галстук – треугольный шейный платок – носили в школе с обычной и «пионерской» формой – белый верх, черный низ. И мальчики и девочки – одинаково на шее, под воротничком. И галстуки были одинаковы. Во всяком случае, они были красные. Но вот материал! Штапельные тусклые галстуки мялись и висели «селедкой». Вида они не имели. Их только постираешь, на следующий день они уже мятые. Разве что гладить их каждый день… Только, кто будет это делать?
То ли дело плотный «скользучий» искусственный шелк, тут же сохнущий на ветру, яростного алого цвета! К нему и кляксы почти не пристают!
Мамедовы вырезали испачканные места. Нашили галстуков. А девочки с мамой вдобавок для пущего блеска вышили звездочки на правом – главном галстучном конце. И эта звездочка с ее пятью лучиками окончательно довершила дело.
Когда на весь пригород только два магазина, а в них все одинаковое, если что и есть… И лежит на скучном прилавке. А лучше сказать, валяется… К тому ж, дороже.. .А тут, любовно сложенные пылающим цветком, с этой звездочкой наверху, да перевязанные толстенькой ниткой мулине с нанизанной прозрачной бисеринкой!
Тетя Тамара Мамедова шепнула пару слов соседкам. Ате – своим. И галстуки у Мамедовых расхватали как горячие пирожки. Школьные, жареные в масле, пирожки с повидлом из тягуче-резинового теста – единственное блюдо их убогого школьного буфета.
Они заработали неплохие деньги. Большую часть отдали отцу.
Поросеночек рос, рос… Продолжение про Мамедова
Школу Чингиз закончил и аттестат получил. Красный велик исправно служил семье, но к нему прибавилось еще одно транспортное средство. Его уже не собирали по косточкам, а купили у дяди. Тот служил боцманом на торговом судне, прилично зарабатывал и недавно стал счастливым обладателем мотоцикла.
Сумел! Гордый, он хотел было свой почти новый мотороллер – только два года и проездил – племяннику подарить, но… Деньги никогда не лишние. Ну, да не в том дело. Тут важно что? Во-первых, уважение. Соседи давно с интересом поглядывали на младшего. А тот рос, вытянулся, раздался в плечах, возмужал, похорошел и… по-прежнему времени не терял.
После школы он и не думал учиться дальше. Еще можно было пойти на завод, к нефтяникам, к тому же дядьке на выучку… Но парню, который об институтах и не мечтал, светила армия, вот он и сказал отцу – мне перекантоваться сейчас немного, а там – вернусь, поглядим. И устроился на автобазу помощником механика.
Он работал сутки, а потом три дня кряду имел свободных. Хорошее дело для человека с головой.
Сначала Чингиз возил фрукты из деревень. Покупал дешево. А мать и сестры продавали их на базаре подороже. Потом съездил в Грузию и познакомился с нужными людьми. В Грузии умели выращивать и обрабатывать хороший табак. Тоже можно – купить дешевле, потом продать, но лучше бы делать папиросы. Это уже настоящее дело! Значит, надо раздобыть гильзы, найти, кому эти гильзы набивать....
Через полгода дело у него закипело. Все, что нужно нашлось. В нескольких киосках появились душистые папиросы в коробочках с надписью «Бакы». Табак был отличный, цена меньше чем «Казбек» и, тем более, «Беломор».