Черный ураган. Честный Эйб
Шрифт:
— Смотри, Джим, ведь это Грегори!
— Да, кажется, он.
— Вот бы сейчас его… а, Джим?
— Не надо. Мы своё дело сделали. А этот молодчик от нас не уйдёт.
Сэм поставил вёдра на снег и бросился к забору. Но там уже никого не было. Сэму показалось, что вдали, по дороге, пронеслась вскачь лошадь, запряжённая в широкие сани.
В этот момент на территории Брук-Фарм отчаянно зазвонил колокол. Раздались крики «пожар».
Горел фаланстер. Все проёмы второго этажа были ярко освещены пламенем. Сухое деревянное здание,
Братья бежали со всех сторон с вёдрами, ломами и крючьями.
Рипли в ночном халате и белом колпаке с кисточкой давал распоряжения, но выполнить их не было возможности. Сэм пробовал вынести доски из нижнего этажа, но через несколько минут выскочил оттуда в дымящейся одежде. Огонь бушевал с необыкновенной силой. Головни падали и, шипя, зарывались в снег.
— Мистер брат Рипли, — сказал Том, — на вашем месте я приказал бы спасать крышу «Орлиного гнезда».
«Орлиным гнездом» называли дом на холме, который непосредственно примыкал к фаланстеру.
— Да, да, — тихо сказал Рипли, — спасайте что можете… Но ассоциацию вам не спасти.
По его старческим щекам катились крупные слёзы.
— Сэм и Эл, со мной на крышу! — скомандовал Том. — Остальные по крышам, в мастерские, амбар и жилой дом!
Через полчаса во двор Брук-Фарм влетела пожарная паровая машина с тройкой разгорячённых коней. Из её трубы валил дым. Люди в медных касках, с топорами в руках, рассыпались вокруг пылающего дома. Зашумела высокая струя воды. От пожарища потянуло чёрной копотью.
Сэм, Эл и Том окатывали крышу «Орлиного гнезда» водой из вёдер.
— Они выбрали плохую ночь для поджога, — сказал Сэм вытирая копоть со лба. — Ветра почти нет, и сжечь все дома им не удастся.
— Ты думаешь, что нас подожгли? — спросил Том.
— Не думаю, а уверен. Двое в широкополых шляпах. Я слышал их голоса за забором.
— «Выкурить их отсюда дымом», — прошептал Том. — Пожалуй, ты прав, Сэм. У нас нет никакой охраны. Ах, мистер брат Рипли!
— Не трогайте его, масса Том, — сказал Эл. — Это очень добрый старый масса брат.
— Слишком добрый. За вёдра, парни! Подуло в нашу сторону!
Облако искр налетело на крышу «Орлиного гнезда». Но ветер тут же стих. Луна осветила снега, догорающую тёмную массу фаланстера и суетящиеся фигурки людей во дворе. Вода замерзала на обугленных стропилах дома.
— Семь тысяч долларов погибло, — сказал Сэм, — а денег нет.
— Не всё ещё потеряно, — отозвался Том. — «Лишь единством мы сильны…», как поётся в песне.
Церковный колокол в Роксбери отметил его слова унылым, словно погребальным звоном. Спустя три часа прибыла пожарная команда из Бостона. Она застряла в пути из-за снежных заносов. Но тушить было уже нечего. Рипли ушёл к себе на второй этаж. За
Нью-йоркская газета «Трибуна» писала в 1847 году: «Начатая без капитала, без опыта и промышленных возможностей, без знания планов Фурье или других систематических планов, расположенная в неблагоприятном месте, купленном за большие деньги, вдобавок неоднократно заложенная в банках ассоциация Брук-Фарм находится накануне развала».
Весной 1847 года Том и Эл провожали Сэма Грегори в дальний путь.
На Сэме были его старые штаны с надписью: «Крупитчатая мука». Он уверял, что эти штаны приносят ему счастье.
— Не сердитесь на меня, ребята, — сказал он, вскидывая котомку на плечо. — Нищим я сюда пришёл, нищим и ухожу. Но я не хочу больше оставаться здесь. Может быть, из-за меня и произошёл пожар.
— Незачем тебе брать на себя вину, Сэм, — сказал Том. — Нас не любят в Америке.
— Я пойду на вольный Запад, — сумрачно проговорил Сэм, — пойду к новосёлам за Миссисипи. Ищите меня в Канзасе, а может быть, у индейцев или у мексиканцев. Передайте привет старине Рипли и братьям. Они хорошие люди, но нельзя изобрести счастье. Его можно только завоевать. Помните — я жду вас, ребята!
— Масса Сэм, не уходите от нас, — жалобно сказал Эл.
— Не могу, Эл. Когда я вижу дорогу, которая тянется вдаль, меня подмывает пуститься в путь.
— Масса Сэм, а вас не подстрелят по дороге?
— Это не так легко, Эл. В лучшем случае, они могут рассчитывать на перестрелку.
Сэм пожал руки Тому и Элу и зашагал лёгкой походкой по пыльной дороге. Белый и негр долго смотрели ему вслед.
— Сэм хороший парень, — сказал Эл. — Он похож на моего брата Дэви.
— У тебя есть брат?
— Есть. Он был рабом, но теперь он свободный.;
— Его отпустили?
— Нет. Он бежал с плантации в горы Мэриленда. У него ружьё. Он такой же храбрый, как масса Сэм.
— У меня тоже есть друг, — сказал Том, — но тот не с ружьём. Тот с книгой. И его тоже постоянно тянет в путь, только по другой дороге: в Вашингтон.
— Кто это, масса Том?
— Его зовут Эйб Линкольн. Он член конгресса.
— Ваш друг в конгрессе? О, масса Том, он поможет вам!
Том покачал головой.
— Эйб слишком честен. Для меня он просто старина Эйб из Иллинойса, и больше ничего. Может быть, мы когда-нибудь увидимся с ним.
Фигурка Сэма вдали становилась всё меньше и меньше. Вот он перешёл через мост, вот он обогнул холм и исчез, словно растворился в сиянии утреннего солнца.
Сэм Грегори ушёл делать жизнь. Пойдём и мы за ним.
Кровавый Канзас
Человек с котомкой шёл через прерию.