Черный список
Шрифт:
Я почувствовал себя лишним, хотя Татьяна прервала работу и выжидательно смотрела на меня, готовая продолжить беседу.
– О чем ваша новая книга? – спросил я, превозмогая желание уйти в комнату и лечь и стараясь быть вежливым, чтобы Лиле не было за меня неловко.
– Об этом городе. Знаете, я не люблю писать о том, чего не знаю, и о местах, где никогда не бывала. Я, вообще-то, езжу мало, на подъем тяжела, но уж если где оказываюсь, обязательно «совершаю преступление» в этом месте. Раз оказалась здесь на отдыхе, значит, надо это использовать.
– И что вы собираетесь здесь натворить? Мафиозную разборку в войне за прибрежные территории под постройку роскошного пансионата?
–
– Лиля, – скомандовал я. – Время. Пора в постель.
– Папа, – жалобно промычала она. – Пожалуйста, папа…
В меня словно бес вселился. Я сам не понимал, что со мной происходит, я не узнавал себя.
– Хорошо, можешь читать. Но в постели.
– Но папа…
– Котенок, ты взрослый человек, поэтому тебе я скажу открытым текстом: мне нужно поговорить с тетей Таней. Наедине.
– Папочка… – Лиля готова была расплакаться.
Но я был непреклонен, в глубине души понимая, что строгость надо проявлять в другом месте, в другое время и совсем по другому поводу. Я же говорю, меня как подменили.
– На-е-ди-не, – отчеканил я, наклоняясь и поднимая девочку на руки. Она ткнулась лицом мне в шею, и я почувствовал влагу на коже.
– Танечка, пять минут подождете? – спросил я, выглядывая из-за копны Лилиных кудряшек.
Я унес Лилю в комнату, усадил к себе на колени и крепко обнял.
– Не сердись, котенок, – прошептал я. – У меня к тете Тане очень серьезный разговор, служебный, понимаешь? По поводу ее повести. Хочу рассказать ей кое-что из своей практики, вдруг пригодится. И кроме того, дядя Сережа, который ко мне приходил, просил передать ей один секрет. А секрет – он и есть секрет, для него нет исключений, даже если ты – моя дочка, правильно?
Она кивнула и всхлипнула.
– Тогда все. На горшок, чистить зубы и в постель. Можешь читать до тех пор, пока я не вернусь.
Через десять минут я шел по длинной темной улице в сторону людного освещенного центра. Ничто уже не напоминало здесь тот курортный город, к которому я привык, когда меня еще пятилетним привозили сюда родители. Я бывал здесь много раз, хорошо ориентировался в улицах и переулках, но все равно чувство было такое, что я никогда в этом городе не был. Последние пять лет изменили его до неузнаваемости.
Рядом со мной шла Татьяна, которая внимательно слушала мой рассказ об убийстве Ольги Доренко. Странное чувство не покидало меня. Много раз в своей двадцатилетней служебной жизни я сталкивался с женщинами-следователями, с некоторыми из них спал, с остальными сотрудничал. Но если они становились моими любовницами, я в их присутствии не произносил ни слова о работе. Если же обсуждал что-то служебное, они мгновенно превращались для меня в бесполых существ. Сейчас же я говорил на сугубо профессиональные темы с женщиной-следователем, отдавая дань ее хватке и юридической грамотности и в то же время необыкновенно остро чувствуя, что она – Женщина. Именно так, с большой буквы.
Глава 3
Я пригласил Татьяну в ресторан, но она со смехом напомнила мне об обильном ужине, поэтому мы решили скромно посидеть в каком-нибудь баре. Подходящее заведение мы нашли довольно быстро, правда, музыка там была оглушительная, но с этим пришлось мириться: баров без музыки в этом курортном городе вообще не было.
Войдя, я сразу начал оглядываться, ища глазами знакомых киношников, чтобы ненароком не выбрать место рядом с ними. Прямо
Татьяна проследила за моим взглядом и тоже увидела кудрявое чудо с капризно изогнутыми губами.
– Вы его знаете? – спросила она тихонько, пробираясь вслед за мной к стойке, где как раз освободились два места возле включенного телевизора.
– Не уверен. Мне кажется, что это Руслан.
– Руслан? Тот, который играл в «Опасных страстях»?
– Он самый. Но, повторяю, я не уверен. Может, просто похож.
Мы заняли удачно подвернувшиеся места, и тут же к нам подлетел маленький черноусый бармен в брусничного цвета пиджаке, белоснежной рубашке и галстуке-бабочке. Я заказал коньяк для Татьяны и джин с тоником для себя.
– Жаль, что я уже почти до половины написала свою «нетленку», – вздохнула она, делая первый маленький глоточек. – Теперь отступать некуда, надо дописывать в соответствии с первоначальным планом. Ваша история с убийством Доренко кажется мне намного привлекательнее. Представляете, какой разворот можно было бы сделать! Борьба конкурсантов, интриги, ревность, месть, корысть – полный спектр, от мелкой пакости и беспробудного пьяного блуда до взятки и «заказного» убийства. Блеск!
– А о чем ваша повесть? – вежливо поинтересовался я, хотя на самом деле мне было на это глубоко наплевать. Мне нужна была Татьянина голова – голова юриста-профессионала, следователя с хорошим знанием женской психологии (по части мужской я и сам не промах), но главное – со свободным полетом фантазии, как у любого писателя. У меня самого с фантазией всегда было бедновато, может, поэтому я и не стал великим сыщиком, прославленным на все министерство. Зато я был, как говорили мне самые разные начальники, прекрасным исполнителем. Если поставить передо мной задачу, то я из-под себя вывернусь, но придумаю, как ее решить, и сумею организовать выполнение. Именно поэтому я дорос до начальника среднего звена: стратегические задачи за меня придумывали руководители повыше рангом, а передо мной их только ставили.
– Моя повесть о конкурсе красоты. Помните, в сводках проходил пожар в здешнем Летнем театре во время конкурса «Мисс Побережье»? Тогда погибло несколько девушек-конкурсанток.
– Что-то припоминаю, – неуверенно ответил я. – Это было, кажется, месяца два назад?
– Если точнее – три. Это было в апреле. Деталей я не знаю, но одна газета разразилась статьей о пожаре, и там, в частности, была любопытная деталь. Будто бы, со слов каких-то очевидцев, которых в интересах следствия не называют, во время конкурса вокруг театра видели группу подростков, одетых в одинаковые трикотажные майки с одинаковой надписью. И на основе этого даже выдвигалась версия, что это была «группа поддержки» одной из участниц конкурса, которая и устроила пожар в отместку за то, что «их» героиня не получила приз. Вот это и навело меня на мысль о сюжете. Теперь поздно менять замысел. Ладно, – она махнула рукой, – об убийстве актрисы я напишу в следующий раз. Что вы на меня так смотрите?