Чертовка
Шрифт:
– -Послушай, -сказал он наконец.- Я сейчас приду, О'кей?
– -Пожалуйста. Иди, если надо.
– -Я сейчас отойду, может быть меня не будет минут двадцать. Ты не волнуйся и не ищи меня. О'кей?
– -Ясно. Я-то было подумал: может, у тебя...
– -Нет, не это, -Эндрю починился и снова стал прежним голливудским парнем.- Это пусть будет у наших врагов. Верно?
Замурцев смотрел, как он долго топает по сирийской степи, медленно исчезая в утреннем молоке.
Потом его глаза переехали на Джарус. Как-то он о ней совсем забыл. Американец, упавший с неба, - это, конечно, необычно, это отвлекает.
– -Знаешь, кто это? (езидка послушно смотрела на Андрея и молча слушала, к чему он уже привык) Летчик. Вон там летел, наверху. Американец. Ты понимаешь, кто такой: американец?
Глазами она показала: да.
Больше он не знал, что сказать. Вчера столько всего было просто необходимо сообщить этим нечесанным волосам непонятного цвета, а сегодня уже ничего не осталось. Странно.
Вместе с тем как женщина, она нравилась ему в это утро даже больше.
"У российских купцов слабость к цыганкам", -насмешливо подумал он.
– -Так где же всё-таки твой папаша?
– протянул он задумчиво. Он сказал это, разумеется, по-русски, чтобы девушка не обиделась, хотя она вряд ли была способна на столь утонченные чувства.- Куда тебя девать, милая?..
Но тут же сквозь взрослую озабоченность проросла и заглушила ее мальчишеская гордость. Да, увы, он так и не увидел ни серную реку, ни лиловые горы, о которых мечтал в бане, ни даже остатки какого-то несчастного римского моста, но вот он зато сидит черт знает где в перевернувшейся два раза машине с дьяволопоклонницей и американским летчиком, сбитым над Ираком, - кто еще может похвастаться такой компанией!
Эндрю Манн появился, как и предупреждал, минут через двадцать. Быстро светало, и Замурцев разглядел его наряд во всем великолепии.
– -Слушай, -сказал он, когда американец снова залез в "Вольво",замечательный у тебя комбинезончик! (Удивительно, что парень почти не мерзнет в этой тонкой шкуре - видно, спасает теплое белье, как в свое время рыцарей) Я в жизни не видел столько карманов, ей-богу!
– Sure {Конечно. (англ.)}, -сказал Эндрю Манн; было видно без бинокля, что комбинезоном он действительно горд.- Вот это для авторучки (похлопал себя по левому рукаву), очень удобно, с клапаном... здесь - flare (вынул откуда-то из области бедра нечто похожее на толстый карандаш), не понимаешь? Пфф-ф-ф!..
Американец стал делать в воздухе паралитичные движения рукой, и Андрей догадался:
– А-а! Сигнальная ракета.
– -...и еще факел (показал толстую цветную свечу)... сигнальное зеркало... ("Прямо набор для Барби", -ввернул Замурцев, но американец дипломатично выдержал эту бестактность) Здесь нож... пистолет... (Разумеется! Что за пилот без ножа и пистолета!) А вот эти...
– рука вернулась от штанин к верхней части и похлопала по обеим сторонам груди. вот эти, надо сказать, трудно использовать, потому что, когда летишь в кабине, сюда ложатся лямки. Understood?
– -Понятно, -бодро сказал Андрей, который заметил, что некоторые оттопыренные карманы Эндрю обошел молчанием.- А там у тебя как прошло - всё о'кей?- он показал глазами в предрассветную степь за стеклом.
Американец чуть замялся, но потом кивнул:
– О'кей.
– -Слушай, а у вас бывает, чтобы не о'кей?
– -Боюсь, что я тебя разочарую, -сказал Эндрю Манн и снова похвастался зубами.
– -Ты по радио ходил связываться, да? Ну и как? Удачно? Что сказали?
Американец ничего не ответил, только засмеялся, что Андрею не очень понравилось. Хотя, с другой стороны, могут быть у военного человека свои секреты?
"Наш бы сразу всё сказал-показал", -подумал Замурцев.
– Look! {Смотри! (англ.)} -Эндрю хлопнул его по плечу и, указывая на какую-то полосочку над сердцем, сообщил, будто доверяя страшную тайну: Здесь, знаешь, что было? Имя, номер и звание... А здесь - squadron patch {нашивка с девизом эскадрильи}. Но это всё я должен был сразу уничтожить... А вот это, -сказал он, снова сделав голос веселым и громким,-это optional patch {девиз экипажа или посвящение своему самолету}, я придумал его сам. Видишь? Как тебе?
Он повернулся боком, чтобы Замурцев лучше разглядел на правом рукаве золотого орла с луной на голове, а вокруг - звезды с крылышками. Наверху была надпись: "No strings, no mirrors, just guts" {Ни помощи, ни иллюзий только собственные силы.(англ.)}, а внизу: "Fortes fortuna juvat" {Смелым удача помогает. (лат.)}. Обилие золотого с голубым и латынь показались Андрею снобизмом, и он сдержанно отозвался:
– -Нормально.
– -Ну да, верно, этот patch не очень. У меня еще есть, похлеще. Оскаленная голова волка и надпись: "No mission too demanding" {Нет слишком трудных заданий. (англ.)}. Но в части его нельзя носить. Я его надеваю так... (подмигнул) for girls {для девчонок (англ.)}.
– -Так у вас тоже строгости, смотри-ка!
– изумился Андрей.
– -Нормально, старина!
– успокоил Эндрю Манн и снова хлопнул его по плечу.
Но что-то не слишком панибратское было за всеми этими улыбочками и похлопываниями. Какая-то плотная чешуя.
– -Так вот, тот раtch я нацепляю для девчонок. Девчонкам нравится с волком, -он подмигнул Джарус и оскалил зубы, изображая свой patch, а потом оскал перешел в уже знакомую бодрую улыбку, которая всё больше напоминала Андрею бродвейские мюзиклы.
Внутренний голос сказал: интересно, а что он о тебе думает?
Американец словно почувствовал критический андреев настрой, перестал освещать салон "Вольво" зубами и напомнил, что он всё-таки гость:
– -Ну, мой русский друг, что ты предполагаешь делать?
Замурцев усмехнулся.
– -Ты мне подал отменную идею.
Он дотянулся до сумки на заднем сиденье и достал еще довольно полную бутылку "Варцихе". Эндрю Манн пришел в бурный восторг.
– -О! Вот теперь я верю, что ты в самом деле русский!